Клетка (ЛП) - Ловелл Л. п. - Страница 13

Я замечаю лестницу, спрятанную среди жасминовой лозы в стороне от балкона, и прижимаю Кайлу к своей груди, проводя пальцами по её волосам.

— Кайла. Послушай. Мне нужно, чтобы ты крепко обняла маму. Ты можешь это сделать? — Слёзы текут по её маленькому лицу, и я чувствую, как капли падают на мою грудь. — Кайла, это важно. Обними мамочку очень крепко. — Она кивает и обнимает меня за шею. Я оборачиваю одеяло вокруг своей талии, стараясь изо всех сил привязать её ко мне. А потом я перекидываю ногу через балкон и хватаюсь за первую ступеньку лестницы. Я паникую, когда слышу выстрелы из комнаты Кайлы. Узкие ступеньки врезаются в мои босые ноги, когда я ускоряю спуск. Это нелегко, моё плечо пульсирует, и я боюсь уронить свою дочь, но прижимаюсь к лестнице, используя перекладины для поддержки веса малышки. Как только спускаюсь на землю, я бегу по траве. Спускаюсь по ступенькам к пляжу и бегу к кучке пальм, которые встречают песок. Как только я достигаю линии деревьев позади пляжа, я останавливаюсь, чтобы отдышаться, ставя Кайлу на землю. Она сжимает окровавленное одеяло.

— Малышка, маме нужно немного твоего одеяла, хорошо? — я хватаю одеяло и отрываю чистую полоску. Я завязываю его под мышкой и через плечо, давя на пулевую рану. — Дерьмо, — шиплю я, сдерживая рвущиеся слёзы. Затем поднимаю Кайлу и прижимаю её к груди. — Всё нормально. — Это всё, что я могу сказать ей, потому что мы в порядке, она будет в порядке, даже если мне придётся умереть, чтобы это гарантировать. Я бегу по пляжу, оставаясь прямо за линией деревьев.

Примерно в миле от дома я нахожу несколько маленьких сараев. Я осматриваю двери, пока не нахожу одну с замком. Я кручу числа дня рождения Кайлы. Но это не тот код. Я пробую свой день рождения, и он открывается. Я распахиваю двери, и, как и было обещано, внутри — старый Джип Рэнглер с массивными внедорожными шинами и выхлопной трубой. Взяв ключ из выхлопной трубы, я открываю дверь. Сзади есть детское автомобильное сиденье, в которое я сажаю Кайлу и пристёгиваю её ремнём безопасности.

— Хорошая девочка. Мы отправляемся в небольшое путешествие.

— Па-па, — говорит она дрожащим голосом.

— Папа… Папа в порядке.

На пассажирском сиденье лежит сумка с вещами для меня, Джуда и Кайлы. В бардачке есть пистолет, коробка с патронами, поддельные водительские права для Джуда и меня, паспорта для всех нас троих. И, наконец, конверт. Я разрываю его, и внутри есть адрес, ключ и стопка налички. Должна отдать ему должное, он хорошо подготовился. Я смотрю на предметы, теперь выложенные на переднем сиденье. Это всё, что у меня есть.

Я поворачиваю ключ, и двигатель гудит один раз, прежде чем оживает. Я выезжаю из лодочного сарая, пересекаю несколько сотен ярдов местности, прежде чем достигнуть выбранного пути, и затем давлю педаль в пол, заставляя машину нестись по ухабистой дороге. Я хочу увеличить расстояния между нами и мужчинами, желающими нашей смерти.

У меня нет телефона. Нет способа связаться с Джудом. Я даже не знаю, жив ли он. Это была организованная атака, и Джуд является целью. Теперь только мы с Кайлой, и я должна сделать всё необходимое для её безопасности. Мне нужно покинуть этот остров. Сейчас же.

12

Джуд

Я стою рядом с Габриэлем, уставившись на голову Пепе. Придурки взяли один из столбиков от пляжного зонта, и использовали его в качестве кола. А затем насадили голову Пепе прямо на него. Выглядело примерно так, как вы бы обычно увидели в эпизоде ​​грёбаного сериала «Викинги».

— Дерьмо, брат… — бормочет Габриэль, шагая. — Дерьмо.

Я продолжаю смотреть. Я плохо себя чувствую. Пепе был хорошим парнем. Семьянин. Габриэль подходит к столбу, наклоняется и смотрит в стеклянные глаза Пепе.

— Ох… — говорит он, протягивая руку и засовывая пальцы в рот Пепе.

— Какого чёрта, Гейб?

— Друг… — он вытаскивает пропитанный кровью лист бумаги. — Трахни меня, Джуд. Мы в полной жопе. — Он разворачивает записку и качает головой, мотая ею туда-сюда, прежде чем передать мне лист. Я смотрю вниз на влажную бумагу. Чёрными чернилами написано: «Букмекер, твоя семья следующая. С уважением, Доминго Гарсия».

Моё сердце буквально останавливается, а затем с новой силой начинает стучать, создавая головокружительную жару во мне. Чёртов Доминго Гарсия — в тюрьме. Он был одним из тех, о ком я предоставил информацию в обмен на освобождение почти три года назад. Я отступил на несколько шагов, уронив записку на землю.

— Блядь. — Я лечу к своей машине, а Габриэль бежит следом за мной.

— Джуд? Джуд?

Я не говорю ни слова, просто открываю двери и завожу двигатель. Габриэль рывком открывает пассажирскую дверь и запрыгивает внутрь.

— Это какая-то чертовщина, — произносит он, вытаскивая пистолет из джинсов и снимая его с предохранителя.

— Я, блин, убью каждого из них, если они причинят боль одной из моих девочек, — я сдаю назад и выезжаю с парковки, гравий летит из-под колёс шин, моё сердце стучит в рёбрах. Я никогда не был так напуган в своей жизни, потому что это не касается моей жизни. Речь о Тор и Кайле. И я почти в часе езды от дома.

Я ускоряюсь по извилистой дороге, которая следует за склоном холма, паника пронзает меня с каждой минутой. Я пытаюсь позвонить Тор и Марни, но ни один из них не отвечает, что почти не даёт мне покоя. Каждый ужасный чёртов сценарий, прокручивается в моей голове, пока машина летит на ужасной скорости по дороге.

— Мигель, — кричит Габриэль в свой телефон. Испанский льётся из его рта. Я не могу разобрать, что он говорит, потому что слишком расстроен. Слишком волнуюсь. Я сильнее давлю на газ. Когда я резко поворачиваю направо, Габриэль ударяется об дверь, и машина сворачивает с дороги. Я могу увидеть дом отсюда, и мне кажется, что моё сердце вот-вот вырвется из моей гребной груди. Я держу руль одной рукой и тянусь до пистолета другой, взводя курок. Я заглушаю мотор, как только пролетаю мимо пальмы, фары освещают металлические ворота, свисающие с петель, середина которых помята и нет чёрный краски.

— Чёрт! — кричу я, мысли крутятся в моей голове, когда заезжаю в парк.

Я открываю дверь и выскакиваю, бегу через ворота и к передней части дома. Слышу, как Габриэль кричит позади меня, но я не обращаю на него никакого внимания. Я сосредоточен на том, чтобы попасть в этот дом. Я почти спотыкаюсь, забегая по ступенькам. Моё сердце сильно стучит в груди, когда я нахожу входную дверь широко открытой. Поднимая пистолет, я делаю паузу, единственный звук — слабый грохот волн на расстоянии и моё быстрое дыхание. Я захожу внутрь, половицы скрипят под моим весом. Я крадусь по коридору и поднимаюсь по лестнице. В ту секунду, когда я достигаю первой площадки, я вижу кровь, стекающую по ступенькам, а наверху лестницы лежит тело человека. Я стискиваю зубы, пытаясь обуздать явную панику, пронзающую меня, словно пуля, когда медленно обхожу бездыханное тело. Я толкаю его своим ботинком. Он не двигается. Скользя по коридору, я вижу кучу тел за дверью нашей спальни. Я не могу дышать. Я не могу сосредоточиться ни на чём. Я бегу по коридору, останавливаясь, когда добираюсь до комнаты Кайлы. На полу валяется мужчина, задняя часть его головы разлетелась на части. Её кровать забрызгана кровью. Ярость пронзает меня. Страх. Беспомощность.

— Тор! — кричу я. — Тор, где ты, чёрт возьми? — я бегу к двери нашей спальни, перепрыгивая через мужчин, истекающих кровью на полу, и чуть не нажимаю на курок, когда вижу тень у подножия кровати.

— Разве это не какое-то дерьмо? — спрашивает Марни, убирая сигарету от губ и выпуская дым.

Кровь везде. Брызги на стенах, кровати. У ботинок Марни на полу тёмная лужа.

— Где они? — задаю вопрос.

— Они в порядке. Они ушли. Отправил их к машине для побега, сказал ей, где ключ и остальное, как выбраться отсюда. — Я слышу приглушенный стон. Глаза Марни опускаются на пол, когда он затягивается сигаретой. Я поворачиваю за угол, чтобы найти человека, лежащего рядом с кроватью, сжимающего свой живот, малиновая кровь, льётся между его пальцами.