Путь Меча и Магии (СИ) - Кежун Станислав - Страница 2

Самурай схватился рукой за шею, прижимая вытекающую кровь и пал на колени.

— Только кричать и можешь, — сплюнул я на труп, пока мои товарищи не видели.

Вообще я оказался разочарован местными «самураями», или это было оттого, что я фехтовал пять сотен лет и теперь мне любой самурай кажется ребёнком с ножичком? Да не, бред какой-то. Но и это ещё не всё. Иэясу резко отвёл свои силы назад, когда стало известно, что отец его жены — Имагава — был убит Одой Нобунагой.

Спустя пару лет — Иэясу взбунтовался против Имагава, заключил союз с Нобунагой. Пошла жара…

Война шла довольно успешно, я отметился во множествах сражениях, получив довольно угрожающую кличку «Убийца Самураев» — всё дело в том, что молва разнесла вести о том, что меня не убьёт самурай в честном бою. Иэясу заметил мой талант и меня поставили над людьми, сделав… Командиром, а после — возвысили до элиты… Нет, чтобы стать самураем мне требовалось родится в соответствующем роду. Я же — сын крестьянина — был максимум элитным воином, но это не помешало Иэясу включить меня в свою свиту… Что интересно — он любил выставлять меня на поединки против самураев.

Поединки самураев — вошли в моду довольно давно. Можно было решать настоящие судьбы отдельных городов таким образом. И Токугава очень любил выставлять под это дело своего цепного пса — меня. Потому что я, без сомнений и сожалений, рубил любого самурая в капусту, когда требовалось, с особой жестокостью.

Токугава Иэясу, всё же, был политиком и аристократом, и сколько бы я не убил во имя его самураев, он всё же относился ко мне, как к крестьянину, пусть и с невероятным талантом к владению катаной. И всё же — он решил дать мне «шанс» с его точки зрения.

Иэясу решил выдать за меня дочь какого-то сдохшего самурая, чтобы я, по сути, стал самураем… Точнее — родившийся от такого союза сын стал самураем, которого бы я научил. В глазах Сёгуна, данный союз выглядел логичным, а дочь самурая для меня была самым логичным решением. Стоит отметить, что за сорок лет своей жизни в период Сэнгоку Дзидай — я не женился. Искать свою единственную в этом грязном мире у меня не было ни сил, ни желаний, так что, чтобы утолить жажду самого низменного чувства — я пользовался правом любого солдата при захвате какого-нибудь города, беззастенчиво выбирая себе красивую женщину и… Совершая с ней половой акт, который бы многие признали бы изнасилованием. Хотя там был моментик на подчинении сильному.

Я был знаменит, очень знаменит, по всей территории, как цепной пёс Токугава. Меня считали проблемой все те года, что я начал выделяться. Вообще, Японцы скоры на выдумку. Меня пытались убить — отравить, раз в бою не получалось. И самый распространённый вариант было — убийство с помощью синоби, но после того, как я разрубил парочку не самых лучших, ну и потом, самых лучших их представителей на части — такие методы перестали выбирать.

Дурную славу мне преподнёс случай в Киото, где мой отряд был на законном постое. Я разрубил надвое «одну из самых прекрасных женщин в столице» лишь потому, что та оказалась агентом какой-то там шишки, что хотела меня убрать. Данная женщина хотела меня убить, но не учла моё предвидение и предчувствие опасности. Сакэ, что она мне подала было напичкано ядом под самое не хочу, а я на глазах всей улицы, прямо в центре столицы, достал катану и разрубил её тело пополам, показав почти сотне людей её внутренности, а затем заставил её служанку выпить отраву, дабы подтвердить мои слова.

Но женитьба на дочери самурая… И этот закон… Который ради меня ввёл Токугава, для воспитания династии верных псов не входил в мои планы… Мне было шестьдесят три года, когда господин Иэясу объявил мне о своём намерении. Седина не тронула мои чёрные волосы, оставив их такими, какие они были.

Моё тело было крепким, даже в свои шестьдесят три я был сильным и быстрым, каким себя помнил на пике своих способностей в этой жизни. Я любил комфорт, Иэясу давал мне достойное жалование, которое я пускал на роскошную жизнь, но, как водится — для ухода на покой этого было мало. И тут мне сообщают, что я должен жениться на молодой девушке, что вообще ни шло в мои планы. Токугава не считался с моим мнением и тем, что у меня нет желания обеспечивать юную жену, как и его, верным наследником.

В итоге — я «покрыл своё имя позором» — на деле — я не самурай — и я, элементарно, сбежал. Двадцать лет, до восьмидесяти — я путешествовал до тысячи шестьсот двадцатого, лишь смерть обозлённого на меня Токугавы заставила Изаму «Убийцу Самураев» — вернуться на «Родину». Но и прожил я не долго…

— Что это за фигня? — спросил я, глядя на странного монстра, похожего на богомола. Он обладал зелёной… Кожей и от него веяло опаской. Странная, белая маска, с ужасающей улыбкой и рогами сверху — смотрела на меня.

Что ещё хуже — я был в странной форме бестелесности… Моё тело лежало… В стороне, а я смотрел на него.

— Ты ДоВоЛьНо СиЛьНаЯ дУшА! — пророкотало чудище.

Оно кинулось в атаку… Я ринулся к своему мечу. Место, в котором я его встретил — было чистое поле, неподалёку от моей родной деревни. Солнце клонилось к горизонту, знаменуя скорое завершение дня. Я ничего не успел сделать, как я сам был сброшен и затоптан конём… А затем увидел своё тело и странную цепь, идущую к нему.

Меч прошёл сквозь пальцы… КАКОГО ЧЁРТА? Как мне драться без меча… Вздохнув, я направил руку на богомола.

— АВАДА КЕДАВРА! — ничего не произошло, даже когда я призвал ту странную энергию, что была у меня и слилась с волей вооружения.

Очевидно, если здесь и есть магия, то не такая, как в Гарри Поттере. Но я о ней не знаю, как ни старался искать знания о мистике, так ничего и не понял, разве что нашёл кучку разнообразных сектантов. Чем дети не тешились… Но… И на что я надеялся? Неужели я помру не как мечтал — в спокойствии, а в зубах странного чудища? Какая глупость для кого-то вроде меня…

Но тут произошло то, чего я не ожидал. Голова чудища отлетела, отделилась от его тела и передо мной возник странный старик с белыми волосами. Его лицо явно принадлежит к кому-то благородному. Он был одет в японский чёрный халат, с такими же штанами, а поверх — носил белое хаори.

— Капитан шестого отряда — Гинрей Кучики, — сказал он, — доложите обстановку.

Я не услышал, но ему, судя по всему, ответили. И он покивал… Странно. Ветер он действует на его тело, но… Я его не видел… Нет, не чувствовал. Даже того монстра я не чувствовал. Он говорил на японском… Взмахнув катаной, он стряхнул кровь с неё.

Только сейчас я понял, что я ещё и выгляжу… Как двадцатилетний юнец! Какого чёрта? Или я выгляжу то, насколько себя чувствую? Или как объяснить, что моё тело — тело восьмидесятилетнего старика, а я сам — юный мужчина.

— Шестой отряд завершит начатое, мы закроем прорыв, — кивнул он, наконец.

Он из какого-то отряда? Тоесть — отрядов минимум шесть? А максимум.

— Да кто вы, вообще такой? — спросил я, привлекая к себе внимание, максимально нейтральным тоном.

— Ого, — подивился мужчина, повернувшись ко мне лицом. — Ты обладаешь духовной силой. Посему ты явно имеешь потенциал, — он прикрыл глаза. — Я Гинрей Кучики, синигами. Капитан синигами шестого отряда… Однако странно… Твоему телу явно больше лет, чем ты выглядишь. Твоя реяцу подстраивает твою душу под твой характер? Обычно такое происходит лишь в Обществе Душ.

— Реяцу? Общество Душ? Синигами? — я сразу выделил ряд слов, которые меня заинтересовали.

— Всё узнаешь на месте, — он подошёл ко мне и тыкнул рукоятью катаны мне в лоб.

— ЭЙ, старик! Что за шуткиииии… — мир наполнился белизной.

***

— Может не будем его трогать? — спросил мужчина у своих товарищей, когда на поляне в восьмидесятом районе Руконгая появилась новая душа.

Появившаяся душа была одета в странное, розовое кимоно, но явно был мужчиной. Молодой мужчина, на вид — лет двадцати появился в лежачем положении.

— Он же только появился, — сказал мужчина, — у него ничего нет.

— Да ты на кимоно глянь, придурок, — сказал ему товарищ, ветерок приятно заколыхал травку. — Он же слабак, появится в такой одежде! А ты прикинь за сколько её можно продать! Сейчас мы аккуратненько ему разъясним…