Книга раздора. Блуд - Куприна Ольга - Страница 6

Выдал ей слова такие,

Будто б кочка на равнине

Ясный путь враз омрачила.

В жилах кровь чуть не остыла.

«Хоть и по пятам впрямь сирость

За тобою, всё ж явилась

Не одна. Сестрица в небе

Далеко. Ещё ведь прежде

Две девицы, словно в воду,

Зрели77 друг на друга с роду», –

Молвил Эшу, страж порядка.

Сей судьбы близка отгадка!

«Чуть приют ты разменяла,

Облик та свой поменяла.

Сверху с первыми лучами

Смотрит синими очами

Вниз на земли вместе с Солнцем,

Между вами нет впредь сходства.

Белокурой стала Кейнде78.

То событие идейно,

Бо79 ты символ зла начала,

То обличье ей мешало.

Предала тебя сестрица,

Лучше бы тебе смириться».

Растерялась Блуд, что делать?

Можно ль было Эшу верить?

Где здесь ложь и где здесь правда?

Одолела Блуд досада.

Вздор ли то был, прежде назван?

Всё быть может днесь80. Но разве

Предала б её сестрица?

Стало быть, она стыдится

Блуд, как и своей же сути.

Отчего сей путь стал смутен?

Из-за Эшу! Он в ответе

За сомнения все эти!

«Быть не может то! Где правда?!» –

Прокричала Блуд досадно.

Не расстаться ей с печалью.

«Больше ничего не знаю», –

Отвечал ей дух прохладно.

«Раз то – правда – что же, ладно», –

Не расслышал Эшу вздоха,

В небе зло раздался грохот.

Тучи небо затянули,

Да ветра вовсю подули,

Хлынул дождь, темно повсюду,

Только Блуд дивится чуду,

Вся насквозь промокла, что же

Вся одежда липнет к коже?

С неба реки льются люто,

Будто сверху едет смута

В колеснице да грохочет.

Эшу сам себе бормочет:

«Гости в небе объявились

Да без спросу заявились!

Не пройти царя им мимо».

Первой в бой неуловимо

Мчится Ойя, свет бросая.

Царь, за нею поспевая,

Кликнул клич, великий Шанго81,

Духам всем, любого ранга.

Восемь сотен рядом встали,

Все ориши вмиг предстали.

«Кто такие? С чем явились?» –

К чужакам все обратились,

Чужаки же отвечали:

«Нас за беглецом послали»,

Но то – ложь, ориши знали,

Деву выгнали те сами.

Чужаки не ожидали,

Что в неведомые дали

Блуд уйдёт, вот и вломились.

В лад ориши возмутились:

«В наших землях в небесах

Да в широких берегах

Мы – владыка многоокий.

Тут закрыта вам дорога!»

Чужаки договориться,

Дабы с девой возвратиться,

Попытались, но, к несчастью,

Потерпели крах пред властью

Местных духов. Развернулись

И ни с чем к себе вернулись.

Минул дождь, и небо ясным

Снова стало, вся опасность

Позади осталась. «Эшу

Другом оказался», – теша

Всё себя надеждой горькой,

Блуд подумала. Но сколько

Ей ещё придётся в жизни

Уповать на случай? Мысли

Вязли в тёмных подозреньях,

До того, покуда тенью

Жизнь былая не покрылась.

Тут-то Блуд переменилась,

Кто такая – знать не знает

Да сестру не вспоминает,

Будто новыми глазами

Познаёт мир день за днями.

Невзначай дневное Солнце

Греет кожу. Лишь коснётся

Утром лика озорницы –

Льётся смех из уст зарницей.

Разбудила Эшу громким

Смехом, у песчаной кромки

Берега, оскалясь пеной,

Море воет. По колено

Блуд в воде стоит, забывшись

Да любуясь светом свыше82.

Каждый день, лишь высь пронзая

Оком солнечным, светало,

По обычаю ступала

Жажду утолить. Сухая

Твердь земли питалась с нею.

Становилась всё живее,

Но забывчивей, чем прежде,

Всякий раз напившись. Реже

Ей Пандора снилась. Как-то,

Не дождавшись вдруг заката,

Блуд уснула слишком рано,

Тут же хитрый Эшу рьяно83

Жемчуг снять с неё зажёгся,

Как назло, он лишь обжёгся.

Дух всю ночь не спал и думал,

Как прокрасться мимо глума84,

Что оставила Йемоджа

На жемчужинах. Так схожа

Сила, коя85 бьёт любого,

Кто коснётся, кроме рода

Смертных, с той, что сам дух хитрый

Обладает. Для защиты

Глади водной отраженье

Та поставила. Прозренье

Окатило Эшу полно,

Видно, то забвенья волны

Добрались досель86. Откуда?

Да зачем? И что за худо

Приключилось с ними ныне87?

Кто в проделках сих88 повинен?

Отчего забвеньем дева

Облачилась? Чей то невод89

В водах был? Ужель Йемоджи?

Иль90 иной родник возможен?

Разбудить хотел средь ночи

Деву дух, но сон был ловче,

Крепко он держал в ручищах.

Знает кто, небось, не сыщет

Блуд обратный путь в мир людья,

Заплутает на распутье

И окажется во мраке

Мира теневого, маски

Там владыка разны носит,

Имена сменяет, косит

Жнец свою жатву, порвётся

Нить бытья от серпа. Солнце

Никогда в сии чертоги

Не глядит, но все дороги

Лишь туда ведут. Быть может,

Опасенья Эшу ложны.

В мире всём никто не знает,

Правда ль дева засыпает,

Чтоб проснуться, ль умирает,

Да с рассветом оживает.

Тихой ночью в полном мраке

Родились два брата. Факел

Держит день и ночь погасший

Тот близнец, который старше.