Наваждение (СИ) - "Drugogomira" - Страница 15

Юра гнал их от себя прочь, блокировал. Вспоминал клятву Гиппократа. Думал о погоде, о том, что надо купить Льву палки для скандинавской ходьбы и костюм, говорят, у него там вроде день рождения со дня на день; о том, что надо не забыть перевести рублевый счет в валютный перед отъездом. Они, детали и ощущения, просачивались через неведомые щели назад в нутро.

Тогда, в клубе, ему показалось, что энергия, от Ксении исходящая, какая-то излишне агрессивная, что ли. Что она делала все это с определенным умыслом, что он сам – всего лишь инструмент достижения некой неясной цели, не более. Черт знает, как, на каком неосязаемом уровне это чувствовалось, но вывод был сделан однозначный – нет. Не было искренности с её стороны тогда, было сиюсекундное желание и много, много алкоголя в крови. Ну и зачем? Чтобы на утро «спасибо» и каждый по своим адресам? Такими путями от пустоты не избавиться. Себя не обмануть.

Вчера на пороге искренность была. Искреннее любопытство, искренняя благодарность и искреннее недоумение. И очень, очень искренняя злость. Нехорошо выходит.

Но другого выхода нет.

«Ксения, да, я это был, я, я все прекрасно помню, забыть такое невозможно, но видишь ли, мне нужно сделать свою работу, все это в любом случае не имеет никакого значения и смысла, у тебя жених, свадьба и отель, у меня ничего, Нью-Йорк и твой обещавший в случае чего открутить мне голову папаша, я ему слово дал, а он мне денег, поэтому будь добра, забудь все, что было, забудь свою обиду и разочарование, и давай-ка выкладывай как на духу, что тебя беспокоит».

Да она его лесом пошлет – и правильно сделает.

Уж лучше пусть подозревает, что это вообще был кто-то очень похожий. Хотя нет – здесь без вариантов, Юра видел: она знает, что это был он. Ну пусть тогда держит его за человека, имеющего проблемы с памятью, неспособного контролировать количество выпитого. Шансы влезть к Ксении в голову и в этом случае довольно призрачные, но врач чувствовал, что при таком раскладе их все равно больше, чем признайся он ей, что всё помнит. Уязвленное самолюбие – штука такая, сложная и непредсказуемая: один неверный шаг и вся твоя стратегия летит к чертям собачьим, человек схлопывается, как двустворчатый молюск, сворачивается клубочком, как ёжик, которому грозит опасность, иголки наружу, мягкое пузико надежно спрятано от коварного клыкастого врага, и всё, привет.

Так надо.

Наспех собравшись, надеясь, что успеет выпить кофе перед отъездом, Юра прихватил из тумбочки ключи от машины, яблоко в крафтовом пакете и вышел в коридор. У него было еще минут 15. Проходя мимо 301-ого, он сбавил скорость, прислушался: за стеной стояла гробовая тишина. Трижды довольно громко постучав в дверь, не дожидаясь отклика, врач отправился к лифту. Он слышал, как щелкнул замок, почувствовал, как в спину ему уперся взгляд, но скорости не сбавил. На беседы, если она захочет их вести, у них часа два в замкнутом пространстве будет.

За барной стойкой бодро натирал бокалы бармен. Юра пересек лобби и примостился на стуле, заказал двойной эспрессо. Утренние лучи солнца, пронизывывая стеклянные стены, рисовали узоры на полу, он предвкушал, как выйдет на свежий воздух, вдохнет его полной грудью и тут же проснется окончательно. Еще десять минут и…

— Слушай, Айболит, я все-таки никак не пойму, ну нахрена тебе целибат этот? Вокруг столько телочек симпотных!

Раздавшийся за спиной нетрезвый голос заставил Юру вздрогнуть. А день так неплохо начинался…

— Мы вроде не в коровнике, — с плохо скрываемым раздражением произнес он. — Что Вы тут делаете ни свет ни заря?

— Женщину свою к врачу хочу отвезти, — Иван, от которого прилично несло перегаром, примостился на соседнем стуле и с ухмылкой разглядывал врача. Вид у него был довольно помятый, видимо, прямо с тусовки сюда и приехал.

— Я надеюсь, на такси?

— Нет, зачем на такси, я сам за рулем.

— Иван, во-первых, — Юра наклонился ближе к нарушителю утреннего спокойствия и прошептал, — У Вас там на шее что-то… Похоже на след от помады. Сотрите. А во-вторых, — вернувшись назад в исходное положение, добавил он уже громче, — поезжайте-ка спать. Своей шкурой можете рисковать, сколько угодно, а у меня тут вполне конкретные задачи, и вытаскивать человека после страшной аварии с того света в них не входит. У Вас алкоголь в крови.

Парень резко, с усилием провел ладонью по шее, взглянул на оставшуюся чистой кожу.

— С другой стороны, — не поворачивая головы, процедил врач сквозь зубы. Манипуляция тут же повторилась. Иван со злостью зыркнул на своего «спасителя»:

— Слышь, ты борзый, я смотрю!?

— Я Вам…

— Ваня, что ты тут делаешь?

Ксения, которой в своих кедах удалось подкрасться к этим двоим абсолютно бесшумно, с подозрением уставилась на жениха. Вид она имела сонный и не очень довольный. И врача, судя по всему, для нее сегодня не существовало. По крайней мере, в его сторону она и головы не повернула.

— Тебя приехал отвезти, — ухмыльнулся парень криво, — А охрана твоя выражает недовольство.

— Потому что мужчина Ваш пьян, Ксения. За вождение в нетрезвом виде, вообще-то, прав лишают. А если с причинением вреда здоровью – то и за решетку сажают, — проворчал Юра, оценивающе осматривая Ивана с головы до ног. — Пусть идет проспится. К Вашему возвращению будет в адеквате.

Ксюша озадаченно рассматривала Ваню. Взгляд ее скользил по нему снизу вверх, на полсекунды задерживаясь то там, то здесь.

«Мудак»

— Дорогой, иди ко мне в люкс, поспи. Правда… Я очень признательна, что ты приехал, но Юрий Сергеевич прав. В другой раз отвезешь.., — девушка нежно коснулась его руки и поцеловала в висок, — Иди.

— Мммммм… Выбираешь его? — качнувшись, парень сполз со стула и то ли с сомнением, то ли с презрением уставился на девушку. Юре, впрочем, выражение его лица показалось глупым.

«Скорее, выбирает жизнь»

Ксения устало закатила глаза. По ней было видно, что с утра пораньше разборки ей вообще не сдались, но и терпеливо объяснять, почему благоверный её не прав, она была не в настроении.

— Ваня, я оценила твой поступок! Но я хочу дожить до свадьбы. И чтобы ты дожил, хочу. Не обижайся, пожалуйста, но правда – иди спать. Потом поговорим. Юрий Сергеевич, — она, наконец, вспомнила и про врача, — Вы готовы?

— Да. Поехали.

До машины они шли молча. Юра молча открыл перед девушкой переднюю дверь, она молча покачала головой и шагнула к задней, молча дождалась, когда врач распахнёт ее, молча забралась на сиденье, молча стянула с себя кожаную куртку, молча свернула ее наподобие подушки, молча положила под голову и молча уставилась в окно. За частью этих манипуляций он молча наблюдал в зеркало заднего вида.

— Пристегнитесь, Ксения.

«Что ж ты правильный-то такой? Аж тошно»

Девушка перевела на него ничего не выражающий взгляд, нащупала ремень, перекинула его через себя, щелкнул замок. Через пару мгновений она уже прикрыла глаза, показывая, что на этом их коммуникация окончена.

Юра считал посыл именно так, как и следовало его считывать: «Не трогайте меня». То ли досыпать она в дороге собралась, то ли стыдно было за поведение жениха, то ли заметила что, то ли просто решила устроить врачу бойкот после двух дней отмораживания – не ясно. Ясно одно: разговора пока не выйдет. Что ж, не лезь в чужую душу в галошах, как говорится… Он готов подождать.

Юра включил аудиосистему и тут же выкрутил звук фактически до минимума. Если Ксения и правда собирается спать, мешать ей не стоит, но в гробовой тишине он вести не привык. Еле слышная музыка ей не повредит…

Бросил еще один короткий взгляд на пассажирку. Там ничего не изменилось: девушка как сидела с закрытыми глазами две минуты назад, так и продолжила. Брови немного хмурились. Думает.

«Ну, думай…»

На всю дорогу навигатор спрогнозировал ровно час. Рано утром в выходной день ехать – одно удовольствие. Свободные полосы, дачники выбираются за город, они же едут в центр – «против шерсти». Юра вел расслабленно: он фактически забыл про пассажирку на заднем сидении. Хотелось открыть окно и растопырить пальцы навстречу потокам ветра, почувствовать скорость. Хотелось тихонько подпевать звучащим композициям – многое из своего плейлиста он знал наизусть. Погода и мысли о скором отъезде поднимали настроение, губы сами растягивались в улыбке. Предвкушение новой жизни опьяняло. Еще немного – и он будет так же рассекать по автострадам другой страны; ещё чуть-чуть – и рядом будет океан, вокруг – суета мегаполиса, известнейшего города мира. А там, если все сложится, как задумано, можно будет переехать в калифорнийский филиал компании, к солнцу и пальмам, и постепенно освоить сёрфинг.