Дочь врага (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 35

Это был тонкий золотистый волос.

Слабая усмешка скользнула по лицу мужчины. Нашел.

— Господин, мы обыскали все, здесь ничего нет, — раздалось сзади.

Он обернулся взглянуть на осторожно приблизившегося к нему Нага. Змеехвостый держался настороже, нервно сглатывал и косил глазами по сторонам.

Боится. И правильно делает. Мужчина сжал свою находку в кулаке и проговорил:

— Можешь уходить. У меня есть все, что мне было нужно.

— Да, господин, а не хочешь ли ты…

Тот, кого назвали господином, смерил говорившего тяжелым взглядом, позволив увидеть на миг сверкнувший в нем всепожирающий огонь. Наг испуганно попятился и зашипел, закрываясь рукой. Секунду висело молчание, пронизанное привкусом страха, которым несло от Змеехвостого.

Наконец он приказал:

— Можешь убраться к своему хозяину. И передай ему, что он мне должен.

Наг мгновенно убрался, только отливающий золотом хвост в траве мелькнул. А мужчина еще немного задержался на острове. Вышел на мостки и какое-то время постоял над маленькой заводью.

Потом внезапно исчез.

Решение вернуться в Васан Захри принял сразу и без колебаний. Это его дом, пора разобраться с внутренними врагами. Потому что на очереди теперь стояли внешние. Он видел достаточно, чтобы понять, что Радужные и Красные, если их не остановить, так и будут гадить.

Возвращение в дом он тоже продумал заранее.

Ведь можно было явиться закрытым каналом туда, откуда он забирал Рази, то есть, в спальню. И сделать вид, что они никуда не уходили, но Захри хотел иначе. Потому вышел из хода, открытого его кровью и магией, недалеко от того места, где тоннели начинают раскрываться перед Васанским дворцом. И так не сменив трансформацию, Нагом взошел в свой дворец, неся Рази на руках.

Подданные взирали на него с ужасом и шарахались. Никто не видел, как он выходил, но все видели, как возвращался. И никто еще не забыл, как господин чуть более суток назад устроил кровавую расправу в общем зале. Виновные сидели, запертые в подвалах, в ожидании своей участи. А все остальные поджали хвосты и тряслись за свою шкуру.

Потому что Захри был страшен.

Но даже не это поразило всех. А то, что он внес в дом на руках ту самую Золотую нагиню, которую только недавно привезли в паланкине под стражей, как преступницу. Все были уверены, что господин попользуется ею, тем более, что он каждую ночь спал в ее спальне, и отправит обратно. Вопрос был только в том, как быстро она ему надоест. Даже заключались пари.

То, что они видели теперь, означало только одно. Она его ИматАани. Хозяйка.

Теперь склонялись и перед ней тоже. При этом судорожно вспоминали свои грехи, и грехов было много. Потому что почти каждый в Васане что-то такое совершил по отношению к ней, что могло быть расценено как проступок.

Естественно, все они начали лебезить, но Захри быстро пресек.

— Прочь, — рыкнул так, что вся эта толпа размазалась по стенам.

Мелькнули хвосты и исчезли, освобождая дорогу.

До спальни Захри так и донес ее на руках, и только затворив за собой дверь, опустил ее на пол. Для Рази прибытие тоже оказалось неслабым испытанием. Видеть, как тебе вдруг начинают кланяться и улыбаться те, кто еще день назад смотрел, едва скрывая презрение, и знать, что в душе все они по-прежнему презирают и ее, но теперь еще, к тому же, ненавидят и боятся? Раньше это только больше ранило бы ее.

Но теперь она была сильнее. И это все благодаря Захри.

— Как ты? — спросил он, глядя на нее.

Рази заставила себя улыбнуться.

— Все хорошо.

И это была правда, она могла с этим справиться.

— Располагайссся. — Он снова заглянул ей в глаза и немного расслабился. — Мне надо ненадолго отойти. Я распоряжусссь, чтобы подавали обед.

В первый момент Рази удивилась, как? Потом вдруг поняла, у нее же теперь Матри, опасности нет. И тут он добавил:

— И все равно, ничего не ещь без меня.

Поцеловал ее в нос и ушел.

Некоторое время после этого Рази еще смотрела на дверь, за которой он скрылся, потом улыбнулась, пряча нос в ладонях, и побрела в ванную. Умылась, разглядывая себя в зеркало. Чуть осунулась, прозрачные зеленоватые глаза сияли, губы казались ярче. Она провела по губам рукой, прикрывая глаза и уплывая в приятные воспоминания.

Вздохнула и тихонько засмеялась.

Когда она открыла глаза, на мраморной столешнице рядом с раковиной белел клочок бумаги.

В первый момент холодом залило. Рази резко отдернула руку и замерла, глядя на ту бумажку, словно это было опасное ядовитое насекомое. Но все же переборола себя. Попыталась успокоиться и анализировать.

Как это могло попасть сюда?

Смотрела на сложенный вдвое маленький бумажный листочек и хмурилась. Потом перевела взгляд на себя в зеркало. То, что она видела сейчас, ей не нравилось.

«Ты боишься, Рази».

Да, в глазах, только недавно светившихся уверенностью и счастьем, теперь были настороженность и страх.

«Боишься вот эту… какую-то бумажку?! Чего ты стоишь, вообще, после этого?»

Всю ее жизнь всегда что-то перечеркивало ее надежды на счастье! Как будто судьба специально вырывала у нее из рук то, что должно было принадлежать ей. Но сейчас, когда единственный раз в жизни, с ней случилось что-то хорошее…

НЕТ! В этот раз она не собиралась отдавать судьбе ничего.

Она опустила голову и медленно выдохнула, потом подняла снова. Записка.

Хорошо, откуда она могла здесь взяться? Упала с неба? Она мрачно хмыкнула, с неба такие вещи не падают. Значит, кто-то подложил. Рази нахмурилась, вспоминая, как все выглядело в ванной, когда она вошла. Оказалось, она была так увлечена своими мыслями, что не могла вспомнить точно.

Могло быть так, что она просто не сразу заметила?

Трудно сказать, Рази уже не была ни в чем уверена. В конце концов, зачем гадать? Она взяла записку и развернула ее. Быстро пробежала взглядом написанное, потом еще раз, но медленнее. И еще. И застыла.

Почерк был тот же, что в первый раз.

«К сожалению, мы сразу не смогли помочь. Теперь на тебе стоит это постыдное клеймо, но не бойся. О твоем позоре никто не узнает. Мы поможем тебе избавиться от уродства, и ты станешь свободной. Помни о своей семье, Рази, так же, как и она помнит о тебе.

Жди»

Прочитала снова и похолодела, наливаясь отвратительным ощущением, что ее опять предали. Писавший эту записку был в курсе всего! Всего, что с ней происходило. До мелочей! Она тяжело дышала, стараясь подавить слезы, подступившие к глазам.

Рука невольно потянулась закрыть Матри. В таком месте… Это действительно позор. Ей же придется прятать это всю жизнь, потому что если кто-то узнает, она сгорит со стыда. Ее как будто начало гнуть к земле. Хотелось зажать руками голову и выть.

Но то счастье, которым она была полна еще совсем недавно была полна, противилось. Оно, как сжатая пружина, выталкивало из души липкий холодный яд, которым ее залили. Рази снова развернула записку и стала ее перечитывать. Только теперь спокойно и отрешенно, словно это ее не касалось.

«Помни о своей семье, Рази, так же, как и она помнит о тебе»

Здесь был намек.

Совсем недавно, двух дней еще не прошло, как ее навещала мать. Говорила много разного, но сводилось все к тому, что Рази должна помочь брату. Именно этого хотела от нее Лаал. И сейчас ей об этом напомнили.

Нахмурилась и отложила записку в сторону. Потом снова схватила.

Значит, мать все же имеет к этому отношение?! Рази нахмурилась, глядя на себя в зеркало. Тем утром, когда она проснулась, Лаал была уже здесь. Могла мать оставить записку? Могла. Да что угодно могла, пока она спала, не подозревая о ее присутствии.

Но… Рази замерла в растерянности, не зная, что думать. Ведь в то утро мать еще не могла знать, что у нее Матри будет в таком позорном месте. Получалось…

Она совсем запуталась, опустились руки.