Цена покорности (СИ) - Шагаева Наталья - Страница 4

— Шторм, место! — командует Назар, и собака убегает на веранду. — Ты к нему привыкнешь, — уже мягче говорит мужчина и ведет меня в сторону дома.

— Стиль шале? — спрашиваю, осматривая его и большой зеленый двор.

— Да, нравится? — усмехается Назар. Сегодня он мягче и менее официален.

— Да, что-то подобное я видела в Швейцарии, и мне нравится, несмотря на обилие холодного камня.

— Любишь Швейцарию?

— Да, — отвечаю, рассматривая дом с мансардой и панорамными окнами.

Преобладает камень и темное дерево. Открытая веранда с мягкими креслами, похожими на шезлонги, летняя кухня с грилем, двор с обилием зелени и альпийскими горками. Пахнет свежестью, травой и сладкими цветами.

— Зимой здесь очень красиво и очень тихо. Последнее время я провожу в этом доме очень много времени, надоел душный город. — Киваю, поражаясь открытости мужчины. При простой беседе я бы даже сочла его милым, если бы не знала, какой клуб он держит и не видела своими глазами, как он вчера хлестал девушку ремнем. — Пошли, я покажу твою комнату, а потом мы позавтракаем на веранде и обсудим правила.

Не сомневалась, что этот мужик живет по правилам, точнее — диктует их другим.

Мы минуем большую гостиную с камином, высоким потолком и стилизованными деревянными балками и поднимаемся на второй этаж, попадая в небольшой коридор, где всего три двери в комнаты. Назар открывает мне одну из спален и пропускает вперед.

Уютно — первое, что приходит в голову. Комната отделена светлым деревом, на полу большой пушистый белый ковер, двуспальная кровать с множеством подушек. Большое кресло возле панорамного окна со светлыми тяжёлыми шторами.

— Мне очень нравится, — подхожу к окну, а там сплошной лес. — Теперь я понимаю, почему вам здесь нравится, — спокойно говорю, всматриваясь в окно.

— Вот и замечательно, Оксан, рад тебе угодить, — усмехается он. — Следующий раз ты благодаришь меня, говоришь — спасибо за заботу Назар, мне нравится.

— А если мне не нравится? — усмехаюсь я. — Лгать? — мне почему-то становится весело и легко. Это какой-то волшебный дом, здесь пропадает тревога и волнение.

— Нет, правило первое — никакой лжи! Даже самой маленькой, даже во благо!

— Да, мастер, я поняла. Спасибо, мастер, мне все нравится, — с игривой улыбкой произношу я. — Я правильно к вам обращаюсь, мастер?

— Форму обращения мы обсудим, когда придет время, сейчас просто — Назар. Располагайся и спускайся на веранду к завтраку. Не задерживайся, — он отдает четкий приказ, становясь опять холодным — видимо, чтобы я не забывала, что он не милый и мягкий, каким кажется.

Еще раз осматриваю комнату, захожу в ванную, мою руки, поправляю прическу, осматриваю себя в зеркало, понимая, что так и не удалось скрыть макияжем уставшие глаза. Здесь столько свежего воздуха, что хочется распахнуть окна и лечь спать, укутавшись в теплый плед. Провалиться в глубокий сон и несколько часов пробыть в забытье.

На улице начинается лёгкий дождик, и, чтобы не замёрзнуть на открытой веранде, я переодеваюсь в бежевый костюм с серебряной вышивкой бабочки на груди, удобные балетки и спускаюсь вниз. На веранде никого нет, но стол уже накрыт. Фрукты, сок, сыр, мед, орехи, творог с ягодами, тосты, масло, ветчина и ароматный кофе, сливки. Все свежее и пахнет вкусно, но есть не хочется. Сажусь в удобное кресло, подпираю подбородок и смотрю на дождь. Усиливается запах озона и травы, и я дышу полной грудью — в городе и правда душно, а здесь легко и свободно.

Слышу позади шаги, к столу подходит Назар, следом за ним собака, он садится напротив, а пёс ложится у его ног.

— Ты выглядишь уставшей. Не выспалась? — спрашивает Назар.

— Да. Есть совсем не хочется. Я выпью только кофе, — добавляю в чашку сливок и делаю глоток.

— Нет, завтрак очень важная часть рациона. Ты должна немного поесть. — Это не просьба.

Вспоминаю, что спорить с этим мужчиной нельзя, беру творог, поливаю его медом и демонстративно ем, смотря, как Назар намазывает масло на тост. Усмехаюсь, когда понимаю, что он прав. Творог вкусный, аппетит просыпается сам собой, и я уже тоже хочу тост с сыром. Завтракаем мы под шум дождя, не разговаривая. В какой-то момент ловлю себя на том, что смотрю на руки мужчины и жгуты переплетённых вен. У него такие сильные и сексуальные руки. Руки, которые, наверное, умеют ласкать, а не только причинять боль.

— Итак, почему ты не выспалась? — спрашивает Назар, когда мы заканчиваем завтрак.

— Просто бессонница… — уклончиво отвечаю, и Назар хмурится скептически, поджимая губы, недовольный моим ответом.

— Начнем с правил, — он откидывается в кресле, опуская руки на подлокотники, изучая, скользя взглядом по моим пальцам, которыми я мну льняную салфетку. — Первое правило я уже огласил — никакой лжи и фальши. Ненавижу, когда мне врут, даже по мелочам. Второе — ты искренна со мной, никаких уклончивых ответов. Мы будем много разговаривать о жизни, увлечениях, прошлом, чувствах, сексе и многом другом, и я хочу знать все и получать честные развернутые ответы. Как доктор, которому нельзя лгать или недоговаривать. Иначе все это бесполезно. Третье — доверие. Ты должна мне полностью доверять. Я понимаю, что доверие не приходит по щелчку пальцев, но все же постарайся себя преодолеть. Я не причиню тебе вреда, и все останется между нами. И главное — в любой момент ты можешь уйти. Никто тебя не держит, ты здесь добровольно. Пока это все. Понятно? Есть вопросы?

— Нет, — допиваю кофе и перевожу взгляд во двор.

Дождь заканчивается, оставляя прозрачные капли на цветах и листве.

— Теперь расскажи, по какой причине ты не спала сегодня ночью.

Значит, он хочет правду. Ну что же, наверное, он снова прав, и мне нужно высказаться. И лучше делиться болью и внутренними переживаниями с человеком, которого не знаешь.

— Я много думала о вас, о клубе, пытаясь понять, нужно ли мне это все. Честно, посреди ночи я приняла решение не ехать сюда. Потому что это походит на сумасшествие.

— И почему ты изменила решение? — выгибая бровь, с интересом спрашивает Назар.

— Утром приехал Глеб за сыном… — В горле встаёт ком, и все слова теряются.

Назар какое-то время молчит, позволяя мне прийти в себя, но я чувствую на себе его взгляд.

— Ты его любишь? — вдруг спрашивает он.

— Я не хочу об этом разговаривать, — сдавленно отвечаю.

— Оксана! Мы договорились! — настаивает он.

— Да, я до сих пор его люблю. Понимаю, что это ненормально и это больная любовь, но… — на одном дыхании отвечаю я и вдыхаю свежий воздух.

— Это нормально, Оксана, — совершенно спокойно без эмоций говорит Назар, словно ожидал это услышать. — Невозможно разлюбить человека по щелчку пальцев. Даже если он изменил и предал. Это приносит боль, муку, вызывает ярость и агрессию, но не убивает любовь. Только вот не нужно мстить или делать назло. Ты ничего не докажешь Глебу, потому что он равнодушен к тебе как к женщине, и сделаешь хуже только себе, — со знанием дела, словно психолог, говорит Назар. — Но не будем сегодня об этом, тебе нужно выспаться и отдохнуть. У меня дела в городе, я вернусь к ужину. Можешь поспать на террасе на воздухе, — он указывает на кресло-шезлонг, а я посматриваю на пса и отрицательно качаю головой. — Не бойся, он тебя не тронет. Но можешь подняться в комнату. До вечера, Оксана.

Назар

Наша встреча состоялась гораздо раньше. Задолго до того, как Оксана пришла ко мне в клуб. Никогда не верил в то, что если человек предназначен тебе судьбой, то вы обязательно столкнетесь. Но, черт побери, так вышло! Она разводится, и ее муж толкает Оксану в мои руки. Оказывается, так бывает…

Много лет тому назад, еще в другой жизни, на одном из приемов я заметил милую, нежную, хрупкую и уязвимую девушку. Мне никогда не нравились сильные и самодостаточные. Я так устроен, меня не привлекают женщины, которые хотят равноправия и борются за свое я. Сила женщины в ее слабости. Мужчина так устроен, он изначально лидер, он доминат, он добытчик, а женщина — его дополнение, его очень значимая часть. И это не есть плохо. Феминистки могут закидать меня камнями — плевать. Есть сильные женщины, которые управляют мужчинами — это выбор каждого. Мой выбор — женщина у моих ног, и за это я готов подарить ей весь мир.