Император (ЛП) - "РуНикс" - Страница 47

         Данте приподнял бровь.

         — Опять двадцать пять, ты не мог записаться на прием для этого? Тебе пришлось вытащить меня из постели и связать, чтобы сказать это?

         Мужчина пожал плечами.

         — Мы не знали, насколько хорошо ты будешь сотрудничать. Она... — он кивнул на немного напуганную, немного решительную Амару, которая остановилась в своей безмолвной борьбе, чтобы развязать узел на руках, — Была просто подстраховкой. Она была подстраховкой в течении долгого времени.

         Данте быстро вернул его внимание к себе, оставив Амару работать над своими веревками. Ее запястья были тонкими, а шрамы делали кожу вокруг них гладкой. У нее был хороший шанс высвободиться.

         — Что ты имеешь в виду? — спросил Данте, удерживая его внимание.

         Мужчина только улыбнулся.

         Данте почувствовал, как его разум закружился, и оставил информацию на потом. Он не смотрел на Амару, но периферией видел, что она набирала обороты в своей борьбе.

         — Хорошо, — сказал он мужчине, заставляя его сосредоточиться на себе. — Так какую сделку хотят мне предложить твои боссы?

         Мужчина улыбнулся и снова присел перед ним на корточки, сжав руку в кулак.

         — Работай с нами и живи. Слишком просто.

         — Что за работа? — спросил Данте, уже зная ответ.

         — Твой отец был довольно активен в бизнесе, — продолжил мужчина. — Тебе не нужно. Просто разреши нам хранить и транспортировать товар по городу, и мы заключим сделку.

         — Хранить и транспортировать детей? — спросил Данте, его внутренности сжались.

         — Умный человек, — кивнул мужчина.

         — А если я откажусь?

         — Тогда я отведу этот кусок первоклассной киски своим людям, пока ты не станешь более... сговорчивым.

         Данте стиснул челюсти, но не сказал ни слова, его руки сжались на стуле.

         — Эй, мудак.

         Мягкий голос сзади заставил мужчину обернуться.

         Данте увидел, как Амара подняла ящик с инструментами, ее руки задрожали от веса, когда она ударила мужчину им по лицу.

         Мужчина заревел от боли, упал на пол, зажав кровоточащую рану на голове.

         — Ты не можешь позволить себе этот кусок первоклассной киски, — Амара снова подняла металлический ящик с инструментами и сильно ударила его по черепу, от звука сильного хруста Данте вздрогнул.

         Мужчина отключился, рана на голове, вероятно, была смертельной. Она стояла на месте, дрожала, ее грудь вздымалась, волосы находились в полном беспорядке вокруг лица, ярость вспыхивала в ее зеленых глазах. Одетая только в его рубашку, она выглядела как богиня мести. Блядь, он был таким пропащим.

         — Амара, — позвал он ее. — Давай малышка. Возможно, придут другие.

         Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами, отложив ящик с инструментами в сторону, ее фигура дрожала от адреналина, который он чувствовал, выходя изнутри. Перепрыгнув через мужчину без сознания, она быстро подошла к нему, ее длинные тонкие пальцы дрожали, когда она пыталась развязать узел на его запястье.

         — Покажи мне эти прекрасные глаза, — мягко сказал он ей, зная, что ему нужно вывести их из этого состояния.

         Она замерла в своих усилиях, глядя на него снизу вверх.

         — Хорошая девочка, — мягко похвалил он ее. — В моем правом носке есть нож. Подними мою брюки и вытащи его.

         Она наклонилась, его рубашка была распахнута на ней, и хотя сейчас не время замечать, он был мужчиной. Он посмотрел туда, взглянул на нее, убедившись, что это его женщина. Он почувствовал, как ее пальцы ловко выполняют приказ, прежде чем она выпрямилась и начала резать веревку под его запястьем. Ему просто нужно было освободить одну руку, прежде чем он сокрушит этих ублюдков.

         Так близко, он мог слышать ее громкое дыхание, когда она одновременно паниковала и пыталась сдержать это, и сказал то единственное, что, как он знал, отвлечет ее мысли от страха.

         — Не могу дождаться, чтобы трахнуть тебя.

         Амара остановилась, глядя на него растерянными глазами.

         — Ты серьезно?! Сейчас не время для грязных разговоров, Данте Марони.

         Он намеренно улыбнулся ей, оставаясь спокойным и равнодушным, потому что знал, что это ее расслабит. И ему нужно было, чтобы она расслабилась.

         Амара пробормотала что-то себе под нос, прежде чем выдохнуть.

         — Почему в фильмах так легко делают это? Ты привязан к долбаному стулу этими веревками, которые просто не перерезываются, а я в одной секунде от приступа паники.

         — У тебя все отлично получается, — сказал он ей, глядя на шрамы на ее запястьях, которые натерлись от ее борьбы, ее суставы побелели, когда она добивалась успехов с ножом.

         Веревка еле держалась вместе, и несколько прядей могли порваться в любую секунду.

         — Эй!

         Громкий голос из двери дернул Амару. Она развернулась, и Данте наклонился в сторону, чтобы увидеть, как один здоровенный мужчина сердито смотрит на них. Он подошел к ней, и Данте высвободил руку, чувствуя, как натяжение веревки прорезает его предплечье, взял нож из ее безвольной руки и швырнул его через комнату. Его цель была точной, лезвие застряло в шее мужчины, хлынула кровь, и он упал на колени.

         Амара отскочила на несколько шагов, хотя на ней не было крови, а на ее лице застыла маска шока. Он просто надеялся, что ее разум переживет их ночь вместе.

         Ловко развязав узел на другой руке, Данте быстро освободился из веревок, встал, встряхнул конечностями и дважды прыгнул, чтобы кровь побежала по нему.

         Сначала, он пересек пространство между ним и его девушкой, схватил ее красивое лицо руками и глубоко поцеловал ее.

         — Ты чертова королева воин, и я так горжусь тобой, — мягко сказал он ей, видя эффект, который произвели на нее его слова.

         Ее губы задрожали в легкой улыбке.

         — Ты делаешь меня сильной.

         Блядь, ему это нравилось.

         Улыбнувшись, он прижал их лбы, напрягая уши для любого внешнего шума.

         — Как только мы выйдем за дверь, сегодня вечером ты увидишь во мне ту сторону, которую ты никогда не видела раньше. Я собираюсь зарезать их, и тебе придется стать свидетелем этого. Как думаешь, ты полюбишь меня после такого?

         Она схватила его за запястья, кивая.

         — В болезни, в здравии, в жизни, в смерти, в убийстве, в хаосе, разве не так?

         Он усмехнулся, легонько поцеловал ее, отдавая любовь, которую, как он знал, она жаждала до мозга костей, но редко высказывалась, и отступала. Наклонившись, он взял пушку первого мужчины и свой нож с другого, передав ей пистолет.

         — Держи, — сказал он ей, когда она взяла оружие, ее руки дрожали. — Он заряжен и разблокирован. Оставайся позади меня. Если увидишь, что кто-то приближается к тебе, то ты целишься и стреляешь. Расставь ноги в стороны, чтобы твоё тело было устойчивым. Отдача пистолета — это сука, так что будь к этому готова. Ты в порядке?

         — Разве он тебе не понадобится? — спросила она его, держа пистолет обеими руками.

         Он улыбнулся, размахивая острым ножом.

         — Я в порядке. Давай выберемся из этого ада.

         Самым большим недостатком было незнание, сколько людей находилось в помещении, когда они вышли за дверь. Могло быть два человека, десять или двадцать, и хотя само по себе это не имело бы значения, он защищал драгоценный груз, и все, что могло попасть к ней, могло его очень, очень рассердить.

         Направляясь к двери, он быстро повернулся, проверяя обе стороны коридора.

         — Справа лестница, — послышались мягкие слова позади него. — Она ведёт в какой-то кабинет и выходит в... гараж, — ее голос сорвался на последнем слове.

         Там её и нашел Тристан, в гараже. Именно там он подхватил ее на руки, и она приоткрыла глаза, с доверием прижалась к его сердцу. Он сомневался, что она помнит что-либо из этого, но он никогда не забывал этого, то, как ее маленькое тело вздрагивало, и ее болезненное дыхание обрушилось на его грудь, как пули. Он знал, что говорили об этом месте, заново переживая ее воспоминания о побеге. И все же она пережила. Как бы она ни была напугана, она пережила это.