Завтрашний день кошки - Вербер Бернар - Страница 5

– К компьютеру, к машине, к сложному электронному устройству, которое открывает мне доступ к подробной информации о мире людей и мире котов. Прежде я был таким же, как вы, полнейшим невеждой. Нам, котам, следует раздвинуть границы в пространстве и во времени. Большинству из нас закрыт доступ к обширным информационным потокам. Слух, зрение, обоняние, осязание, наши физические и психические органы чувств – единственные источники наших познаний. Это очень ограничивает. К тому же мы осваиваем ничтожную территорию: квартиру, садик, две-три крыши. Люди, в отличие от нас, не скованы своим местоположением и способны узнавать о происходящим издалека благодаря современной разнообразной технике: компьютеру, телевизору, радиоприемнику, а также книгам и газетам.

Сиамский кот вылизал другую лапу и продолжал небрежно почесывать за ухом. Мне показалось, что он издевается надо мной, я ведь только что опозорилась у него на глазах, сверзилась с балкона, запуталась в плюще. Я фыркнула, судорожно встряхнулась, пытаясь не выдать, что смущена.

– Мне бы хотелось наладить с ними непосредственное общение. Кошкам с людьми необходимо телепатически обмениваться мыслями. Не только что-то узнавать, но и что-то внушать.

– Абсолютно невозможно.

Его категоричность меня бесила, но я изо всех сил сохраняла хладнокровие.

– Некоторых успехов я уже достигла.

– У вас нет Третьего Глаза. И даже если б вы обзавелись им, дорогая соседушка, то не смогли бы делиться информацией, лишь получать ее, уверяю вас. Люди просвещают котов, а не коты – людей.

Я сделала глубокий вдох, подавляя раздражение, и настойчиво продолжила:

– Я мурлыкала и тем самым успокаивала людей. Домоправительница перестала плакать, уголки ее рта поползли вверх.

Он опять вылизывал правую лапу и чесал ею за ухом с таким видом, будто вообще не замечал моего присутствия.

Внезапно откуда-то снизу его позвал человеческий голос:

– Пифагор! Пифагор!

Тот небрежно обернулся на зов, неторопливо соскочил с перил и скрылся внутри дома, вероятно, чтобы повидаться со своей домоправительницей.

Даже не попрощался, не кивнул мне. Возмутительно!

Я решила еще раз прыгнуть, чтобы вернуться домой. Прикинула расстояние, сжалась в комок, напрягла все мышцы, оттолкнулась изо всех сил. Взвилась, расправила лапы. Взлетела над бездной между домами. Второй полет длился на мгновение дольше. Я приземлилась идеально! Как жаль, что на этот раз никто не наблюдал за мной, никто не восхищался моей ловкостью. Всю мою жизнь действует закон подлости: когда мне что-то удается, никого рядом нет, а когда попадаю впросак, кругом полно свидетелей.

Балконная дверь была по-прежнему открыта, я вернулась к Натали, которая мирно похрапывала во сне. Я стала наблюдать за ней, приглаживая лапкой усы.

Нужно непременно наладить телепатическое общение с домоправительницей, чтобы не только получать знания, но и делиться ими.

Тогда наш сосед-сноб (как там, бишь, его? Ах, да, Пифагор! Престранное имя…) убедится воочию, что между животными разных видов вполне возможно наладить взаимный обмен информацией.

Чтобы заранее задобрить коллегу по межвидовым коммуникациям, я решила все-таки поймать в подвале мышку и подарить ее Натали. Вполне разумный шаг. Я не сомневалась, что она обрадуется, когда проснется и обнаружит у себя в постели надкушенную мышь. Все-таки трепещущая мышка – лучший подарок, какой может сделать Ликованикошка человеку.

День занялся, я только задремала, как вдруг в мои чувствительные уши, опушенные длинными шерстинками, ввинтился буравчиком пронзительный вопль.

Натали нашла в постели мой подарок.

Ликования в диком крике я почему-то не уловила. Вопреки ожиданиям, домоправительница принялась повторять мое имя с упреком и жалобой. Я как ни в чем не бывало вернулась в спальню. Мышка еще сладостно билась в агонии, любой на месте Натали бросился бы играть с ней, однако домоправительница вооружилась веником, совком и выбросила несчастную в мусорное ведро, не дав мне добить ее и съесть. Возмущенная черной неблагодарностью, я угрожающе зашипела.

Натали ничуть не смутилась и как-то порывисто насыпала мне в миску сухой корм. Осмелюсь предположить, что так она хотя бы попыталась отблагодарить меня за прекрасную мышку.

Я решила, что домоправительница неадекватна из-за дурного влияния телевизора, который показывает ей террористов, войны и заставляет плакать навзрыд. Как все-таки приятно, что я узнала истинный смысл происходящего благодаря премудрому соседу Пифагору!

Потом Натали оделась и ушла. Я опять осталась дома одна и наконец-то с облегчением уснула, сытая и довольная. Больше всего на свете мне нравится спать.

А приснилось мне, что я ем.

Проснулась, как обычно, после полудня, когда лучик солнца пощекотал правое веко. От души потянулась, так что затрещали позвонки, широко зевнула.

Над растяжкой нужно поработать как следует, чтобы никогда-никогда, ни за что не повторилось вчерашнее позорное падение. Я несколько раз выпустила и спрятала когти, тренируя быстроту реакции.

Тщательно вылизала шкурку. Обожаю вылизываться (мама всегда говорила: «Вылижешься пораньше, уйдешь подальше»). За мытьем обдумала планы на сегодня. Хотя нам, кошкам, постоянно приходится действовать спонтанно, импровизировать. Хорошо бы, конечно, еще побеседовать с тем сиамским соседом, но ведь он вовсе не нуждается в моем обществе, а я слишком горда, чтобы навязываться кому бы то ни было (тем более задаваке-самцу). И я решила продолжить эксперименты по межвидовому общению самостоятельно. Пожалуй, начну с простейшего объекта: на кухне в аквариуме у нас плавала золотая рыбка.

Подошла поближе, принялась гипнотизировать ее сквозь стекло. Рыбка, видимо, застеснялась, шарахнулась, отплыла от меня как можно дальше.

– Здравствуйте, милая рыбка!

Я прижала к стеклу подушечку лапы, зажмурилась, настроилась на телепатическое внушение. Замурлыкала.

Натали назвала рыбку Посейдоном. Наверное, рыбка запомнила свое имя, услышав его столько раз, и поймет меня лучше, если я мысленно произнесу его как можно отчетливей.

– Здравствуйте, Посейдон.

Оранжевый малыш с подвижными широкими плавниками спрятался среди декоративных камней, слился с ними – не разглядишь! Кто бы мог подумать, что застенчивость станет помехой нашему общению…

Продолжая мурлыкать, я опять настроилась на его волну.

Как его успокоить? Сказать: «Не бойтесь». Нет, так он решит, что опасность и впрямь велика. Нужно по-другому. Придумала! Попробуем передать следующее:

– Я готова общаться с вами на равных, пусть вы всего лишь рыбешка.

Дипломатичное послание, но рыбку оно отнюдь не утешило.

В ответ Посейдон совсем зарылся в песок, даже хвостика не видать… Обидно, что все усилия пропали даром.

Я уже тогда отчетливо осознавала, что задумала нечто неимоверно трудное, однако сдаваться не собиралась. Поднялась на задние лапы, передними уперлась в прозрачную стенку, налегла всем весом и, наконец, накренила аквариум, так что вода, разделявшая нас, слегка отступила. Я была уверена, что для полноценного диалога необходим визуальный контакт.

К сожалению, я не рассчитала силы удара, и внезапно аквариум опрокинулся… Хорошо хоть, успела в последний момент отскочить в сторону, иначе промокла бы насквозь! Выливаясь, вода вынесла Посейдона наружу из укрытия.

Вот он на скатерти передо мной. Весь извивался, будто плясал. Похоже, я совершила важное научное открытие: именно так общаются рыбки. Посейдон, изящно изгибаясь, подпрыгивал раз за разом, непрерывно открывал и закрывал рот без единого звука. Жабры, органы водного дыхания, стремительно сокращались, ярко-красные блестящие жаберные щели расширялись и сужались.

– Все-таки мы с вами смогли побеседовать, Посейдон!

Я ощущала волны, исходящие от него, но не могла понять, что он хочет сказать мне.