Второй шанс 5 (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 20

– Своего рода негласный телохранитель, но с портфелем, – вполне серьёзно ответил Козырев. – Большего сказать не могу, сам понимаешь, государственная тайна.

– А вам ведь тоже интересно, о чём мы с Боковым беседовали, верно?

– В общих чертах догадываюсь, скорее всего, хотел просто лично с тобой познакомиться, устроить, так сказать, смотрины. Не думаю, что ты ему рассказал что-то, чего не рассказывал мне… Можешь не отвечать, – опередил он меня, – то, что прозвучало в вашей беседе – должно остаться между вами.

– Тем более что она записывалась на магнитофон?

Я поймал на себе косой взгляд Сергея Борисовича.

– Это тебе Бобков сказал?

– Сам догадался, – усмехнулся я. – В противном случае он хотя бы блокнотиком с карандашом вооружился… Через кого мне, кстати, теперь в Пензе держать связь? С кем предстоит встречаться в «чайной»?

– Пока ни с кем, если что – найдём способ проинформировать… Кстати, приехали. Держи, это мой рабочий телефон, а это домашний, мне выделили пока ведомственное жильё. Правда, не факт, что застанешь меня в кабинете или дома, работа помощника Генерального секретаря предполагает, что я должен постоянно находиться при нём, а Бобкову сейчас предстоит много поездок по стране.

– Спасибо, что подвезли, хотя я бы с удовольствием прогулялся по вечерней Москве, тем более что погода шепчет.

– Да где же шепчет, вон, кажется, дождик накрапывает…

– Может, я люблю бегать под дождиком голышом!

– Тоже мне, извращенец сурского разлива, – криво ухмыльнулся Козырев. – Ладно, бывай… И запомни, о разговоре с Бобковым никому ни слова. По официальной версии ты общался с Демичевым.

– Понял, не дурак. Счастливо, Сергей Борисович!

Только глядя вслед отъезжающей «Волге», понял, насколько я устал. Однако сразу рухнуть в постель мне помешали запах пота, который срочно надо было смыть под душем, и вопрос Богатикова:

– Ты чего так долго? О чём вы там с Демичевым общались?

– Что? С Демичевым? – переспросил я, стягивая штаны. – Да так, ерунду какую-то спрашивал. Интересовался, как у нас в Пензе дела с культурой обстоят.

– А ты что? – не унимался Богатиков.

– А что я? Ну, сказал, что хорошо дела обстоят… Юрий Иосифович, можно я уже душ приму и спать завалюсь?

– Конечно, конечно! Я тоже спать ложусь, денёк выдался тот ещё.

Стоя в ванной под тёплыми струями воды, я думал, какие последствия для меня будет иметь сегодняшний разговор с Бобковым? Какие выводы будут сделаны им и теми, кто получит доступ к этой записи? Лишь бы распорядились с умом, и не испугались взять на себя ответственность. Из этого застойного болота нужно выбираться, только аккуратно, не начудить, как в моей истории это умудрился сделать плешивый. Иначе последствия могут оказаться непредсказуемыми. Хотя сейчас, после того, что случилось при моём непосредственном участии, и так всё становится непредсказуемым. Хочется верить, что эта реальность окажется лучше той, которую пришлось прожить мне.

А в чём лучше? В том, что не развалится СССР? Может, это был вполне естественный процесс, который рано или поздно случился бы и без Горбачёва с Ельциным? Что такое был Союз Советских Социалистических Республик в моей истории? Искусственно созданное государство, насильно объединившее в себе помимо России разные по менталитету и экономическому развитию республики. От вполне себе европейских Латвии, Литвы и Эстонии (эти, правда, влились позже, перед войной) до чуть ли не феодальных среднеазиатских республик…

Хотя нет, не хочу я снова пережить унизительные 90-е, когда Запад о нашу страну вытирал ноги, да и в самой стране творился форменный беспредел. Вернее, передел, когда кучка словно бы ниоткуда вынырнувших дельцов в мгновение ока превратилась в олигархов, а 90 процентов населения оказались в нищете. И раз уж я получил шанс прожить жизнь заново, то должен прожить её так, чтобы в «энергетическом котле» мне не было мучительно больно. Пока вроде бы получается, посмотрим, как пойдёт дальше.

Профессор Преображенский советовал не читать перед обедом советских газет, так как, если верить Булгакову, это грозило снижением аппетита с потерей веса, пониженными коленными рефлексами и угнетённым состоянием духа. Из отечественной печатной прессы я в основном предпочитал «Советский спорт» и «Комсомолку», а если удавалось достать – и «Московский комсомолец». Хотя, конечно, журналы заходили лучше, даже если в них не было моих произведений.

Но сейчас, проходя мимо газетного стенда, удивился скоплению народа возле разворота «Правды». Читали и что-то громко обсуждали. До меня долетали отдельные обрывки фраз типа «Вот ведь чего творится!» и «Надо же, какой молодец!».

Заинтригованный, я подошёл поближе и, пользуясь преимуществом в росте относительно практически всех впередистоящих, через их головы пробежался взглядом по газетной полосе. Ага, похоже, интерес собравшихся вызвал вот этот материал под заголовком «Коммунизм в подсобке» за подписью некоего А. Ильина. Так-так-так, ну-ка, что это ещё за коммунизм в подсобке?

«О том, что в нашей торговле и здравоохранении не так всё гладко, как в отчётах министров соответствующих ведомств, мы догадывались давно. Теперь же сумели в этом убедиться на примере всего лишь одной поездки по Москве.

Предложение прокатиться в компании Генерального секретаря ЦК КПСС Филиппа Денисовича Бобкова и первого секретаря Московского городского комитета КПСС Виктора Васильевича Гришина для корреспондента „Правды“ стало достаточно неожиданным. Но в то же время и интересным, особенно когда выяснилось, что поездка предстоит особенная: всё её участники поедут по Москве инкогнито…»

Так, кто это тут нагло втиснулся, отодвинув меня от стенда? Какой-то пенсионер в видавшим виды пиджачке с заплатками на локтях, причём долговязый, со шляпой даже выше меня. Да и вообще со всех сторон напирают, ещё несколько человек подошли. Так, ну её на фиг, пойду лучше куплю в киоске номер и спокойно на лавочке или дома почитаю.

Правда, за газетой ещё пришлось отстоять очередь, сегодня, похоже, с этой «Правдой» настоящий ажиотаж.

– Последний экземпляр, сынок, тебе достался, – обрадовала меня киоскёрша, протягивая свежий номер главного издания страны. – Сегодня там такая статья вышла… Я сама её два раза перечитала.

До дома я не дошёл, не хватило терпения. Сел на лавочку в скверике напротив драмтеатра и принялся читать.

«…Чёрная „Волга“ ГАЗ-24 в 8 утра притормозила возле подъезда моего дома. Сажусь на переднее пассажирское сиденье, сзади уже сидят Филипп Денисович и Виктор Васильевич. Поздоровались.

– Ну что, Александр Алексеевич, готовы к увлекательной поездке? – с хитринкой в глазах спрашивает Генеральный секретарь ЦК КПСС. – Фотоаппарат захватили? Тогда едем.

По пути узнаю, что сначала направляемся в Городскую клиническую больницу имени С. П. Боткина. Причём Гришин, насколько я понимаю, тоже не был в курсе предстоящего маршрута. Едем без сопровождения, даже не верится, что первое лицо государства вот так, запросто, может передвигаться по многомиллионному городу. Примерно полчаса спустя переступаем порог 5-го спецкорпуса Боткинской больницы.

В медицинском учреждении настоящий переполох, визита таких высоких гостей никто не ждал. Не прошло и пяти минут, как появился главный врач лечебного учреждения. Он и провёл для нас небольшую экскурсию.

На первом этаже корпуса находится отделение неврологии. Чистые, накрахмаленные простыни и постельное бельё, на окнах тюль и красивые занавески, на столах в палатах вазы со свежими фруктами. Каждая палата рассчитана на двух пациентов, оборудована туалетом и душем, на полах ковровые дорожки. Гришина здесь узнают быстрее, чем недавно занявшего пост Генерального секретаря ЦК КПСС Филиппа Бобкова.

В одной из палат Филипп Денисович интересуется у лежащего здесь мужчины средних лет, кем он работает и как сюда попал. Оказывается, Андрей Сергеевич М. работает водителем в горкоме партии, возит какого-то референта, а сюда попал с ишиасом – невритом седалищного нерва. Как подсказывает главный врач, для людей этой профессии заболевание практически профессиональное.