Мой сводный грех (СИ) - Янг Ника - Страница 1

— Как ты попала в клуб? Кто тебя пустил?

— Какой-то парень, на охране, я ему сказала, что пришла за тебя поболеть.

Хилый. Трусливый и тупой слизняк, - мысленно ругаюсь про себя, закатывая глаза. Ну, ты огребёшь по полной за такой косяк – пускать всех, кому не лень на бои.

— Поболела? — спрашиваю мрачно.

— Денис, ты не должен…Это как-то неправильно… Зачем тебе это… — сбивается она.

Издаю неопределённый звук, который она оценивает верно.

— А если мама узнает?

Не выдерживаю и хохочу в голос. Мама! Узнает! Ха-ха-ха! Вышвыриваю сигарету прицельно вбок, подальше от проносящихся мимо машин.

Милая моя, мать его, сестрёнка! Если «мама узнает»… Бои за деньги – это меньшее из зол, за которые меня можно распять на кресте!  Если мать узнает, ЧТО я ощущаю, когда оказываюсь рядом с тобой в такой приятной близости, какие мысли и видения затопляют моё сознание, о чём кричит, поёт и звенит всё мое натянутое тело! Вот о чем нужно беспокоиться.

Я слежу краем глаза за ней, вдыхаю воздух, пропитанный каким-то особым, цветочным ароматом, лёгким и ненавязчивым, и думаю о том, как пахнут её тело, её волосы, насколько сильно бьётся пульс, который можно сорвать и прочувствовать губами…

Вдыхаю поглубже её личный аромат, который запросто заставляет моё сердце стучать в сто раз чаще, качая кровь, и буквально представляю, как в эту минуту в аду разводят самый большой костер под самым большим котлом, на котором выгравировано мое имя.

Поворачиваюсь всем корпусом вперед. Смотрю прямо в лобовое и ставлю ногу на газ. До упора. До самой последней лошадиной силы выбивая из этой быстрой реактивной малышки всё, на что она способна. И она слушается своего хозяина, чувствуя твёрдую руку. Отзывается бормотанием, жужжанием переключаемых скоростей и тут же всё вокруг сливается в один быстрый калейдоскоп картин.

Дорога стремительно движется широким ремнём на бескрайнем платье, километраж отчаянно сменяет цифры на приборной панели, Алёна снова начинает что-то говорить, но я не слышу её.

Скорость заполняет меня всего, и я думаю о том, что хочу закончить все свои метания, все свои мучения, одним махом и при этом забрать с собой ту, которая в них повинна.

Я вывожу руль прямо, резко перестраиваясь на встречку, и вижу ошалелые огни фуры впереди. Водитель большегруза начинает истово сигналить, и мне кажется, мы можем услышать мат, которым он покрывает мою бедовую голову.

Алёна бьет меня своими маленькими, острыми кулачками по плечу, руке, вынуждая остановиться, но для меня её удары не представляют никакой опасности. Опасность представляет для меня она сама. Вся она, сотканная из света, ароматов лета, пломбира, сладости и неги.

И я должен уже закончить все свои мучения, вместе с ней, только с ней, потому что дальше все эти метания продолжаться не могут.

Вся моя душа изранена, исполосована на лоскуты, измучена и измочалена этой девочкой, красивой, доброй, душевной, родной…

Фура замедляет свой бег, но ей никак не свернуть – скорость не позволит и итог нашей встречи неминуем…

— Сволочь! — кричит Алёнка. — Какая же ты сволочь!

Она ревёт, буквально переходит на ультразвук, чтобы достучаться до меня, до моего затуманенного мыслями об очищении, освобождении сознания, мозга.

Фхххррххххх… Слышу я сигнал водителя спереди и сзади, визг шин, крик.

Кровь кипит и пенится, моё лицо обезображено улыбкой, и я случайно ловлю в зеркале заднего вида свой безумный, чёрный, как ад, взгляд.

Расплата близка…

Фрххххх…

— Ненавижу тебя! Не-на-ви-жу! — кричит девушка, беснуясь, удерживаемая ремнями безопасности, которые эту безопасность в этот самый момент никак не гарантируют. — Всю жизнь!!! Всю жизнь мне испортил!!

Я поднимаю глаза и вижу буквально в нескольких метрах испуганное, белое, как бумага, лицо водителя большегруза. Его рот искривлен в немом крике, зрачки заполняют белок, и весь его вид, олицетворяющий грядущее горе, безусловно страшен. Неужели это последнее, что я вижу в своей жизни?

Поворачиваюсь к Алёнке.

Она сама не своя. Зарёванная, всклокоченная, красная от крика.

Прекрасное зрелище.

И я… в самый последний момент…

POV Алёна

Ранее

Я выхожу из машины такси, рассчитавшись с водителем, и смотрю на здание, около которого он оставил меня. Что это? Здесь ведь должен располагаться ресторан, в котором через двадцать минут у нас с Максимом назначено свидание! А вместо фенешебельного ресторана вижу какое-то древнее здание из обшарпанного кирпича. Я с ужасом смотрю на вывеску «Венерологический диспансер» и понять не могу — это такая шутка? Максим решил пошутить надо мной? Начинаю злиться, потому что его намёк бьёт в самое сердце. Он ведь знает, что у меня пока никого не было. Неужели  ондумает, что я вожу его за нос, потому решил мягко намекнуть на это?

Открываю его сообщение в мессенджере и понимаю, что облажалась по полной программе! Так ещё нужно было постараться накосячить!

Вместо номера дома сто семнадцать я назвала семнадцать. Прекрасно просто! И ведь хотела приехать раньше него, чтобы он не говорил при любом удобном случае, что я типичная девушка, которая вечно опаздывает! А получилось как всегда…

Я тяжело вздыхаю и набираю номер телефона такси, но оператор сообщает, что сейчас все машины заняты и ближайшее время подачи авто как минимум через тридцать минут.

Громко выругавшись себе под нос, я семеню вперёд. Шпильки немного качаются от моих быстрых шагов, не дай божечки ещё отломить их.

Ну… всего-то сто домов пройти. Пфф! Ерунда. Вот только это ерунда, если ты не торопишься на свидание и на ногах удобная обувь, а не туфли с узким носиком и тонкой шпилькой. Вот же!

Я подворачиваю ногу несколько раз и шиплю себе под нос. Нога в лодыжке начинает ныть, из-за чего скорость моего передвижения резко сокращается.

— Дура! Какая же я дура! — бормочу вслух, вот только этим я уже никак себе не помогу.

Если бы сейчас остановилась машина, и водитель предложил подбросить меня… Вот только чудеса — это не моё. Не происходят они в моей жизни, как ни крути!

На небе начинают сгущаться тучи, и я мысленно молю Бога, чтобы не пошёл дождь. Вот только Всевышний игнорирует мои просьбы, и с неба обрушивается ливень. Просто в одну секунду, словно кто-то щёлкнул пальцами и…

Локоны, над которыми я трудилась несколько часов, разваливаются и прилипают к лицу. Косметика начинает растекаться — я чувствую это, потому что глаза начинает пощипывать от туши — водостойкой, мамочка моя родная, туши. И ведь я даже не успела забежать под крышу — просто не было возможности. Вместе с каплями дождя по щекам текут слёзы. Мне становится так обидно, что просто не передать словами!

Я забегаю под навес какого-то магазинчика и смотрю на экран телефона. Максим уже, наверное, приехал в ресторан, а я… А я… Да как я теперь пойду туда в таком виде? И я не могу признаться ему, что снова угодила в неприятность. Я сама — одна сплошная ходячая неприятность.

Набираю ему сообщение, что не смогу прийти и стираю текст. Снова набираю, но не решаюсь отправить.

Что мне делать?

Меня попросту не пропустят в зал в таком виде. Да и какой смысл идти вот так, напоминая тушку мокрой курицы, которую готовятся ощипать. Платье прилипает к коже, превращаясь в лягушиную кожу, от которой хочется немедленно избавиться. Волосы больше напоминают мерзких слизняков, висят как уши мокрого спаниеля…

Я не хочу, чтобы жених смотрел на меня с сожалением. В его взгляде должно плескаться только восхищение мной. Он ведь такой классный! Можно сказать, что мне крупно повезло — сын магната обратил на меня внимание. И не просто внимание! Он влюбился в меня и сделал предложение. Конечно же, без разговора между нашими родителями, которым захотелось объединить бизнес, не обошлось, но Макс невероятный… Хоть иногда он бывает чересчур скучным и занудным. Однако его фотки частенько мелькают в газетах и журналах. О нём пишут, как о самом красивом сыне магната в нашем городе. Ещё бы! У него было столько поклонниц, а он выбрал меня. Иногда я думаю, что всё это произошло только по приказу его отца, но в такие моменты вспоминаю его нежные признания в любви…