Ничья 2 - Романовская Ольга - Страница 5

– Хорошо учился, был первый в классе, а затем в Училище правоведения, – продолжал хозяин. Ладони его, такие теплые, прогоняли остатки боли и страха. – О том, какую роль в становлении нынешнего императора сыграл прошлый маркиз Джак, я рассказывал.

– Вы намекаете на некую протекцию? – осторожно поинтересовалась я.

Вдруг Адриан обидится? Он дворянин, я бывшая рабыня.

– Сейчас, размышляя над ситуацией, склоняюсь к этому, – кивнул хозяин. Не обиделся. – Но испытания я выдержал честно, отец не давал взяток. Просто… В некоторых случаях немного легче попасться на глазах императору.

– Жалеете?

По какой-то причине Адриан ведь затеял этот разговор.

– Нет. Я хотел объяснить, почему Альбус затаил злобу. Он изначально мне завидовал. Еще бы, мальчишка – и представлен императору! Виконт Рос – всего лишь родственник соратника, не более. Не наследник. А я слишком увлекся собственной карьерой и не замечал зависти кузена. И оказался слишком глуп, Джанет, не готов к роли советника. Но ты спи, – спохватился он. – Тебе нужно хорошенько отдохнуть, вычеркнуть сегодняшний день из памяти. О капитане я позабочусь.

И Адриан ушел, оставив меня наедине с кошмарами и надеждами.

Наутро я нашла в себе силы прийти на завтрак. Каждый шаг давался тяжело: насильник постарался, но я справилась. Была еще одна причина, по которой надлежало взять себя в руки – вечером мы входили в порт. Прибрежные воды уже бороздили быстроходные военные суда, напоминавшие хищных птиц. Мимоходом видела еще парочку на рейде – огромных, неповоротливых, со смертоносными жалами пушек, до поры скрытых в бортах. Они охраняли подступы к Недеву на случай, если какому-нибудь самоубийце удастся прорваться во Фрегию, захочется нанести удар по столице. Даже издали мощь империи поражала, неудивительно, что не нашлось страны, способной дать ей достойный отпор. Многопалубный исполин смял бы «Каракатицу» в щепки, не прибегая к помощи ядер.

Все уже собрались и активно обсуждали будущую швартовку. Капитан делал вид, будто ничего не произошло, вежливо поздоровался, только ухмыльнулся. Отвернувшись, глубоко вздохнула. Хотелось броситься на него с кулаками, расцарапать лицо, но что могла слабая женщина против сильного мужчины? Открыто обвинить его в изнасиловании? Так капитан выставит все так, будто я добровольно согласилась с ним развлечься. Свидетелей много, команда видела, как я болтала и пила пунш в компании человека, которого якобы ненавидела. Да и кто встанет на мою защиту? Только Адриан. Помощник не предаст капитана, Тебо предпочтет устраниться, а то и вовсе объявит секс очередной платой за помощь и молчание. Даром Эрон, который я принесла во имя всеобщего благополучия.

Как же хотелось швырнуть деньги в лицо капитану! Но они остались в каюте, я брезговала к ним прикасаться.

– Приятная выдалась ночка? – Ухмылявшийся насильник заставил покраснеть и уставиться в пол. Он положил меня на обе лопатки первым же словом. – Правильно, я бы тоже воспользовался возможностью немного расслабиться перед важным делом.

Заскрежетав зубами, промолчала. Пусть говорит, что хочет, завтра я его больше не увижу.

– Жаль, на корабле всего одна дама, – продолжал мерзавец, упиваясь своей властью над стыдливой жертвой. – Неудовлетворенный мужчина даже ест хуже.

– К вам это явно не относится, – не выдержал Адриан.

Он пристально наблюдал за мной, а теперь обратил потемневшие от гнева глаза на капитана. Аппетит у того действительно был отменный. Великан уже умял три яйца и наворачивал кашу.

– Чего желаю всем присутствующим.

Прозрачный намек повис в воздухе. Капитан ясно дал понять, кому посчастливилось мной обладать. Чего он добивался? Провоцировал или банально издевался? Судя по тому, что капитан в упор смотрел на меня, второе. Его взгляд обжигал, я чувствовала его даже затылком. Смешок помощника капитана чуть не стал последней каплей. Я собиралась постыдно сбежать с поля боя, все равно кусок не лез в горло, но неожиданно вмешался Тебо.

– Боюсь, у нас найдутся более важные темы, – заметил он. – Еда едой, но скоро нам общаться с таможенным офицером. Ситуация щекотливая, сами понимаете, придется дать взятку.

– Не впервой! – отмахнулся капитан и, к счастью, потерял ко мне интерес. – Главное, спрятать пассажиров в каюте команды, одеть соответствующим образом. Из девушки получится юнга, а господин сойдет за бравого морского волка. Трюм и верхнюю палубу досматривают тщательно, а в личных сундуках рыться не станут.

– Мы заплатили достаточно, чтобы не иметь проблем, – напомнил Адриан.

Он казался спокойным, сосредоточенным, и только я знала, как ему хотелось свернуть капитану шею.

– Вы их не получите, – положив руку на грудь, заверил здоровяк. – Но без маскарада никак, придется немного напрячься. И тебе тоже, – покосился он на Тебо. – Рынок далеко, какие такие дела у храма в Недеве?

– Не беспокойся, – широко улыбнулся помощник жреца и продемонстрировал некое письмо, – я в Недеве на законных основаниях. Останусь в кают-компании и дождусь офицера. Главное, хорошо его умасли.

– Эх, жаль расставаться с деньгами, но чего не сделаешь во имя закона! – патетично вздохнул капитан.

Больше о делах не говорили.

Кое-как позавтракав, сбежала в каюту и забаррикадировалась изнутри. Решила, никому, кроме Адриана и Тебо, не открою.

Время текло мучительно медленно, как всегда, когда чего-то ждешь. Успела и полежать, и постоять, прижавшись лицом к окошку, которое моряки называли иллюминатором.

Походка моя по-прежнему напоминала походку кавалериста. Чудо, что капитан ничего не порвал! И счастье, что он не запихивал мне член в рот, иначе бы задохнулась. С трудом представляла женщину, которая могла бы его удовлетворить. А жаль! Пусть бы она откусила ему член и выбросила в море.

Раз за разом прокручивая в голове события прошлого дня, находила десятки способов оборвать насилие. Но тогда меня парализовал страх, на это капитан и рассчитывал, как все насильники.

Обед принесли в каюту. Наверное, решили, что я заболела, или кто-то из знакомых мужчин попросил. С опаской приоткрыла дверь и, убедившись в отсутствии капитана, впустила матроса. Да, я отступила от принятого решения, зато вооружилась бритвой, которую обнаружила в умывальном закутке. Оружие не потребовалось. Матрос нападать не спешил, всучил поднос и ушел, бормоча про обнаглевших баб.

Ближе к вечеру не выдержала и выбралась из добровольного заточения. Чувство опасности нарастало, хотелось очутиться ближе к Адриану. Вдобавок спутники могли обсуждать что-то важное, лучше послушать.

«Каракатица» медленно входила в бухту, на берегу которой раскинулся Недев. Город показался мне необъятным. Позабыв о былых страхах, прильнула к балюстраде, жадно впитывая новые запахи и виды. Я выросла в провинции небольшого государства, поэтому Недев впечатлял, особенно издалека, когда показывал себя во всей красе. Столица, безусловно, больше, но я видела ее урывками из-под покрывала.

Сколько кораблей! Самый настоящий лес из мачт!

Умело лавируя, корабли стремились в порт. Некоторые проплывали так близко, что я читала названия без подзорной трубы. Сначала пригибалась, пряталась – в каждом мерещился корабль таможенников, потом перестала. Вряд ли они досматривают суда в море, иначе бы перекрыли вход в бухту. Ее плавный изгиб напоминал линию бедра танцовщицы. Талия – небольшой залив с маяком и длинным молом. Грудь – холм, где над самым обрывом и пенящимися волнами притаились дома. Догадывалась, там обитали богачи. Для них строили виллы – так во Фрегии называли небольшие загородные резиденции. Туда приезжали на день или два, чтобы насладиться отдыхом на лоне природы, или спасались от удушливой летней жары. Как раз наступил июнь, скоро я сполна оценю все прелести и недостатки местной погоды.

Город чем-то напоминал Рынок наслаждения – крыши домов поясами нависали друг над другом. Вон там какой-то храм, правее ратуша. Колокол на ее звоннице отбивал целые и половинные часы. И все снова белое, с яркими деталями. Как игрушка! Только кое-где она износилась. У бедняков нет денег на побелку и кирпичи, поэтому окраины оставались деревянным. Рыбацкие хибары с метрами выставленных на просушку сетей подступали к самой воде, песчаной полоске пляжа. От него в море уходили отмели, приходилось их огибать. Вездесущие мальчишки провожали нас криками, бежали по берегу, надеясь на звонкую монету. Удивительный новый мир, заставивший позабыть о дурном, превративший меня в ребенка.