Тёмный посредник 2 (СИ) - "Amazerak" - Страница 11

Ну всё, кажется, пора. Я сосредоточился на знаках, предвкушая реакцию тех, кто находился в кабинете. Но вызвать никого не успел…

— Привет красавчики, — Эстер стояла в углу кабинета. Я даже не заметил, как она появилась.

— А ты кто?! — обернулся к ней Исхак, вздрогнув. — Э! Тебя тут не было.

— А ты наблюдательный, — оскалилась Эстер.

Её руки обратились в два длинных чёрных щупальца. Они вонзились в подбородки обоих охранников, пробив головы насквозь. Щупальцы пропали, снова став руками, а два безжизненных тела свались на паркетный пол. Захлопнулась дверь, замок щёлкнул.

Заведующий Марина завизжала. Мамедова будто парализовало.

— Какого хрена! — заорал он в истерическом припадке. — Что за… — дальше последовал поток ненормативной брани.

Эстер приложила палец к губам:

— Тсс. Чего шумим?

Исхак выхватил из-за пазухи короткоствольный воронёный револьвер и принялся целиться то в меня, то в Эстер. Он побледнел, белки глаз ошалело вращались.

— Вы к-кто? — он заикался, его рука с оружием дрожала, и я начал опасаться, как бы он сгоряча не пальнул.

— Пойло у вас, конечно, так себе, — это появился Бельфегор. В руке он держал бутылку виски. — Тут вообще где-нибудь приличную выпивку дают?

Марина и Исхак обернулись на него.

— Я не понимаю… Что всё это значит? — пробормотал Исхак.

— Прежде давайте успокоимся, — сказал я. — Исхак Тимурович, к чему закатывать историку и махать стволом Мы же — цивилизованные люди, и разговор нам предстоит серьёзный. Ведите себя прилично, в конце концов. Присаживайтесь на кресло, глубоко вздохните. А пистолет, пожалуйста, сдайте, а то ненароком и пальнуть можно, — я подошёл к Исхаку, отвёл в сторону руку с револьвером, чтобы избежать нелепой случайности, и вытащил оружие из толстых пальцев Мамедова. Тот не сопротивлялся.

— Виски глотни, — пробасил Бельфегор, — хоть и дрянь у тебя редкостная, но, глядишь, нервы уймёт, — он подошёл и сунул в руку Исхака бутыль. Тот посмотрел на неё стеклянным взглядом, а потом, не говоря ни слова, взял и вылакал треть содержимого. Поставил на стол и уселся рядом в кресло.

— Кто вы? Шайтаны? — Исхак взял-таки себя в руки. — Что вам надо от нас? Чего хотите? Чем мы вас прогневали?

— Вот это совсем другой разговор, — сказал я. — Я в курсе, что ты, Исхак, промышляешь торговлей людьми. Именно поэтому ты мне и понадобился.

— Это какая-то ошибка. Я — честный коммерсант, ничем подобным не занимаюсь, — серьёзно произнёс Мамедов.

— Да ладно врать-то! Ну кого ты будешь обманывать? Я всё про тебя знаю. И про то, как ты был задержан, и про то, какое тебе обвинение предъявляли, и про то, как отмазали тебя. Даже про твою семью знаю. Теперь, правда, бывшую. Почти всю подноготную твою знаю, Исхак, — я подошёл ближе и угрожающе склонился над сидящим человеком. — Какой смысл отпираться? Чем быстрее мы закончим, и я получу ответы, тем быстрее оставим тебя в покое. И шутить я не собираюсь, — я сунул револьвер в карман толстовки и достал нож. — Буду отрезать от тебя по кусочку, пока не скажешь, что мне нужно.

— Ты псих долбаный, — проговорил Исхак, испуганно таращась на меня белками выпученных глаз. — Что тебе надо? Всё скажу, только уйдите из моего заведения.

— Отлично. Так вот, я знаю, что ты занимаешься торговлей людьми, — я вытащил из кармана фотокарточку Веры и показал Мамедову. — Видел её?

Исхак посмотрел на карточку.

— Нет, — мотнул он головой.

— Внимательно смотри.

Исхак посмотрел внимательно.

— Клянусь Аллахом, не видел.

— Значит, будем резать? — спросил я.

Стук в дверь.

— Спросил, кто там, — шепнул я, приставив нож к горлу Исхака.

— Да? Кто там? — крикнул он.

— Это я, Коля, охранник, — загремел мужской голос за дверью. — Девочки кажется слушали какие-то крики у вас на этаже. Узнать хотел, всё ли в порядке?

— Говори: у нас всё в порядке, — велел я шёпотом.

— Всё хорошо. Иди на пост и нечего шастать, — крикнул Исхак.

— Ладно, как скажете, — донеслось из-за двери.

— Зачем резать? — уставился на меня Исхак. — Клянусь, я правду говорю. Первый раз вижу эту девушку. Не было таких.

— Имя Вениамин Куракин тебе ничего не говорит? — продолжил я допрос. — Вёл ли ты с ним какие дела? Может, покупал у него кого-нибудь? Или у его людей?

— Нет, — замотал головой Исхак. — Я с такими большими людьми не работаю. Не по нашей части. Клянусь. Не надо только резать. Правду говорю!

— Врёт, как дышит, — объявил Бельфегор. — Никогда, сын, не верь людям на слово. Всегда надо убедиться, что они говорят правду. Проверить.

— Мамой клянусь! — повторил Исхак как можно более убедительно. — Что сделать, чтобы вы поверили?

— Например, сказать правду, — оскалился я в улыбке, от которой у моего собеседника на лбу выступил пот.

— Не надо, — замотал головой Исхак.

— Подержите? — обратился я к своим демоническим родственникам.

Эстер протянула руку, сосредоточилась, и невидимая сила придавила Исхака к креслу. Я достал из-за пазухи платок и запихал ему в рот. А потом взял его кисть, положил на стол. Глаза Исхака, казалось, вылезут из орбит. Он мычал, пытался помотать головой, но, будучи парализован магией, не мог даже пошевелиться.

— Господи! Что ты делаешь? Не надо! — запричитала Марина, увидев, как мой нож приблизился к пальцу Исхака.

— Не произноси имя Господа твоего всуе, — пробасил Бельфегор. — Порой женщины очень много болтают, — он подошёл к заведующей и схватил за подбородок. — Если я тебе вырву язык, ты же не будешь так много болтать, верно?

Марина стиснула челюсть и замотала головой.

Я надавил на нож обеими руками, кость хрустнула, и указательный палец покатился по столу. Сквозь кляп доносилось истеричное мычание, похожее скорее на визг. Глаза Исхака лезли из орбит. Но пошевелиться он по-прежнему был не в состоянии.

Когда мычание прекратилось, я вытащил кляп.

— Я ничего не знаю. Зачем вы это делаете? Не надо, умоляю! Не знаю ничего, не видел, не знаю, — затараторил Исхак.

— Говори правду, — произнёс я грозно.

— Тебя найдут! Ты — не жилец! За всё ответишь!

Дальше последовало нечленораздельное мычание, ибо кляп снова оказался у Исхака во рту.

Второй палец покатился по столу и упал на пол, но Исхак снова ничего путного не сказал. Эстер равнодушно наблюдала за процессом, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, а Бельфегор сидел на столе и время от времени прикладывался к бутылке с виски. Заведующая была бледная как смерть. После второго пальца её стошнило, и теперь она кое-как держалась, давя рвотные позывы и стараясь не смотреть на обезображенную руку босса и кровавую лужу, расплывающуюся по столу.

Третий палец тоже не дал результатов. Ничего нового Исхак не сообщил.

— Ну? — спросила Эстер. — Долго будешь возиться? Нам уже пора вообще-то.

— Ты права, — сказал я. — Кажется, он не врёт. Надо заканчивать. Тогда последний вопрос, — я вытащил в очередной раз кляп. — Куда рабов свозите? Где у вас база, или как вы это называете? Адрес говори.

— Седьмой проезд пятнадцать, корпус шесть, — выпалил Исхак, который был уже окончательно сломлен пытками. — За трубопрокатным заводом, четырёхэтажное здание. Там барак для рабов.

— Охрана есть?

— Три человек на первом этаже.

Я снял трубку телефона и дал Исхаку в здоровую руку:

— Звони.

Тот вопросительно посмотрел на меня.

— Звони или наш разговор продолжится. Скажи, что скоро прибудет от тебя человек по поводу товара.

Мамедов сделал всё в точности, как я сказал. Когда он снова уставился на меня, на этот раз в глазах его читалась обречённость:

— Убьёшь меня?

— Ну а что делать? Не оставлять же тебя в живых после того, что ты видел? Так что извиняй, — я зашёл сзади, обхватил лоб Исхака и быстрым сильным движением провёл лезвием поперёк горла. Разверзлась рана в пол-шеи, алый фонтанчик забрызгал пиджак и рубашку Мамедова. Голова свесилась на грудь, тело обмякло.