Полюби во мне тьму (СИ) - Абалова Татьяна - Страница 39

- После встречи с проклятой я уже ничему не удивляюсь, - Краз посмотрел на Лючию. Отметил капли испарины над верхней губой и влажные прядки волос, что прилипли ко лбу. Последствия демонического заклятия сходили на нет, и близился тот момент, когда леди Росто сможет встать на ноги.

-  Но вот что странно: мечом муженек ведьмы вас достал, но так и не понял, кто свернул ему шею. Он до последнего таращился на подрагивающий черенок, торчащий меж ваших ребер.

В памяти Кразимиона всплыл остекленевший взгляд мужчины, раскинувшего руки на горящем ковре: неистовый огонь, вызванный болью и яростью демона, будет полыхать в крепости до тех пор, пока от нее не останутся одни камни.

«Замок разрушится, и все доказательства, что могли бы навредить глупой девчонке, возомнившей себя колдуньей, исчезнут вместе с ним».

Краз еще не решил, что будет делать с Лючией, но, в любом случае, ему не хотелось, чтобы она попала в руки инквизиции и закончила свое существование на костре.

«Опять эта странная жалость…»

- Я Еловая Веточка! – раздалось сверху.

- О, бесово пламя! – скривился Непотребник.

Вспорхнули испуганные птахи. Шелест крыльев заглушил смех привидения, но что-то в воцарившемся хаосе насторожило Высшего демона.

- Ты слышал? – обернулся он, ища глазами отставших ангелов. – Кто-то вскрикнул.

- Дуня безумствует. - Непотребник с силой дернул ремень, к которому было привязано привидение. Послышалось недовольное «Ой!»

- Что-то не так, - Кразимион чуть ли не бросил Лючию в руки Непотребника и кинулся назад.

Из груди стоящего на коленях Фима торчал наконечник копья. На белой ткани ангельского одеяния медленно расплывалось алое пятно.

- Что же это? – прошептал старец. Он в растерянности смотрел на распускающийся мак, в центре которого гранями ромба влажно поблескивал кусок железа.

По земле, густо разбрызгивая кровь, катилась голова в рыцарском шлеме.

Дико ржал конь. Вращая безумными глазами, он, громыхая доспехами обезглавленного всадника, мчался через кусты. Его мертвый хозяин только сейчас выпустил из рук обрубок копья, второй конец которого застрял между крыльями ангела.

Еще одна голова в шлеме юлой завертелась по траве, подминая под себя мелкие голубые цветы.

Если бы чужаки могли видеть Анхеля, они умерли бы еще до того, как их достал его карающий меч. Ужас исказил бы их лица и остановил сердца - настолько ангел был страшен: его белые крылья окрасила человеческая кровь, потому как вздыбленные перья ранили словно лезвия, а серебристые волосы, поднятые воздушными потоками, вились длинными змеями и оставляли вспоротые борозды даже там, где латы защищали жалкие человеческие тела.

Над лесом стоял вой, полный ненависти, боли и отчаяния.

Но не дикая красота разящего ангела, ослепленного местью, заставила Кразимиона замереть. Нападающими, коим не было числа, кто-то мастерски управлял: они не могли видеть мечущегося над их головами Анхеля, но выпущенные ими стрелы безошибочно находили свою жертву.

Кразимиона потряхивало от запаха крови. Азарт воина звал в гущу битвы, но здравый смысл требовал найти разгадку прозорливости чужаков.

И он нашел ее, стоило стреле с ярким оперением вонзиться в плечо.

- Туда! – прокричал человек в красном одеянии, вновь натягивая тетиву и целясь в повернувшегося в его сторону демона. Лицо лучника исказила ехидная усмешка. Его холодные глаза, не отрываясь, смотрели на изумленного Кразимиона.

Застрявшие в ремнях стрелы служили верным указателем, и всадники, выставив пики и пришпорив коней, помчались на нового противника.

- Выше! - крикнул красношапочник, когда Кразимион, вырвав и отшвырнув прочь стрелы, взмыл ввысь. Острые наконечники пик тут же взметнулись следом, разрезая острыми гранями кожаные ремни на икрах демона.

- А-а-а-а-а! – от боли забил крыльями Анхель и, ломая ветви, рухнул на землю. Из его глазницы торчала стрела, и по прекрасному лицу струилась кровь. Пылающий меч, выпав из ангельских пальцев, жалобно звякнул, ударившись о валун.

Страшный крик Анхеля разнесся по лесу эхом.

Лес ответил дрожью деревьев.

Невидимая рука единым махом сдернула с них всю листву. Она, повинуясь налетевшему урагану, понеслась к поверженному ангелу, закружила вокруг него зеленым смерчем, не давая вражеским стрелам и пикам достичь тела.

Испуганные кони, чье ржание потонуло в вое ветра, добавили к какофонии лязг железа, сбрасывая с себя тяжелых всадников.

Мрачный Кразимион, нависая над местом побоища, взмахом крыльев поднимал все новые и новые завихрения, и уже огромные комья земли, спутанные травой, обрушивались на головы тех, кто уберегся от копыт.

Лишь один человек из всего разбегающегося войска не поддался панике: с его лица так и не сползла жуткая улыбка. Словно насмехаясь над демоном, он отсалютовал ему стрелой и, уложив ее на тетиву, выстрелил. Но целился он вовсе не в Кразимиона.

Стоящий на коленях Фим упал лицом в траву.

Яростный взмах крыльев и красношапочника скинуло с коня и ударило о ствол дерева. Казалось, что не существует сила, способная поставить на ноги человека, у которого треснул череп, но он все-таки поднялся.

Опять криво улыбнулся и, подобрав лук, натянул тетиву.

Следующая стрела досталась вынырнувшему из кустов Непотребнику.

-      Ха-ха-ха! - зло рассмеялся демон грешной любви, выдергивая наконечник из раскрытого крыла. Сноровисто скинув с плеча свое оружие, тысячелетний лучник точным выстрелом вернул чужую стрелу хозяину.

-      Что за... - произнес демон, когда человек с торчащей изо лба стрелой, вновь приготовился стрелять. Лук дрожал в его руках, кровь заливала глаза, но он с упорством молота, стремящегося к наковальне, прилаживал следующую стрелу.

-      Забирай Фима и уходи! - услышал Непотребник приказ Кразимиона.

Низший демон торопливо оглянулся. Там, где недавно лежал Анхель, остались лишь пятна крови.

Краз двумя взмахами крыльев преодолел расстояние, разделяющее его и странного лучника, чья стрела, так и не взлетев, уперлась в демонову грудь.

-      Ты же знаешь, что нас нельзя убить, - тихо спросил Кразимион, пытливо изучая изуродованное страшной улыбкой лицо.

-      С-с-с-наю, - прошипел человек. Кровавые пузыри выступили в уголках рта. - Я тоже бес-с-с-смертен. Как и ты...

И тут же вспыхнул, словно факел.

Демон не стал вступать в перепалку.

Лучшее доказательство, что перед ним стоит лгун - жалкая горстка пепла, что от него осталась.