Открытие Вампиров (СИ) - "Vi Francess" - Страница 26

Было бы глупо отрицать особую связь между отцом и дочерью. Мирослава тянулась к нему не меньше. Хоть и по женской линии колдовство было ненужным, в некоторые моменты даже запрещённым, Августин обучал дочь магии огня. Любой колдун или ведьма были тесно связаны с одной из стихий. Можно было практиковаться и с другими, но только одна подходила и взаимодействовала с ними. Августин решил, что огонь основная стихия дочери. Сначала девочке было просто весело упражняться с податливым огнём, позже интересно, и с возрастом она приняла свои силы с полной ответственностью и серьёзностью. Отцу оставалось только искренне дивиться её ярким и успешным возможностям.

Годами позднее он обратил внимание, что к ней благосклонны и другие стихии. Августина это слегка ошарашило, но так, как он был человеком рационального мышления, решил не испытывать чрезмерную благосклонность природы, в отношении его дочери, продолжая работать исключительно с огнём.

Потеря отца для дочери стало переломным моментом её жизни. В пятнадцать лет ей пришлось с ним проститься. Раздражительность и агрессивное поведение стали её спутниками. Она отказывалась верить в его кончину. А со скорым переездом и вовсе перестала слушать мать. Ей казалось, что всё было настроено против неё. Препирательства с братом отца стали основным поводом для скандалов в доме. До учёбы ей было также, как и до высокой колокольни. Дела ухудшились, когда она решила попробовать наркотики. Делала она это, только для того, чтобы отвлечься от реальности. Мир ей стал чужд. Вымотанные нервы и бессонные ночи матери закончились спустя полгода, когда она поняла, что этим отца не вернуть, а из реальности так просто не выпасть, и она будет возвращаться в неё снова и снова. На смену наркотиком пришёл алкоголь, но непереносимость организма сделало своё дело, и от него пришлось отказаться. По-настоящему её грела любовь брата. Как ей казалось, он один из всего ненавистного семейства был к ней снисходителен и всегда на её стороне. С младшей сестрой отношения оставались нейтральными, со старшей более холодные. Был ещё один человек понимающий её горе и в какой-то степени разделяющий его. Брат матери Януш. Добродушный и спокойный дядька. В некоторых ситуациях он был непробиваемым танком, но против Радомила выступал крайне редко, и чаще всего безуспешно.

Вспоминая все события прошлого, мужчина не заметил стука в дверь, поэтому в следующий раз постучали громче и настойчивее. Отдёрнув себя от гнетущих и беспокойных мыслей, в кабинете раздался его выдержанный тяжёлый тембр:

— Войдите.

Из-за двери выглянула белокурая женщина с плохо натянутой улыбкой.

— Радомил, ты не выходишь из кабинета почти сутки. Тебе стоит отдохнуть. — жалобно протянула Каролина.

— Сон не идёт, а в горло кусок не лезет. — жестом руки он подозвал женщину ближе. — Смотри, я отметил немногие области откуда следует начинать поиск.

— Радомил, может нам стоит рассмотреть другие способы связи с ней?

— Что ты предлагаешь?

— Мы могли бы попробовать выйти в астрал.

— Каролина, не глупи. Это очень опасно. Попади кто-то из нас в ментал, дороги назад уже не будет. Даже практикующие десятки лет колдуны, относятся с опаской к выходу из тела. Между астралом и менталом слишком тонкая грань.

Женщина закачала головой.

— Как же мы не заметили? Не поймав вы этого вампира, она была бы с нами.

— Дорогая Каролина, — мужчина коснулся её руки. — Мне больно смотреть на твои страдания. Я сделаю всё, что от меня зависит. Поверь, я верну Мирославу домой.

— А если ты не успеешь? Советы готовят солнцестояние. Вдруг у них получится добиться желаемого раньше, чем мы предполагаем?

— Нехватка колдунов. Если они не готовы отправить себя на тот свет, им ни к чему торопиться. Времени ещё достаточно. — мужская уверенность в голосе, понемногу успокоила женщину.

— Не держи зла на Анджея, Радомил.

— Я не зол на него, но не могу такой поступок оставить безнаказанным. Ещё несколько дней в запертой комнате ему не повредят. Ты знаешь, что я не могу позволить себе мягкости. В подобных вещах я должен оставаться непоколебимым. — Радомил внимательно взглянул на женщину. — Каролина, считаешь, что я слишком чёрств? Думаешь, я не люблю Миру и племянников?

— Я понимаю, что ты стараешься быть нерушимой крепостью. Но, разве, не побывав за её стенами, возможно разглядеть любовь и заботу?

— Каролина, поддавшись чувствам и эмоциям, мы можем потерять власть, выстроенную годами. Мы должны быть примером, а не мешками, набитыми всепрощением и уступчивости.

— Скажи мне, Радомил, кроме меня, в твоей власти и беспрекословности, ещё кто-то смог бы разглядеть твою любовь и добродетель?

— Каролина, прошу, оставь это. Сейчас из этого разговора, ничего хорошего не выйдет.

— Как знаешь. Надеюсь, ты спустишься к ужину. — женщина удалилась, оставляя мужчину с противоречивыми чувствами.

Тем веременем, радуясь удачному расположению комнаты брата, Ивона решила попасть к нему через окно. Она знала, что это было строго запрещено, но момент прощания с сестрой не давал ей покоя. Ей хотелось поделиться с Анджеем, а также узнать его мнение по этому поводу.

— Тебе влетит от дяди. — спокойно заметил парень, затягивая сестру за подмышки в комнату.

— Я бы вошла через дверь, но дядя её запечатал.

— Зачем рискуешь? Не боишься потерять расположение?

— Честно? — она посмотрела на него с невинным выражением лица. — Мне плевать. У нас сестра Бог знает где, мне не до сохранения образа абсолютной прилежности.

— Ты что-то знаешь, верно? — подозрительно посмотрел на девушку.

— Ты первый.

— Ивона, то что мне было известно, уже знают все. — тяжело вздохнул.

— Да, но через проникновение, невозможно передать чувства и эмоции.

— Что мне может быть об этом известно?

— Анджей, не юли!

— Могу сказать только то, что она рвалась к нему. Жаждала его общества, — по крайней мере, мне так казалось.

— Проще говоря, — она была им увлечена. — подытожила Ивона. — Два дня назад с тобой хотел встретиться Кирилл. Мама и дяди об этом не знают. Я напросилась поехать с ним. Оказывается, что он проникся к Мире по-настоящему тёплыми чувствами. — немного грустно сказала Ивона, но гоня от себя печаль, продолжила: — Мы встретили Миру с этим вампиром.

— Что? — подскочил Анджей. — И вы её отпустили?!

— Да, Анджей! Тем более, что домой ей было возвращаться нельзя. Кирилл предлагал спрятаться, но позже мы обсудили, что это было бы глупо. В городе её быстро бы нашли.

— Хорошая из тебя сестра! — парень приходил всё в большее негодование. — И где она теперь?

— Это нам и предстоит выяснить. — улыбнулась девушка.

Парень недоверчиво качнул головой.

— Что ты сделала с моей сестрой?

— Анджей, прекрати придираться. Мы найдём Миру и…

— И…? Ивона, моя сила совсем слаба, и мы не герои на обложках комиксов, наоборот, нас припишут к предателям и злодеям.

— И что же?! Предлагаешь сидеть сложа руки?

— А ты предлагаешь нарушить мыслимые и немыслимые правила? Не знаю кем ты себя возомнила, но…

— Всего лишь заботливой и любящей сестрой, — пусть и с недавнего времени, — которая хочет понять, помочь и разобраться во всём. И мне казалось, что ты меня поддержишь.

— Одно дело поддержать на моральном уровне. Но ты предлагаешь, поддержать тебя в плане побега из дома. Тебе мало слёз матери, что она до сих пор проливает из-за Миры?

— Её слёзы подотрёт Радомил. — грубо бросила девушка.

— Ивона, — протянул парень, почти умоляюще. — Мы не можем судить её.

— Так и она нас пусть не судит. За что тебя здесь заперли? Разве это справедливо?

— За неосторожность и легкомыслие. Из-за своей доброты и любови к Мире, я не смог её предостеречь, огородить. Я должен был сразу оборвать эти ночные походы, но не смог.

— Бесполезно, да? — девушка выгнула одну бровь. — Ты не замечаешь очевидного! Наша семья уже разрушена и разбита! Они все потеряны, не знают за что хвататься! Срываются на нас! Мама старается вести себя так, будто всё поправимо, — так, словно сегодня забыла протереть пыль, и решила оставить это на завтра. Но, завтра меня уже здесь не будет, Анджей. И, если хоть кому-то скажешь об этом, считай, что вторую сестру ты потерял тоже.