999999999 маны - Том 5 (СИ) - "Оро Призывающий" - Страница 21

— Опасно… — задумалась Тина. — Но если ты так уверен в своих узлах…

— Поверь, они сейчас напоминают двух гусеничек в коконах, — ответил Рубан. — Двух хорошенько избитых гусеничей. Так для чего я был вам нужен?

— Есть информация, где эти двое должны были завтра встречаться с коллегами, — пояснил я. — Тут неподалёку. А ещё мне нужно убраться подальше — то, что спрятано в Арке, резко убивает меня.

Рубан три секунды молчал, а затем кивнул.

— А что, почему бы и нет. Переночуем в Арке, а потом я наведаюсь… к коллегам. Пошли.

Как-то подозрительно быстро и легко он согласился. Как будто… не утолил злость, избивая этих двоих, и хочет отыграться ещё на ком-нибудь?

Впрочем, мне было плевать. Если это поможет мне исправить то, что произошло в Империи по моей вине, и разобраться с Родионом — не всё ли равно, чем будет руководствоваться Рубан?

— Вот только так просто вам туда идти нельзя, — определил агент, глядя на нас с Элизой. — Возможно, вы успели забыть, но вообще-то вы здесь верховная власть. И если вы не хотите, чтобы к утру весь город стоял на ушах от приезда господина короля и госпожи королевы, то стоит замаскироваться.

Я задумчиво поглядел на него.

— Или нет. Ты же сам сказал, мы здесь верховная власть. Что, если заявиться в полицию, потребовать…

— Чушь, — фыркнул Рубан. — Ротт, поверь тому, кто много лет проработал в Альянсе. Ваша полиция только и делает, что закрывает глаза, если не на действия КОБР, то на действия УБИ, а иногда и ваших кланов. Одно слово на ухо — и начальник полиции…

— Но не в присутствии же глав государства, — удивилась Элиза.

— Это на бумаге вы главы государства, — оборвал её Рубан. — А по факту вы для них два юнца, которые возомнили о себе невесть что. Устроят вам пышный приём, сгонят репортёров, либо замучают бюрократией — всё, что угодно, но только не сделают то, что вам нужно.

Он покачал головой.

— Нет уж. Если действовать, то действовать по моему плану. И первый его шаг — замаскировать вас так, чтобы мама родная не узнала.

— Человека, который засветился на весь континент? — заметил я. — Тут явно будет мало простых очков и натянутого на нос капюшона.

— О, Ротт, — довольно усмехнулся Рубан, потирая ссаженные до крови костяшки пальцев. — Ты не представляешь, как далеко шагнуло искусство маскировки в УБИ.

…багровое небо простиралось так далеко, как хватало взгляда — а взгляда хватало надолго. Пустошь — иначе это место было не назвать — представляла из себя потрескавшуюся землю; иногда то тут, то там пробивались пятна побуревшей сухой травы, иногда встречались развалины, но все достаточно низкие, чтобы не застилать горизонт и чёрное, мёртвое солнце, низко нависшее над ним.

Я брёл и брёл вперёд. Или назад? Поскольку со всех сторон здесь было одно и то же, то и чёткого направления у меня не было; я просто брёл.

Мёртвые тела попадались мне то тут, то там, и их облик был мне слишком знаком, чтобы не понять, отчего они умерли. Чёрная потрескавшаяся кожа, выгоревшая до костей плоть.

Скверна.

Я до сих пор слышал вдалеке её голос — тот же самый неумолчный, ужасающий крик. Но… как? Откуда взялся этот взрыв, что погубило всех этих людей? Неужели… я?

Спотыкаясь, я бросился вперёд. Сухой асфальт трескался под ногами, как яичная скорлупа.

— Бежишь от себя, Марк?

Я судорожно обернулся; сбоку от меня бежал Родион. Разговор на такой скорости не представлял для него никаких неудобств, старик ехидно улыбался в своей обычной манере.

— Какого…

— И куда ты намерен убежать, позволь узнать? — старик не отводил от меня взгляда.

— Подальше от тебя, — буркнул я.

— А может, подальше от себя? Туда, где мир не будет сожжённой пустыней?

Его улыбка стала ещё омерзительней.

— Позволь дать тебе совет, Марк. Прежде, чем бежать куда-то — подумай, почему ты видишь вокруг себя одну только скверну? Уж не потому ли, что несёшь её с собой?

— По твоей милости, — огрызнулся я.

— Может быть, и так, но что это меняет? Ты бежишь и ищешь цветущие земли с живыми людьми, но даже не замечаешь, что с твоим приближением они превращаются… в это.

Родион обвёл рукой пейзаж вокруг; тоскливый крик воплощённой Скверны стал ещё громче.

— Ты бежишь — а впереди тебя бежит стена скверны в несколько километров. Всё гибнет и разрушается раньше, чем ты даже успеваешь его увидеть.

Старик впился в меня взглядом; мы оба не сбавляли скорость.

— Задумайся об этом, Марк, прежде чем бежать куда-то ещё и губить кого-то ещё.

— Я не…

— Задумайся, — припечатал старик. — Хотя бы раз.

Тяжело дыша, я сел на кровати. Ирреальность ночного кошмара смешивалась с его реалистичностью, а слова Родиона пугали — тем, что могли оказаться правдой.

Вокруг стояло утро, но утро раннее; рассветные лучи ещё только озарили небо.

Тем не менее, за окном и не пахло тишиной. Звуки уборочных машин, шаги людей, негромкий говор. Курортный город готовился к насыщенному дню. Несмотря на то, что осень — не самое туристическое время, Морбрег ещё не перешёл к холодному сезону, а значит, жил полной жизнью. Многочисленные магазины и магазинчики, аттракционы для туристов, кафе, бары, ночные клубы и все прочее — все работали в тройном режиме.

И это здесь, на окраине. Что творилось в центре — я даже не представлял; вчера ночью нас хватило лишь на то, чтобы добраться до дешёвой окраинной гостиницы.

За номера заплатил Рубан, проворчав, что когда всё закончится — я буду должен ему целое состояние; он же позаботился о том, чтобы нас заселили безо всяких документов — просто показав своё удостоверение сотрудника УБИ. Мы с Элизой в это время старались не светить лицами и не привлекать к себе внимания.

Морбрег. Я бывал здесь раньше, с отцом — раза четыре, наверное. Шумное и пёстрое место, полное людей. Одни желают получить побольше впечатлений, другие стремятся во что бы то ни стало впарить свой товар. Нас, конечно, никто чрезмерно не доставал — жители Морбрега давно научились отличать местных от приезжих, а уж тем более клановых от простых людей. Но всё равно возвращались мы отсюда с кучей всякого ненужного барахла — до сих пор помню ту жуткую майку с логотипом фестиваля «Жемчужина» и не пойму, как нас с отцом уговорили купить её.

Эти мысли и воспоминания немного помогли мне; недавний сон ушёл на второй план. Отбросив смятое одеяло в сторону, я зашагал в душ, по пути отметив, что Рубана в номере уже нет.

Потом опять будет ворчать, что ему не удалось нормально выспаться, но в целом он прав — обещал с утра озаботиться нашей маскировкой и озаботился. Я понятия не имел, что такое он собирается нам предложить, но доверял ему в этом вопросе.

Струи горячей воды подействовали как лучшее лекарство, смывая с меня пот и страх недавнего сна. Чушь, всё это полная чушь. Я не убиваю всё на своём пути. Да, риск есть, но…

Я вздохнул. Что, если риск действительно слишком велик? Что, если мне проще и правда запереться в каком-нибудь бункере, пока другие сделают всё за меня? Те, чья смерть не грозит уничтожить очередной город.

Я помотал головой. Постоянные смерти и воскрешения привели к тому, что я уже не воспринимал смерть… как что-то конечное. Досадная неприятность, короткая болезненная задержка на пути к конечной цели — не более.

Нужно снова вспомнить, что такое смерть. Что для всех, кроме меня, она — насовсем… и поэтому я не имею никакого права перекладывать весь риск и всю ответственность на других.

Люций сказал, что я должен всё исправить. Именно я, а не кто-то другой.

…закончив с водными процедурами, я спокойно оделся. Хотелось есть, но я решил не торопить события. Улёгшись на незастеленную кровать, я заложил руки под голову и постарался расслабиться.

В дверь постучали примерно через полчаса.

— Да? — я сел на кровати.

— Марк, я вхожу?

Элиза.