Раненое сердце (СИ) - "полевка" - Страница 49

- Знаете, я, наверное, останусь дома, – в дверях появился Ран, и посмотрел на Тома. За спиной Рана стоял невозмутимый Намир, – вы езжайте, сегодня суббота, порезвитесь, а завтра встретимся на седьмом, как обычно. Даже не верится, что со свадьбы Роберта всего пять дней прошло, как будто целая жизнь.

– Не надо ради меня менять свои планы, – Том неожиданно расплакался, – я не маленький, я вполне могу дома побыть один. Я обещаю, что не сбегу и ничего не сделаю. Пожалуйста, езжайте, куда вы там собирались, ну пожалуйста… я взрослый, я сам могу…

- Том, – Ран спустился вниз и обнял всхлипывающего ребенка за плечи. – Ну конечно, ты взрослый, не плачь.

- Прошу, езжайте в свои клубы без меня, а я дома побуду, – Том выбрался из рук альфы и тихо сдавал назад, – у меня вон стирка закончилась, я сейчас вторую поставлю, а в клубе страшно, музыка громкая и людей толпа… ну, пожалуйста…

- Ладно, – пожал плечами Ран, – только не плачь. А по поводу стирки, не стоит так напрягаться, завтра отдам все в прачку, всего делов-то.

- А я тогда что буду делать? – разозлился Том, – зачем я тогда здесь? Мы же договаривались, ты пачкаешь одежду, я ее стираю, и вообще, занимаюсь хозяйством, а иначе что я здесь делаю? Зачем я тогда нужен?

- Ладно, ладно, – Ран шел следом за Томом.

Тот решительно расстегнул сумку альфы и вытряхнул все вещи из нее. На пол полетели полотенца, плавки, шорты, трусы, майки, а сверху шлепнулась вскрытая коробка презервативов. Ран смутился и, быстро сцапав коробку, запихнул в карман. Том сделал вид, что ничего не понял, и еще раз показательно потряс сумку, но из нее, кроме песка, больше ничего не посыпалось.

- Я с ним останусь, – подал голос Малик, – Ран, поменяемся коммуникаторами, и я посижу здесь, заодно папараци погоняю, чтобы не наглели. А вы езжайте. Для тебя сейчас потанцевать – самое оно будет…

Так и сделали, Ран поменялся коммуникаторами с Маликом, и вскоре входная дверь хлопнула, возвещая, что все ушли. Том переложил свои вещи из стиралки в сушилку и стал отряхивать вещи Рана от песка. К тому времени, как была закрыта машинка, на полу собрался небольшой барханчик. Том запустил машинку и подмел в своей комнате, продемонстрировав любопытному Малику горсть песка в совке. Они спокойно ели торт, пили чай, а потом Малик вышел из дома и, обойдя его по периметру, с кем-то немного поругался, а потом вернулся в дом и устроился на диване с планшетом. Том перемыл посуду и отправился в свою комнату. Стоило самому помыться, а потом можно заняться глажкой и вообще, дел полно. Том уселся на свою кровать и обнял зайца. На душе наконец стало тихо и спокойно. Странно, но дома он никогда не чувствовал себя так спокойно, как здесь. Том прилег на минуточку на кровать, ну, пока машинка не достирает… и сам не заметил, как уснул… ему снился океан и высокие травинки, которые шелестели от ветра…

*

Том проснулся оттого, что солнечный луч, вот зараза, светил прямо в глаз! Дернувшись, он с трудом разогнулся под покрывалом. Он так и спал одетый, с зайцем в обнимку. Его только разули и укрыли покрывалом сверху. Том полежал, растерянно соображая, что такого важного он собирался делать сегодня. А потом вспомнил – Ран, седьмой уровень, он должен быть рядом! Том слетел с кровати и с испугом посмотрел на часы, там было уже хорошо после обеда! На кухне что-то грохнуло, омежка выскочил из комнаты. На кухне Энди сосредоточенно инспектировал холодильник на предмет съестного.

- Ну и здоров ты поспать! – обрадовался приятель, – что, так и спал одетый? Рожа-то вон какая заспанная, на щеке след от подушки. Давай, принимай душ, переодевайся и будем обедать! Малик хавчик должен принести… а вот и кормилец вернулся! Малик, все купил? Давай за стол, я заварку свежую забульбенил!

Малик принес полный пакет бутербродов и булочек с фруктовой начинкой из ближайшей булочной. А Том пытался понять, что происходит.

- А где Ран? – Том не нашел ничего умнее, как спросить у Малика.

- Ран на седьмом уровне, назр исполняет, – пожал плечами альфа и посмотрел на часы, – через пару часов вернется. Он решил тебя не будить, ты так сладко спал. Ну как, выспался?

- Выспался, – зевнул Том и смутился, – даже неловко. Я надеюсь, ты на меня не сердишься, что из-за меня в клуб не попал?

- Он от меня никуда не денется, – усмехнулся Малик, – было бы желание. Садись есть, голодный, наверное.

- А можно, я вначале помоюсь, а то от соли чешусь весь, – Том попытался незаметно к себе принюхаться. В последний раз он мылся холодной водой на пляже рядом с монахиней, и поэтому в трусах. Было стыдно при ней раздеваться.

- Конечно, – Малик махнул рукой, – мы, считай, гости в твоем доме, делай, что хочешь. А бутербродов я много купил, не переживай, и тебе останется. А нет, так новых купим!

- Надо бы в магазин сходить, купить продуктов, а я бы приготовил чего-нибудь, а то стыдно так питаться, – поежился Том, ему действительно было каждый раз немного стыдно, что еду покупали из кафе, а не готовили дома. Но Малик стал уверять, что готовить не обязательно, только если самому хочется. Им сейчас важнее готовиться к экзаменам. Том себя что только по голове не шлепнул, со всеми этими переживаниями учеба как-то совершенно забылась. А тут как раз Энди достал из ящика толстую тетрадь и стал хвастаться, сколько новых старых тем он разобрал без Тома. И Том опять почувствовал себя виноватым, пока он там учился плавать, друг здесь готовился к поступлению.

Малик, казалось, прочел все по смущенной мордашке и опять попытался поддержать омежку. Но Энди не дал сильно «рассусоливать сопельки» и погнал Тома мыться и переодеваться, а сам взялся за заварочный чайник. Давно стоило пообедать, а не глазки друг другу строить! Том помчался в комнату и с удовольствием помылся под горячей водой с мылом, пока кожа не стала скрипеть, как новые ботинки, и дурные мысли не смылись следом за хлопьями грязной пены. После еды они с Энди устроились на кухне, а Малик опять схватился за толстую книжку с какой-то инструкцией. Омеги пересмотрели тесты для поступления и взялись за новую тему, но только в учебнике о ней говорилось как-то невнятно, а рыться в сети не хотелось, поэтому Том пошел за помощью к Малику.

- Ты не поможешь нам разобраться с этой темой? – Том протянул альфе билеты с вопросами.

- Нет, – Малик скосил глаза на вопросник, но даже не попытался взять его в руки, – я учился всего три года. У нас обязательно учат читать и считать, а еще Коран, а все остальное образование по желанию каждого. Мне не нравилось учиться. Я высидеть на месте так долго не мог, да и неинтересно было. Скакать на коне, загонять добычу, считывать следы на песке – вот это дело! А вот эти буковки, это не для меня… Когда решите поохотиться, вот тогда я вам все расскажу и объясню, а не вот это все…

- А как же… – растерялся Том, а потом вспомнил детдом, если бы им тогда разрешали самим выбрать, учиться или нет, то никто бы не пошел в школу, может, пара человек, и то вряд ли. Побоялись бы выделяться из общей массы.

- Ран у нас самый умный, – улыбнулся Малик, – у него отец учился здесь же, на Земле, и папа ужас какой умный, умнее многих кади. Его все очень уважают и прислушиваются к его советам. И младший брат Рана – Абаль, супруг Джабаля адШур, хоть и омега, но занимается образованием и даже новые учебники выпускает для детей. Я видел, очень хорошие книги… Если нужна помощь в учебе, спросите у Рана, он все знает и всегда поможет.

- А что же ты тогда здесь читаешь? – влез любопытный Энди.

- Я хочу научиться водить шаттлы, – расцвел улыбкой Малик, – учиться – это хорошо. Я научился на мотоцикле ездить, на машине, а теперь хочу научиться шаттлы поднимать и в космосе пилотировать. Вон Ран мне инструкцию к ним и раздобыл! Я ее выучу, а потом на курсы пойду, как Ран в свое время ходил. Намир тоже умеет на шаттлах и на другой технике, он семь лет учился на Сабахе, а потом здесь вместе с Раном учился с техникой разбираться. У нас таких умных машинок нет. У нас все, где есть металл, недолго работает. У нас даже корпуса для техники или из пластмассы или из керамики, а все умные платы перестают работать месяца через три, и флешки стираются. Их поэтому постоянно перемагничивают и перезаписывают. Это очень хлопотно. Поэтому только бумажные книги и никакой сети, только простые письма.