Малиновка поёт лишь о любви... (СИ) - Лакомка Ната - Страница 12
- Предыдущая
- 12/74
- Следующая
- Сомневаюсь, что ты знаешь меньше, чем какая-то взрослая женщина, - ответила она недоверчиво, и добавила, вздохнув. – Но если это так неприлично, то ты прав – лучше ничего не говори…
- Это не неприличное! Это… это нечто сокровенное.
- Вот как? Тогда ты вполне можешь мне все рассказать, - мило улыбнулась она.
Рик запоздало понял, что она поймала его в ловушку.
- Ах ты… - он не удержался от смеха. – Ты – маленькая змейка!
- Я слушаю, - напомнила она ему с притворным смирением, но уголки губ лукаво подрагивали.
- Хорошо попробую объяснить, - Рик призвал на помощь все свое воображение. – Эта басня – иносказание. Тиберт здесь представляет коварного мужчину, который хочет похитить у девушки нечто ее самое драгоценное. И автор предостерегает девушек от излишней доверчивости. Только после того, как сыграна свадьба, мужчина может… э-э… доказать девушке свою преданность. Говорить, что любит ее, целовать…
- Целовать? – повторила она, слушая очень внимательно.
- Да, - поспешил он перевести разговор в другое русло. - Но до свадьбы крайне опасно уединяться с ним, тем более – сбегать от родителей.
- Доказать свою преданность… - Дьюлла сосредоточенно что-то обдумывала, морща лоб. - Разве это плохо? Когда мужчина доказывает женщине свою преданность?
- Нет, не плохо, - пояснил Рик, старательно подыскивая слова, - но люди тем и отличаются от животных, что не дают воли чувствам. Это можно делать только после свадьбы, ни в коем случае не спешить. Госпожа Мышь поторопилась – и погибла.
- Почему?
- Что – почему?
- Почему доказывать преданность мужчина может только после свадьбы?
- Потому что это нарушает правила приличия. Сначала надо получить разрешение церкви.
- Но кто установил эти правила? Почему мне надо чье-то разрешение на любовь? Почему я не могу выказывать свои чувства тому, кто мне по душе? Сказать ему, что люблю, поцеловать…
- Потому что этот «тот» может оказаться котом Тибертом, - отшутился Рик, - и он съест тебя, как бедную мышку.
- Ну не съест, - глубокомысленно сказала она, - но заберет мое самое драгоценное, так ты сказал?
- Да, - промычал Рик, не зная уже, как прекратить этот разговор.
- Так я и не отдам всяким котам свое самое драгоценное! – возвестила она с торжеством. – Я выберу лучшего, того, кто не обманет.
- Это правильно, - тут же подхватил Рик, - но ты еще слишком молода, плохо разбираешься в людях, поэтому с выбором самого лучшего мужчины юным девушкам помогают родственники.
- То есть ты будешь помогать мне? – спросила она, что-то уясняя для себя.
- Разумеется, это моя обязанность. Я твой единственный родственник и смогу оградить тебя ото всех котов, - заверил он.
- Ты выберешь мне мужа? А если он мне не понравится?
Личико ее выразило страх и замешательство, и Рик взял ее руку, нежно пожимая, чтобы прогнать страхи. Хотя на самом деле, ему хотелось прикоснуться к ней. Ощутить, что она рядом, что она существует – его маленькая пташка малиновка, которая доверилась ему безоговорочно.
- Обещаю, что никогда не выдам тебя замуж за того, кто будет тебе противен, - сказал он. – Я обязательно узнаю твое мнение и не стану принуждать.
- Благодарю, - она улыбнулась, бросив на него ласковый взгляд из-под ресниц.
Этот взгляд разил почище стрелы, и Рик подумал, что когда он представит ее при дворе, в королевском замке будет стоять сплошной звон от разбитых сердец.
Он полагал, что разговор закончен, но Дьюлла не торопилась возвращаться к книге:
- И все же, это очень приятно, - сказала она, посмотрев на Рика уже другим взглядом – долгим, задумчивым и… оценивающим.
Рик вздрогнул, почуяв неладное, и благоразумно промолчал, сделав вид, что не расслышал ее слов. Но она повторила, уже громче:
- Я говорю, что это приятно – когда мужчина доказывает женщине свою преданность. Если бы это было неприятно, люди бы перестали этим заниматься.
- Видишь ли, это приятнее мужчинам, чем женщинам…
- Неправда, - возразила она. – Я много раз видела, как в наш лес бегала Рыжая Сюзан. Ей было очень приятно. О, она задыхалась от восторга, когда мужчины доказывали ей свою преданность.
- Это была не преданность! – воскликнул Рик, так и подскакивая.
- Но ты говорил… - Дьюлла растерянно теребила оборки платья. – Когда говорят, что любят, когда целуют… Что же это тогда было?
-А-а… э-э… - Рик тер переносицу, призывая на помощь все свое красноречие. – Это было именно то, о чем я тебе объяснял на примере животных – порядочные люди так не поступают. Они сначала женятся, а потом мужчина доказывает преданность женщине. И женщина счастлива.
- Вот как… - Дьюлла помолчала. – Но я видела и мужей с женами – в церкви. Они не выглядели такими счастливыми, как Рыжая Сюзан…
- Они просто вели себя, как подобает!
- Ты думаешь? – усомнилась она. – Почему же тогда эти мужья тоже бегали с Рыжей Сюзан в лес? Было похоже, что им приятнее проводить время с ней, чем со своими женами.
- Это были клятвопреступники! – потерял терпение Рик. – Они клялись в любви и верности своим женам, а сами предавали их. Никогда не поступай так, Дьюлла! Ложь – это самое страшное!
- Ты ненавидишь ложь, - сказала Дьюлла, глядя на него во все глаза. – О-о, Рик, ты прямо весь загорелся!
- Никогда не говори о подобном с другими, - строго сказал он, пытаясь успокоиться. – Благородная девушка должна быть выше этого, она должна быть, как ангел – не замечать ничего плохого, дурного, постыдного…
- То есть быть слепой и глухой.
Рик замолчал, а потом засмеялся:
- Нет, не так. Но не говори об этом, Дьюлла. Люди не простят тебе подобных рассуждений. Твои речи слишком фривольны. Они нарушают правила приличия.
Она помолчала, явно вспоминая значение слова «фривольный». Между бровями залегла морщинка.
- Ладно, - сказала Дьюлла, наконец. – Я не буду говорить ни с кем об этом.
- Вот и хорошо, - обрадовался Рик.
- Ни с кем посторонним, - продолжала она невозмутимо. - Но с тобой-то можно? – и добавила: - А ты уже кому-нибудь доказывал… свою преданность?
На счастье Рика, появился дворецкий и попросил его пройти в замок – приехал нарочный с сообщением.
- Прости, мне надо идти, - впервые за последнее время Рик оставлял Дьюллу по собственной охоте. Обычно он тянул с расставанием как можно дольше, но сейчас почти убегал от настырной девчонки с ее опасными расспросами.
«А ты доказывал кому-нибудь свою преданность?»
Его бросило в жар, едва он вспомнил ее приглушенный голос. И не понимал, зачем она спрашивает об этом. Разве он мог рассказать о случайных связях, которых сам же потом стыдился, или о том, как с упорством, достойным тени, следовал за Стеллой-Гертрудой?
Теперь он остро чувствовал собственную ущербность не только телесно, но и душевно. Несмотря на фривольные рассуждения, Дьюлла была чиста, как слеза. Прикоснуться к ней – почти осквернить ее. Но ведь кто-то прикоснется?
От таких мыслей Рик совсем пал духом, и весь день был в отвратительном настроении, что почувствовали даже слуги. Но его муки на том не закончились. В этот вечер у Дьюллы был урок придворных танцев. Рик нанял старенького капельмейстера, который руководил балами еще при дедушке покойного короля, а теперь доживал свой век на природе, в крохотном домишке – по счастливой случайности совсем недалеко от замка Свон.
- Предыдущая
- 12/74
- Следующая
