Маги и мошенники - Долгова Елена - Страница 69
- Предыдущая
- 69/93
- Следующая
Я задумался. Составленный мною на крайний случай план казался сущим сумасшествием, однако попробовать его в одиночестве мне не мешал никто. Конечно, последствия могли оказаться непредсказуемыми, но если бы опыт кончился обычной, а не катастрофической неудачей, я мог скрыть его факт ото всех, включая проницательного Фирхофа.
На колебания ушел день, потом пришлось решаться, и, подставив скамью к проему, я распахнул окно. Моросил мелкий осенний дождь, стилет все еще был там, где был оставлен – в широкой щели мокрого, скользкого, покрытого птичьим пометом камня.
Я вытащил и обтер оружие, аккуратно закатав рукав, обнажил вену. В голову пришла забавная мысль – что, если покончить с собой? Скорее всего, моя смерть во вторичном мире, привела бы к обычному перемещению в исходную точку, но рисковать почему-то отчаянно не хотелось. В конце концов, бывают действия из разряда непоправимых в случае неудачи.
Я остановился на менее радикальном средстве и примерился проколоть кожу…
Наверное, меня подвело отсутствие внутренних запоров на двери, ко мне вошли внезапно и безо всякого предупреждения – как к военнопленному. Появление императорского советника смешивало мои планы, я даже засомневался – не подглядывали ли за мною через какую-нибудь укромную щель, какие любят специально устраивать в старых замках.
Фон Фирхоф цепко посмотрел на обнаженную сталь и мой закатанный до локтя рукав.
– Россенхель, не надо этого делать.
Я отступил на полтора шага.
– И все-таки я это сделаю. Портал в Толоссе недосягаем – не беда, я создам его заново, здесь, надеюсь, на подобное хватит крови творца миров.
Людвиг скептически поморщился:
– Как вы скромны, друг мой. А я вот в величии вашем, о творец миров, не уверен, очень сомневаюсь, что растяпе Вольфу Россенхелю удастся нечто подобное, зато ничуть не сомневаюсь, что вы способны натворить дел… больших дел, только совсем не тех доблестей, на которые рассчитываете. Не лейте свою кровь, в лучшем случае придется вызвать для вас лекаря, в худшем – нам всем уже и лекаря не помогут. Я не хочу катастрофы – отдайте стилет.
– Нет.
– Что вас так подвигло на убийственное сумасшествие? Боитесь императора? Зря.
– Нет, не только это. Казнь Бретона, я не хочу задерживаться там, где норма – бессмысленная жестокость.
– Ах вот оно что. А вы никогда не задумывались над тем, что убеждения не стоят и медной марки, если придерживаться их исключительно удобно и безопасно? Чего же вы хотели? Чтобы его заточили, предварительно унизив отречением? Да он сам бы не захотел этого. Бретон был фанатиком ереси, он искренне верил в собственную правоту. Быть может, с вашей точки зрения человек ничем не отличается от животного, и жизнь – высшая ценность, но у нас в Империи, хвала святым, идея и вера еще чего-то стоят. Не спешите судить поверхностно – везде свои порядки. По крайней мере, то, что должны были сделать, сделали очень быстро – он не страдал и трех минут. Ни в чем не повинным смертельно больным приходится гораздо хуже.
Формально и отчасти Людвиг был прав, но мне мучительно захотелось от души ударить его. Вместо этого я прижал стилет к собственной руке и глубоко проколол кожу.
– Стойте!
Он попытался выдернуть у меня оружие, но отступил, опасаясь напороться на острие. Я неожиданно для себя ловко сделал несколько выпадов и распорол противнику куртку. Фон Фирхоф изысканно, цветисто, наполовину непонятно выругался на латыни и взялся за меч.
– Вольф, не делайте глупостей. Я не хочу убивать вас, но вполне способен поранить и отправить к святым отцам в лазарет. Потом вы все равно выполните все, чего только ни пожелает император.
Я, не тратя драгоценных мгновений на возражения, развернулся и пустился бежать, стараясь держаться безлюдных коридоров и максимально опередить фон Фирхофа. Бегал я чуть получше его, к тому же благодаря внезапности получил неплохую фору. На ходу я еще раз рассек себе руку, сначала кровь тяжелыми каплями падала на каменный пол, потом потекла тонкой струей. Слуги в ужасе шарахались в стороны, в одном из боковых коридоров я заметил двоих солдат и тотчас же свернул в другую сторону, кажется, они охотно присоединились к погоне. Одним словом, я несся как заяц от борзых, не желая участвовать в имперских амбициях советника. Фон Фирхоф сильно отстал и больше не ругался – должно быть, берег дыхание. И он, и я понимали, что бежать мне, в сущности, некуда, однако он не представлял себе некоторых подробностей моего замысла. Голая каменная стена – пустое место, приготовленное для нового барельефа, приближалась. Я, разумеется, добежал первым, окровавленная рука налилась свинцом, и ныла, я окунул в кровь кончик стилета и написал первую строку…
Должно быть, со стороны это выглядело завораживающе – по мере того, как я мазал кровью руку и стену, портал медленно проступал сквозь камень. Сначала стена сделалась слегка шероховатой, потом – призрачной, твердь камня потекла, превращаясь в туманную субстанцию – та кипела, играя причудливым током серых струй. Серый цвет постепенно сменился ослепительной белизной, потом белизна задрожала, сделалась прозрачной и передо мною открылся Портал…
Это было нечто. Там, за окном, внезапно прорезавшем угрюмую стену церенского императорского замка, цвела майская сирень – осени, моря и темных скал не бывало. Пролетел майский жук, афганская борзая спала в тени кустов…
Окно выглядело обыденно, его сверхъестественное происхождение выдавало только лиловое сияние окоема. Я облегченно вздохнул и поставил ногу на подоконник. Теперь останавливать меня силой было по крайней мере бесполезно, появившийся из-за поворота коридора фон Фирхоф прекрасно понимал это. Он остановился в двух шагах, убрал меч в ножны и сменил тактику грубого насилия на довольно бесцеремонные уговоры.
– Сумасшедший. Выйдите из Портала, покуда не поздно.
– И не подумаю.
– Вы бездумный игрок, прожигатель жизни, который лезет не в свое дело и, натворив глупостей, бежит, словно последний трус.
– А вы – соисполнитель и соорганизатор казней, которые процветают в Церене!
– Это вы опять о Бретоне, несчастный идиот? Я, словно легкомысленный дурак, рискуя собой, пытался его спасти, как будто убийца и фанатик того стоит или заслужил! Вы требуете от меня качеств святого, а сами отнюдь не являетесь таковым.
– Ренгер!
– Я Фирхоф.
– Тот или другой – какая разница? Вы предали меня, Ренгер-Фирхоф.
– Я спас вашу шкуру от костра, Вольф-Адальберт.
– Вы обманывали меня как ярмарочного дурака.
– Я не позволял вас убить.
– Вы заманили меня в ловушку!
– Я не дал вам наделать слишком много глупостей. Из-за меня вы их наделали чуть меньше, чем могли бы. Жаль, последнюю и самую большую глупость вы все-таки успели сотворить.
– Интриган и подлец.
– А вы – бездельник, вздумавший поиграть Империей. Такие игрушки не про вас. Пойте песни, сочиняйте сказки – но не лезьте в дело, касающееся жизни людей.
– Я украшал им жизнь, а такие, как вы, омрачают ее мракобесием.
– Мои специфические навыки не казались вам отвратительными, когда я отбивал вас у дьявола. Вы даже не поблагодарили меня.
Я вздохнул – он не потерял сообразительности и достал-таки меня напоследок.
– Спасибо, я благодарен. А теперь – пустите меня, Людвиг. Мне нужно идти. Вы говорили, что нельзя играть Империей. Так вот, ради того, чтобы эти игры не состоялись, прошу вас – не задерживайте меня, упирая на личные долги. Я уйду и больше не вернусь, обещаю. Никто больше не потревожит ни вас, ни вашего драгоценного императора. Прошу только об одном – дайте мне дорогу.
Людвиг задумался, должно быть ловя тишину и едва слышный треск потревоженного астрального эфира. Мерцание портала медленно разгоралось.
– Ладно, идите, – махнул рукой бывший инквизитор. – Наверное, я поступаю не очень хитро, но сдается мне, это скорее мудрое решение. Убирайтесь, мошенник, видеть вас больше не желаю.
Я шагнул навстречу сиянию…
- Предыдущая
- 69/93
- Следующая
