Трудное счастье короля Артанаэша Первого (СИ) - Сдобберг Дина - Страница 10

Слова Риаллин о запонках подсказали, как можно закольцевать два разнонаправленных потока. Мысленно Мия зажгла себе два огонька, обозначающие две части будущего артефакта. Итак, обе части должны быть привязаны к владельцу, без возможности потери или кражи. Одна часть должна быть отсекающим щитом, вторая, словно раскаленный клинок должна прорывать любые плетения. Воодушевившись, Мия решила заодно добавить и функцию силового аккумулятора для этих запонок, то есть сделать нечто вроде постоянно самовосполняемого накопителя.

Пришло время второго правила.

«Как бы ни была важна предстоящая работа, никогда не приступай к сотворению артефакта, не проверив своего резерва и не имея под рукой парочки накопителей».

Старый артефактор искренне считал, что от выжатого и обессиленного мага, пользы столько же, сколько от нарисованной воды в пустыне. Мия с удовольствием ощутила, что ее резерв полон, а значит, можно не откладывать задуманное.

«Артефактор должен избегать в своей работе любых искажений. А значит никаких активных артефактов во время работы».

Мия ухмыльнулась, представив, что сейчас начнется. И дезактивировала свои артефакты. Пока она снимала все свои обереги, защитный и открывающий мысли артефакты, и убирала их в экранированный ящик, она медленно считала про себя, отсчитывая, сколько времени понадобится Риаллин, чтобы...

– Ты... Ты что, воздействовала на меня? – раздалось подозрительно тихое из-за спины.

– Конечно. – Ответила Мия оборачиваясь. – А ты как себе представляла? Я стану ночевать в одной комнате с незнакомым мне человеком и не проверю перед этим, кого мне судьба в соседи подсунула? А может ты, к примеру, человеческие глаза коллекционируешь, а именно с оттенком как у меня, тебе и не хватает? Я, знаешь ли, тоже мечтаю о свободе и независимости, только желательно в тепле, уюте и здоровой.

– Но как? – девушка явно проверяла свои собственные артефакты.

Мия подняла за цепочку снятый кулон, где на овальном ложе из лазурита причудливо сочетались вставки из авантюрина разных цветов.

– Нет вредоносного воздействия! Ты изменила целительский амулет, который используют для обследования бессознательных больных целители с небольшим уровнем резерва, и сдвинула его в сторону открытия чувств и мыслей, спрятанных глубоко в сознании! – сразу поняла Риаллин. – Тааак...

– Все защищаются от вреда, нападения, влияния. Но никто не защищается от лечения. – Рассмеялась Неемия. – Ну, чего ты сразу задумалась? Подумаешь, кто-то кроме тебя будет знать, что ты любопытна, особенно если это касается новых знаний в артефакторике, что гордишься тем, что смогла создать подряд несколько Эль-таимов, а кто бы ни гордился? Ну, хочешь ты, придуманной тобой свободы, не понимая, что так не будет и это невозможно, и закончится, скорее всего, плачевно для тебя? Тут знаешь, каждый помогает естественному отбору, как может. Кто-то убивает других, а кто-то себя. А уж, что ты грызешь себя из-за того, что выбрала кого-то кроме Гаэр-аша, вообще никого не касается. Но я тут отвлеклась, пора переходить к четвертому правилу Леонарда.

– Что, прости? Что за правило? – удивилась впервые слышавшая об этом Рия.

– Дядя Леонард, это артефактор, который меня воспитывал вместе с бабушкой. Это придуманные им правила, чтобы выжить. – Пояснила Неемия, тщательно вычерчивая круг, внутри которого она собиралась создавать свой подарок ректору. – Тяга к артефактам у меня проснулась рано. Но тяга, и даже талант, без знаний всего лишь изощренный способ самоубийства. И это не мое мнение, это дядя Леонард так говорил. Кстати, именно он мне рассказал, как живут артефакторы «на свободе». Он тридцать лет просидел в подвале одного из замков ныне покойного лорда в ошейнике, и сбежал, оставшись без ног.

– То есть тебя обучал дядя-артефактор, который много лет был пленником? – каким-то странным голосом спросила Риаллин, но Мия не обратила на это внимания.

– Ну да. Он говорил, талантливый может многое, знающий еще больше, а тот, кто имеет дар и знания, может шагнуть дальше остальных, ему от рождения позволено больше. – Пояснила Мия, замыкая круг и активируя защиту.– Прежде, чем приступить к работе, артефактор обязан обезопасить себя от любых физических факторов. Ничто не должно нарушать сосредоточенности во время творения.

Стоило Неемии договорить, как вокруг нее возник, с виду тонкий и отливающий радужными разводами, купол. Больше всего он напоминал мыльный пузырь. Не обращая внимания, на пытающуюся что-то сказать Риаллин, она достала несколько камней, положила их на подготовленную ткань. Потом достала пузырек с какой-то темной жидкостью и аккуратно нанесла руну, направляющую силовой поток на одной руке, а удерживающую силу разума на одной цели, на другой.

Находящаяся за пределами купола Риаллин с ужасом узнала в знаках, написанных вдоль вен девушки те, что использовали отступники. Докричаться до Мии она не могла, ломать чужой купол опасалась, а вот то, чего не знала Мия, Риаллин было прекрасно известно. Не зря она в свое время экранировала свою прежнюю комнату, не зря для изготовления Эль-таимов искали место вне Некроса.

– И это я самоуверенная, да? – бурчала себе под нос Риаллин, соображая, что делать.

А тем временем, под куполом, редкий черный янтарь под воздействием силы девушки спаивался с радужным обсидианом и черным агатом. Нити серебра оплетали камни, принимая узнаваемую форму летучей мыши.

Потоки силы дробились и ветвились, Риаллин ощутила глубинную дрожь, откликнувшегося на магию Некроса. Времени на раздумья уже не оставалось, и девушка развернула свой личный защитный купол, закрывая и себя, и купол Мии с самой Мией внутри.

Сине-зеленый вихрь силы зародился между двумя частями артефакта и за секунды вытянул силы и из Мии, и из ее резервного силового артефакта, и из купола, и из Рии заодно.

Обе девушки упали без сил.

– Если бы у меня были силы, я бы честное слово... – Рия еле смогла встать и пошла к закрытой кастрюле, стоящей на треноге на ее столе. – Иди сюда, супчик есть.

– Какой еще супчик? – простонала Мия, которой досталось больше, чем Риаллин.

– Энергетический! Ты что за артефакт-вампир создала? – поинтересовалась Риаллин.

– Чтоб Гаэр-аш с пустым резервом не остался, артефакт собирает ее ото всюду, осталось только привязку сделать...

Вылетевшая дверь, за которой оказалось сразу три лорда, которые не смогли пробиться в комнату адепток, но почуяли творящуюся в ней магию.

– Что. Здесь. Происходит? – тихо, но чеканя каждое слово, произнес Артан, глядя на обеих адепток.

– А мы вот... Запонки делали. – Поделилась заслугами Мия. – Вы же потеряли, а мы на память. И в благодарность, примете? Пожалуйста.

И не дожидаясь ответа, обе красавицы, как сговорившись, схватили со стола по запонке и подошли к Гаэр-ашу, которому только и осталось, что протянуть вперед руки. Но, что Риаллин, что Мия, так неосторожно вдевали их в прорези на манжетах рубашки, что почти одновременно царапнули запястье мужчины.

Изображение на запонках вдруг стало объемными сгустками переливающейся тьмы, с хорошо узнаваемыми чертами. Глаза летучих мышей загорелись красным, потом сменили цвет на зеленый и под конец, сверкнули яркими сапфирами.

– Вы что? Создали артефакт с заключенной в нем сущностью? – по-прежнему тихо, но все так же устрашающе, спросил Артан.

– Ну, если честно, это была моя идея и заготовка. – Почувствовав, что сейчас их точно хвалить не будут, призналась Мия.

– Я тебе больше скажу. Они создали родовой артефакт с привязкой на крови к тебе! Защита, открытие пути и пополнение резерва! – просветил друга Эллохар.

– Ты, значит... – Артан рассматривал виновато потупленные глазки и сжатые в замок ладошки.

Эллохар тоже смотрел на эту картину, крепко сжав губы. Потом молча, развернулся и вышел из комнаты. Но видно, ушел не далеко, так как его громкий смех был прекрасно слышен и здесь.

Морозный воздух наполнял легкие и легко пощипывал щеки и нос. Неемия наматывала уже четвертый круг по стадиону. За прошедшую неделю, бегущая по кругу с утра пораньше девушка, никакого ажиотажа уже не вызывала. Впрочем, нужно признать честно, что и в первые дни, это было больше любопытство по отношению к непонятно откуда появившейся в середине семестра девушке.