Выбери любимый жанр

Курс начинающего волшебника - Долохов Владимир Афанасьевич - Страница 13


Изменить размер шрифта:

13

ТРЕТИЙ ЭКРАН

— Какие здесь вещи текучие! — жалобно проговорила Алиса… — Полезу за ней до самой верхней полки. Не улетит же она сквозь потолок!

Но из этой затеи ничего не вышло: вещица преспокойно вылетела себе сквозь потолок…

— Грести умеешь? — спросила Овца и подала Алисе пару спиц…

В ту же минуту спицы у нее в руках превратились в весла. Она увидела, что сидит в лодочке, а лодочка скользит по реке меж берегов.

Л. Кэрролл «Алиса в Зазеркалье».

У читателя, возможно, возник вопрос: откуда мы взяли журавля для подарка Ване? На втором экране никакого журавля нет. Адепт одной школы сказал бы, что мы считываем информацию с ноосферы, а представитель другой — что из астрала. Могут сказать, что эта информация приходит к нам оттуда, откуда приходят сны, грезы и фантазии. Это разные попытки и разные слова обозначить одну и ту же инстанцию, которую в Симороне называют третьим экраном, или сокращенно «трэком», хотя буквальных аналогов этого понятия в других системах нет.

Напомним метафору о планетарии. Есть источник света в планетарии (Симорон), помещенный в шар с дырочками (личность). Сквозь дырочки лучи следуют дальше и выписывают под куполом планетария видимость звездного неба — это внешняя среда по отношению к личности — второй экран. Наивно было бы предполагать, что творчество Симорона ограничится вторым экраном. Луч бесконечен, он следует дальше, и за пределами второго экрана открывается третий. Пройдя через звездочки на черном небосводе планетария, лучи следуют дальше через крышу, и там открывается бесконечный, беспредельный купол, на котором лучи прорисовывают свои продолжения.

Представьте маленькую фотографию, которую поместили в газете в очень укрупненном виде. Точечки, сделавшие эту фотографию резкой, контрастной, увеличились и стали различимыми. На маленькой фотографии они не заметны, а когда мы увеличили фотографию, они стали видны. Это примерно то, что мы видим на трэке, являющимся продолжением второго экрана. Конкретные очертания форм, структур второго экрана размываются и становятся нерезкими. Третий экран — это отсутствие четкости, размывание всех форм, бесконечное движение, переливание, перетекание одного в другое. Трэк довольно убедительно изображен Робертом Желязны в «Хрониках Амбера», там он называется Хаосом.

Третий экран — это основной экран, на который проецируется излучение Симорона. Это как бы первооснова, фундамент мира, который мы привыкли видеть, ощущать вне себя. Симоронские лучи, пройдя через фильтр первого экрана, затем через фильтр второго, выписывают на третьем экране исключительно подробные картины, которые не угадываются ни в одной из форм второго экрана.

Мы привыкли ограничивать мир вторым экраном, модель которого внедряется с помощью родителей, педагогов, окружения, и делаем вид, что не замечаем трэка, хотя подсознательно осуществляем перевод трэковской информации в привычные формы второго экрана. И хотим мы этого или нет, мы всегда работаем с третьим экраном.

Чтобы увидеть трэк, достаточно убрать второй экран, например, закрыть глаза. Мы можем увидеть какие-то искры, точки, полосы, пятна — это трэк. Если некоторое время понаблюдать за этими искрами, пятнами, они могут соединиться в привычные образы: людей, зверей, машин…

Мы описали стандартный способ увидеть трэк. Но у многих людей есть другие, привычные для них, способы. В частности, одна наша знакомая предпочитает видеть трэк боковым зрением и обязательно с открытыми глазами. Для наблюдения трэковских образов Дон Хуан предлагал расфокусировать взгляд (см. книги К. Кастанеды). Спонтанное видение трэка возникает, когда мы смотрим сны.

Мастерство симорониста заключается не в том, чтобы считывать информацию с первого и второго экранов, а в том, чтобы непосредственно работать с третьим экраном.

Симоронист не ждет, пока появится изображение на трэке, а сам рисует его. Разрисовка трэка происходит очень быстро, и создается иллюзия, что трэковские картинки существуют сами по себе, а мы «видим» их, считываем с трэка. В дальнейшем мы будем употреблять слово «видеть» применительно к третьеэкранным образам, подразумевая при этом слово «рисовать».

Обучение работе на трэке в системе Симорон осуществляется посредством большого количества тщательно подобранных упражнений и требует значительного времени. Изложение этого обширного материала не входит в задачи данной книги.

ТЕХНИКИ ПЕРЕИМЕНОВАНИЯ

— Я из-под Холма; мой путь лежал через горы, под горами и по воздуху. Я тот, кого никто не видит.

— Это-то я и сам вижу, — ответил Смог. — Но вряд ли это твое настоящее имя.

— Я — Разгадывающий загадки и Разрубающий паутину, я Жалящая Муха… Я тот, кто живыми хоронит друзей, топит их и достает живыми из воды. Я тот, кто невредимым выходит из костра, из воды, из-под земли… Я — друг медведей и гость орлов. Находящий кольца, Приносящий счастье, Ездок на бочках, — продолжал Бильбо, очень довольный своими загадками.

Дж. Р. Р. Толкин. «Хоббит».

Ранее мы рассмотрели работу с сигналами на первой стадии (дальнее окружение) и на второй стадии (окололичностное окружение). На этих двух участках можно легко справиться с проблемой, воспользовавшись благодарением. Однако, если мы не сделали ПВБ на первой стадии, не отблагодарили сигнал на второй стадии, то проблема достигнет уровня личностного окружения. И сигналу придется уделять больше внимания.

Как мы работаем с сигналами третьей стадии? Первый шаг для того, чтобы вернуться к парению, восстановить связь с Симороном — произнесение монолога благодарения, который останавливает нарастающую лавину невзгод. Подарок мы не дарим, вместо него последует акция переименования, но чтобы перейти к ней, мы сделаем небольшое отступление.

Следующая легенда взята нами из книги Д. Чопры «Путь волшебника». Однажды Мерлин, указав на короля Артура, предложил наградить мешочком золотой пыли человека, который сможет сказать, кто это такой. Были разные ответы: сын Утера Пендрагона, английский монарх, цветок Альбиона и т.д. Мерлин высыпал золото в окно, объяснив свой поступок тем, что только ветер дал ему правильный ответ, так как ветер не умеет говорить.

Подобно Артуру, каждый из нас пользуется в театре жизни большим набором ролей, большим набором масок. Фактически, личность представляет собой набор масок, упаковок Симорона. Любую маску можно назвать, дать ей имя, описать словами, что и делали придворные короля Артура.

Если подсчитать все маски, которыми мы пользуемся в течение дня или всей нашей жизни, то этот список будет бесконечным: маски пассажиров транспорта, маски работников, покупателей, учащихся, маски членов семей и т.д. Начиная со дня рождения, наши маски постоянно меняются, становятся все более разнообразными, виртуозными.

Так ли важно держаться за какие-либо маски, если мы можем легко и свободно их менять? Когда мы упорно держимся за неудачную маску, у нас начинаются неприятности. Представьте, что я буду держаться за маску больного: «Лечите меня или не лечите, я буду больной!» или за маску неудачника, или за маску конфликтующего на работе, неуспевающего, отверженного, угнетаемого и т.д. Это лишь маска, которая требует от меня демонстрации себя в определенных ролевых ситуациях.

Исходя из модели планетария, можно заявить, что среда вокруг нас (на втором экране) соответствует одетой маске. В результате смены маски окружающая обстановка меняется, как было с гадким утенком, которого все топтали и били, а когда он стал прекрасным лебедем, все ему аплодировали.

Приведем известную дзэнскую притчу. За одним монахом гнался тигр. Убегая от тигра, он оказался на краю обрыва. Монах стал спускаться по лиане и увидел, что внизу его поджидает другой тигр. Вдобавок лиану стала подгрызать мышка. И вдруг монах увидел спелую ягоду земляники. Протянул руку и съел самую вкусную ягоду в жизни.

13
Перейти на страницу:
Мир литературы