Исцелить разум, обнажить чувства...(СИ) - "Happy demon" - Страница 42

И, возможно, именно благодаря этому сейчас мне немножко, буквально самую малость было стыдно.

— Слушай, я знаю, что не должна была бить его по лицу, окей? — словно не в силах усидеть на одном месте, я неловко поерзала на сидении и с шумным вздохом потерла руками лицо, чувствуя острую потребность в никотине. Распахнула воспаленные глаза, уставившись на лобовое стекло, а после вжалась в спинку, словно бы пытаясь казаться меньше, чем была на самом деле. — Но этот идиот не должен был говорить подобного матери, потерявшей своего ребенка. У него вообще голова на плечах есть? Он же натуральный… придурок.

— Только не говори, что это настолько тебя задело, — Рид убрал ногу с педали, от чего хищно ворчащий внедорожник сбросил скорость, и плавно свернул на едва видневшуюся между деревьев дорожку. Впереди, если приглядеться, можно было увидеть проблескивающие сине-алые маячки, и это недвусмысленно дало понять, что мы приближаемся к нашей цели. — Я бы не подумал, что ты столь…

— Я не сочувствую, красавчик, ясно? — не позволила я договорить другу, хмуро уставившись на него. Цокнула при виде пытливо изогнутой брови и с готовностью закатила глаза. — Истерики родителей нам сейчас совсем ни к чему, нам бы Мэри Хилл найти живой и здоровой, так что пусть уважаемый детектив впредь думает прежде, чем говорить. Ему это не повредит. Как, впрочем, и мой удар его непрошибаемому котелку.

Исполненная уверенности в собственной правоте, я дождалась, пока автомобиль остановится у обочины, где толклось несколько людей в форме цвета хаки, а после первой толкнула дверцу, вдыхая наполненный лесным запахом воздух.

Вокруг было на удивление шумно, как для подобного места, множество людей, мелькающих среди деревьев, о чем-то громко говорили и спорили, слышался лай собак и отрывистые приказы кого-то из начальства, а оглядевшись, я заметила и полицейских, и дружинников и, судя по одежде, обычных неравнодушных граждан, которые сформировали поисковые отряды. Народу в лес нагнали немало, все это разношерстое море толклось и волновалось, а заметив неподалеку в овраге дрожащую на ветру желтую оградительную ленту, у которой стояло несколько хмурых мужчин, я невольно зауважала того, кто мог всю эту толпу усмирить и контролировать. В подобном столпотворении мне было сильно не по себе, и я, вместо того, чтобы направиться к огражденному участку, качнулась обратно к машине, дожидаясь, пока Рид обойдет внедорожник по переднему бамперу и приблизится ко мне.

— Как твоя рука? — холодные пальцы скользнули по запястью, и я коротко вздрогнула, с трудом подавив желание рефлекторно отшатнуться. Не заметив подобной реакции на свою близость, Спенсер осторожно разжал мою ладонь, которой я неосознанно все еще сжимала ноющее запястье, чуть наклонился, внимательно рассматривая мою лапку, а после удовлетворенно кивнул каким-то своим мыслям, взглянув на меня из-под длинных ресниц. — Болит? Удар знатный вышел.

— Порядок, бывало и хуже, — чувствуя себя неуютно, я излишне резко одернула руку, от чего тихо зазвенели на узком запястье многочисленные браслеты. Бледная кожа буквально горела в тех местах, где только что ощущались бережные прикосновения, подобное чувство изрядно пошатнуло и так пребывающую в раздрае психику, и чтобы хоть как-то придать себе уверенности, я поскорее натянула на ладони длинные рукава рубашки. — Пойдем, нас уже ждут.

— Да, ты права, — согласился со мной агент, первым принявшись спускаться к оврагу, и я, настороженно поглядывая на затянутую в темную ткань спину, последовала за мужчиной. — Осторожней, здесь корень.

Для того, чтобы добраться к ожидающим нас полицейским, пришлось приложить немало усилий, прячущиеся в густой траве ветки и извилистые корни деревьев то и дело норовили броситься под ноги, и за каких-то пару минут я на полном серьезе едва не зарыла носом, в последний момент умудряясь удержать равновесие, которое так и норовило меня покинуть. Маячащий впереди Рид приглушенно что-то бормотал себе под нос, взмахивая длинными руками, и был до жути похож на ветряную мельницу, о чем мне тут же захотелось ему сообщить, но о чем я, подавив желание, умолчала.

Глупые шутки были сейчас совсем ни к месту, а спустившись вниз и увидев за ногами полицейских маленькое тельце, накрытое тканью, я почувствовала возникший в горле комок. Мне не хотелось находиться здесь, мне не хотелось смотреть на детские трупы и не хотелось представлять, какая сволочь была способна сделать такое с невинным ребенком. Единственное, чего мне действительно хотелось, это выхватить пистолет, словно бы обжигающий сквозь плотную кобуру, и превратить голову этого ублюдка в решето.

Ярко-алая картинка вспыхнула перед глазами, но тут же исчезла, позволяя взглянуть на неулыбчивое лицо седоволосого мужчины в полицейской форме, который сделал шаг нам навстречу, стоило только остановиться у желтой ленты.

— ФБР? — без особого энтузиазма поинтересовался он, смерив нас с Ридом одинаковыми равнодушными взглядами. Очевидно, увиденная картина его не впечатлила, лицо стало совершенно кислым, но, к его чести, демонстрировать свое недовольство коп не стал. — Собаки нашли тело минут сорок назад. Криминалистов еще ждем, но в одном из отрядов есть врач, он осмотрел… находку, — мужчина скользнул взглядом куда-то влево, и я, посмотрев туда же, увидела бледного до синевы незнакомца, которого обильно выворачивало наизнанку у одного из деревьев. Выглядел этот, как я поняла, врач, совсем плохо, и я поспешно отвернулась, сосредоточив все свое внимание на нашем разговоре. — Девочка приблизительно лет шестидесяти, время смерти установить не удалось, как и то, сколько она здесь пробыла. Вокруг лес, дикие звери, сами понимаете.

— Избавьте меня от этих подробностей, пожалуйста, — скривилась я, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота, а после, коротко кивнув сопровождавшему меня Спенсеру, решительно нырнула под желтую ленту, едва не зацепившись о незамеченную в траве корягу.

Распластаться перед десятками любопытных людей и в прямом смысле этого слова рухнуть лицом в грязь не хотелось, и я пыталась дышать как можно глубже, молясь каким-то неведомым мне силам о том, чтобы мой желудок меня не подвел. Мысленно отвесила себе затрещину, присела у темного полотна, вытянув вперед руку, и с огромным усилием подавила внутреннюю дрожь.

— Соберись, тряпка, — прошептала самой себе одними губами, а после этого одним резким движением отбросила ткань, уже догадываясь, что могу увидеть.

На несколько мгновений мир вокруг буквально растворился, сузился до размеров маленькой точки, а звуки испарились, словно приглушенные плотной стеной воды. Ощущение реальности и времени размылось, дыхание перехватило, и все, что я могла делать, это слепо смотреть на маленькое, кажущееся таким несуразным тельце погибшего ребенка. Лежащая на животе девочка была одета в некогда ярко-желтое, а сейчас невообразимо грязное платьице, обнаженные ручки и ножки сломанными веточками торчали из-под легкой ткани, а вид безобразных темных гематом на синюшно-бледной коже заставлял горький комок подкатывать к горлу. Спутанные светлые волосы скрывали круглое личико, и я испытала настоящее облегчение от того, что мне не приходится смотреть в остекленевшие глаза.

До боли закусила и так истерзанную нижнюю губу, неосознанно подняла руку, даже не понимая, что хочу сделать, и столь же безвольно опустила ее вниз, чувствуя, как невольно собираются в уголках глаз соленые слезы. Страшные, будто бы рваные раны, наверняка, те самые, оставленные дикими зверями, о которых говорил полицейский, выглядели нелепо, будто бы из другой реальности, будто дорисованные больным художником, и чтобы не видеть всего этого, я с силой смежила веки, пытаясь справиться с бурей нахлынувших эмоций.

— Девочка была задушена, — Спенсер, появившийся из-за спины, присел на корточки рядом, склонившись над мертвым ребенком, а его взгляд был обращен к тоненькой длинной шейке, на которой, я не сразу это заметила, виднелись безобразные иссиня-черные пятна, отдаленно напоминающие следы пальцев. — Предположительно, конечно, эксперт скажет точно.