Сестра моей жены (СИ) - Пиратова Лана - Страница 21

Теперь она сверху. Вначале просто елозит по мне, как будто удобнее устраивается на моем члене, плотнее насаживается на него, а потом начинает двигаться, руками опираясь на мой живот.

Мои руки лежат на ее бедрах, а глаза прикованы к картинке сверху.

Растрепанные пшеничные волосы тонкими прядями спадают на лицо, так знакомые мне голубые глаза заметно потемнели и блеск в них способен обжечь. Опухшие от поцелуев губки приоткрыты и из них то и дело вырываются приятные для моего уха стоны, а еще мое имя.

Мой взгляд скользит вниз, на грудь Моники, которая вздрагивает с каждым ее движением на моем члене. Розовые соски превратились в твердые темные вишенки.

Пока Моника скачет на мне, приближая нас к оргазму, я руками веду вверх по ее животику и накрываю ее груди. Мну их в своих ладонях, лишний раз убеждаясь, как идеально они ложатся в них. Пальцами оттягиваю соски.

Движения Моники становятся быстрее.

- Ник, - стонет она, - я уже…

Я и сам это чувствую по тому, как тесно становится внутри нее. Она вздрагивает и ложится на меня. Я хватаю ее пальцами за бедра и сам уже веду ее туда-сюда.

Чувствую, как по спине идет долгожданная волна удовольствия, которая сейчас взорвется, накрыв меня всего. Совершаю еще несколько движений и кончаю.

Вдалбливаю каждую каплю спермы в Монику, а она еще сильнее сжимает меня внутри и теснее прижимается ко мне, позволяя ощутить кожей прикосновение ее мягкой груди и твердых сосков.

Ее губы находят мои и она дарит мне поцелуй. Кончиком языка проводит по моим губам, прикусывает нижнюю губу и проникает языком в мой рот. Я сильнее сжимаю ее ягодицы и притягиваю к себе.

Она отрывается от моего рта и пальцем касается уголка губ, скользит по подбородку. При этом внимательно смотрит мне в глаза. А потом просто кладет голову мне на плечо и обнимает меня за шею. Крепко-крепко, как будто хочет задушить.

Я приподнимаю ее и снимаю со своего члена. Кладу ее рядом и накрываю нас. Мы так и засыпаем с ней, в обнимку, тесно прижавшись друг к другу. Впервые за долгое время я засыпаю счастливым.

Просыпаюсь я от того, что моя рука не находит рядом со мной Моники. Открываю глаза. Моника сидит на кровати чуть поодаль от меня и прикрывается простыней, натягивая ее к шее одной рукой.

Я приподнимаюсь на локте и улыбаюсь.

- Доброе утро, - ласково говорю я.

Но Моника, похоже, не разделяет моей радости.

- Ник, что мы наделали? – говорит она. – Как теперь?

- Я с удовольствием повторю это еще раз, - я тяну за край простыни, но Моника крепко держит его.

- Мы не должны были, - твердит она. – Как же Лариса?

Она еще не в курсе?

Я сажусь напротив нее.

- Мы с Ларисой разводимся, - говорю я, глядя Монике прямо в глаза. – Мы не живем вместе и меньше чем через месяц мы избавимся друг от друга.

- Но почему?

- Были причины. И я не хочу о них говорить. Не сейчас точно.

В глазах Моники вспыхивают огоньки радости, хотя внешне она никак не выдает этой своей реакции. Она пытается подавить в себе эмоции, которые, наверняка, кажутся ей неприличными. Лариса, все-таки, ее сестра.

Но я вижу, что она счастлива услышать эту новость. Я осчастливил ее, поэтому рассчитываю, что она осчастливит меня в ответ. Утренним сексом. Тянусь к ней, но слышу в ответ:

- А Густав?

Чувствую, как обмякает мой член от одного упоминания этого имени.

- Я же за него замуж выхожу, - добивает меня Моника. Член оседает. Блять, этот Густав действует на меня как антивиагра.

Я наклоняюсь к Монике и заставляю ее лечь на спину. Сам оказываюсь сверху. Между нашими телами до сих пор эта долбанная простыня, в которую она цепляется так, как будто она сможет ее и правда спасти.

- Ты любишь его? – спрашиваю я.

Моника отворачивается и я беру ее за подбородок и поворачиваю к себе. Она молчит.

- Отвечай, - требую я.

Она качает головой из стороны в сторону.

- Скажи, - не унимаюсь я.

- Нет, - она сверкает на меня своими голубыми глазами.

- Зачем тогда ты выходишь за него замуж?

Моника опять молчит и пытается отвернуться. Я крепче сжимаю ее подбородок, не позволяя ей сделать это. Мой член опять твердеет.

- Зачем ты выходишь за него? – повторяю я свой вопрос.

Она не торопится отвечать.

- Моника? – я не отступлюсь, пока не услышу от нее ответ.

Она опять смотрит на меня долго и произносит:

- Потому что я хочу окончательно вытряхнуть тебя из своей головы.

Я ошарашен ее признанием. Эти ее слова почему-то я воспринимаю острее, чем признание в любви. Пытаясь осмыслить их, я ослабляю хватку и Моника отворачивает лицо, прикусывает губу, как будто жалеет о сказанном, и ее глаза становятся влажными. Она сейчас заплачет. А я не хочу, чтобы она плакала рядом со мной.

Ладонью глажу ее по волосам и мягко поворачиваю ее лицо к себе. Большим пальцем веду по ее губам, освобождая их от плена ее же белых зубов. Она проникновенно смотрит мне в глаза, пытаясь найти то ли ответы на свои вопросы, то ли поддержку. И я даю ей и ответы, и поддержку, соединяя наши губы.

Рукой убираю простыню между нами. Наконец, ощущаю тепло ее тела, нежность ее кожи. Отрываюсь от губ и приподнимаюсь над ней. Мой взгляд блуждает по ее лицу, а руки закидывают ее ноги мне на плечи.

Головка члена уже давно трется о нежную кожу, порываясь проникнуть внутрь. И я, наконец, вхожу в нее. Полностью. И сразу же свожу ее ноги у себя на груди, сужая и без того офигенную узкость вокруг моего члена. Одной рукой держу ее ноги за коленки, прижимая их к своей груди и не позволяя раздвинуть их, а второй надавливаю Монике на живот и вбиваясь в нее четкими ровными движениями, не меняя ритма и глубины.

Каждый толчок сопровождается всхлипом Моники и хлюпающим звуком ударяющихся тел. Моника руками хватается за простыни и выгибается в груди.

Я развожу и опускаю ее ноги, наклоняюсь и языком веду от пупка вверх. Жадно облизываю одну грудь. Поднимаюсь и теперь облизываю ее взглядом. Потом опять уже мой язык выводит узоры по второй груди, накрывает сосок, теребит его.

Ложусь на Монику почти всем телом и буквально поедаю ее своими губами, а член продолжает двигаться в ней пока медленнее, тягуче, больше дразня, чем доставляя удовольствие.

Приподнимаюсь и Моника пытается сделать то же самое, но я не даю ей такой возможности. Плечом надавливаю на ее ключицы, заставляя лечь на спину, и, выйдя из нее почти полностью, резко ударяю бедрами. В бешеном темпе снова и снова погружаюсь в нее, принуждая ее выгибаться и кричать мое имя.

Она опять делает попытку приподняться и прижаться ко мне, но я кладу ладонь ей на ключицы и слегка надавливаю на нее. Она слушается и падает на кровать.

Одной рукой удерживаю ее за талию, а второй веду от ключицы к подбородку. Сжимаю его пальцами и большой палец скользит к приоткрытому рту. Моника сразу же обхватывает его припухшими губами и немного прикусывает, заглушая так свои стоны.

Я снова и снова ударяю бедрами. Мой член, блестящий от смазки, идеально скользит внутри нее.

Она сильнее прикусывает мой палец и я понимаю, что она уже на подходе. Быстро выхожу из нее, хватаю ее за талию и переворачиваю. В колено-локтевую. Даже нет, не так. В колено-плечевую.

Моника послушно приподнимает попку, оборачивается и смотрит на меня голодными глазами. Я раздвигаю шире ее ноги и опять вхожу в нее.

Мои пальцы сжимают ее ягодицы, впиваясь в них до костей, а сам я охреневаю от картинки, открывшейся передо мной. Выгнутая спина, ямочки на пояснице, тонкие пальцы, скомкавшие простыню и волосы, закрывающие лицо. И мой член во всем этом великолепии. От созерцания я на какое-то время замираю и в чувство меня приводит движение Моники бедрами.

- Ник, - стонет она.

Она требует продолжения, хочет, чтобы я довел ее. Я провожу рукой по спине и немного выхожу из нее. Потом резко ударяюсь. И еще. Теперь я уже не смогу остановиться. Чувствую, как слабнут ноги Моники и придерживаю ее за бедра.