Горячее лето 42-го (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 52

Вот с пятым лагерем военнопленных, не всё так просто. О нём отдельно. Там содержалось порядка двух тысяч, и видимо охране поставили приказ уничтожить пленных. Я застал их, когда те пехотной колонной спешно уходили. Догнал и уничтожил, там две роты было, румыны. А потом скатался к лагерю. Работали те там пулемётами, потом штыками добили раненых. Выживших не было, да и карта показывала, что работа очень тщательно выполнена. Эх, если бы не тот пехотный батальон, что меня задержал на железнодорожной станции, может быть и успел бы. Оттого я развернулся и вернулся в Умань, где до семи вечера так зачистил город, помогая освобождённым пленным и снабжая их оружием, что противника не осталось. Да и подпольщики помогали с зачисткой. Склады все уже под охраной, часть зениток установили, небо контролируют. В городе командовал капитан Ильин, пехотный командир, среди бойцов укрывался в лагере, под видом простого красноармейца. Посыльного Давыдову тот отправил, заодно с приказом развернуть и оправить к Умани тех что я ранее освободил. Тут немалые силы нужны, чтобы удержать город, пока будут вывозить продовольствие. Кстати, работал я очень аккуратно, стараясь не наносить больших повреждений, что кроме жителей никого не осталось. Железнодорожный мост через реку расстрелял артой, свалив его в воду. Пусть чинят. Радовались те, цветы кидали на танки, бывших пленных обнимали, я вылез, обнимания со мной тоже были, со слезами на глазах, но пришлось огорчить, сообщая, что я из рейдовой группы и немцы вернуться, придётся им до следующего года освобождения ждать. Это если Давыдов не оставит город. Посоветовал на складах забрать часть, сделать запасы продовольствия, охрана препятствовать не будет. А чтобы немцы и румыны не зверствовали, если город действительно оставят, на стене одного из зданий у комендатуры, я на немецком языке написал, что не советую устраивать карательные действия к жителям Умани, иначе я навещу их родных в Германии, а найти смогу. Заодно и соседи пострадают. Причём будут знать за что их, и кто виноват.

Вряд ли это их остановит, но хоть попридержит. О партизанском крае я сообщил, желающие могут перебраться туда, но честно предупредил что там стоит остро вопрос с питанием. Так что попрощавшись, я покатил прочь, по пути загнав танки в реку, она Уманкой называлась, и дальше прогулялся пешком, до стоянки самолёта, его к счастью не нашли, так что устроившись под крылом и готовя ужин, изучил те две папки, что набрал в Гестапо. Кстати, заключённых из камер освободили до меня, подпольщики в городе были, их работа. Они и поделились этой информацией, что насобирали по кабинетам и в архиве. Меня интересовали местоположения других карательных батальонов, надеюсь, что тут найду. Да и охранные дивизии немцев интересовали меня, их тоже собирался проредить, раз уж такое неплохое задание давали. Солдаты этих дивизий тоже зверствовали и были замечены в карательных действиях. Да, до наступления темноты часа три, я решил немного поспать, а то шестые сутки на ногах, отдых тоже нужен, и ночью вылетаю к Киеву. Вот так поужинав, отложив окончательное изучение документов на более позднее время, хотя интересную информацию я нашёл, и вскоре уснул в спальнике.

Самолёт гудел в ночной тиши. «Хеншель» оказался куда более сноровистым и управлять им мне было непривычно. Однако в полёте я уже полчаса, пролетев около сотни километров, и немного освоился. Время полночь, проспал я четыре часа, ещё час после пробуждения на завтрак и изучение документов потратил. Летел я к Виннице. Согласно документам, что я получил, там находилось два лагеря, для красноармейцев и командиров. Кроме того, там же имелся лагерь для старшего командного состава РККА. Никакой информации по карательным батальонам, что могут размещаться в Виннице, у меня не было, чистое освобождение своих, я собирался создать в тылу у немцев сильные группы бойцов и командиров, чтобы те отвлекали силы с фронта, а сам лично карателями и охранными дивизиями займусь. Вот так совершив посадку рядом с леском, я неожиданно был обстрелян, самолёт вспыхнул, а я открыл дверцу, зажимая пулевую рану в боку, матеря себя, как я мог забыть про ставку Гитлера рядом? Кажется, «Оборотень» называется. Выкатившись наружу, я отбежал в сторону, чувствуя, как немеет тело, попадание в печень, не так и много времени у меня осталось и терять его, смерти подобно. В стороне начали взлетать осветительные ракеты, попадание снаряда разметало обломки самолёта и погасило пламя, но мне было плевать, потому купил «ИС-7» и с трудом забравшись на корму, по танку уже не только пулемёты, но и пушки били, и вниз головой скатился в башню. Тут ещё ногу дёрнуло, то ли осколок, то ли пуля. Тут я сразу задействовал аптечку.

— Сволочи, новую форму с комбезом продырявили и кровью испачкали, — проворчал я, после чего устроившись с удобством на танке, а то ноги сверху, повернул башню, и по выстрелам определив где «ДОТ», тот тут серьёзный, скрытый, пушечный и двумя выстрелами орудия подавил пушку, а пока крупнокалиберные затыкали пулемётные.

Достав пять танков, четыре десятого уровня, я их уже исследовал до этого уровня, это были кроме «ИС», немецкий «Е-100», японский «Тупе-5» и китайский «WZ-111 5A», пятым был «Т-54», я его исследовал, но пока тот не модернизирован, а частей вокруг ставки Гитлера должно быть много. Заработаю баллы. Правда, и минных полей немало. Для того средний танк и нужен, разведчик, впереди пойдёт. Также достал две арты, американца и француза, оба десятый уровень, тут все возможности мне нужны. Надо сказать, оборона тут была серьёзная, меня спасало только то, что я видел всё как днём. Да арты разносили своими орудиями всё что мне нужно. Хотя не всё, многое их снаряды просто не брали, обнажая бетон, срывая маскировку, но уж больно тут крепкие сооружения. Однако до утра я перемалывал всё что было на виду, включая пехотные части, а тут «СС» стояли, их я с удовольствием уничтожал. Из самой Винницы перебрасывали части, похоже охранной дивизии, что стояла в городе. Может и не вся, потому что было всего два полка, что тут и легли. Под утро, вдруг вокруг всё затряслось и в небо под разрывы взлетели обломки, и всё скрыла поднявшаяся пыль. Охренеть, похоже кто-то привёл в действие систему самоуничтожения Ставки. Не то чтобы я этого хотел, вообще всё случайно вышло, сел не там и вынужден был ввязаться в бой. Однако и не огорчён. А выехав на шоссе, тут оно до Винницы асфальтировано, новенькое, и его мои танки просто увечили. Арты же давно были направлены на окраины Винницы и на её железнодорожную станцию, ювелирно работая те выбивала зенитные средства. Пушек я тут пока не обнаружил. Разве что в охране ставки Гитлера. Я там полк «СС» уничтожил и около тысячи тех, кто в бункерах и дотах сидел. Ну не всех, часть укрылись внизу, но многих, а всех кто на верху, тех точно. Тут и аэродром был, жаль пустой, только запасы топлива уничтожил, даже нашёл огородные хозяйства, разрушая что видел.

Сопротивления особо не было, некому оборону держать, так что я не только подошёл к городу, но и сбив небольшой заслон, я его оскорблением посчитал, настолько меня не уважать, расстрелял опоры железнодорожного моста, обрушив того. Также я наблюдал за всеми тремя лагерями, повторения того что было у Умани я не хотел и когда приметил что у двух лагерей немцы готовят пулемёты, понял, что могу не успеть. Сами пленные канонаду, что шла почти всю ночь, отлично слышали, утро, во дворах было немало пленных, что продолжали слушать, по радостным лицам, многие обнимались, стояло ясно что те поняли, к городу кто-то подходит. Причём кто это может быть, кроме Красной Армии? Пришлось ювелирно положить по тяжёлому фугасу по казармам охраны двух лагерей. Намёк те поняли, быстро собрались и бросив своих подопечных, стали покидать лагеря. Недалеко ушли, двигались по улице плотно группой, вот и накрыл их артами, не люблю их, нормальных людей там нет, тем более тут и предатели мелькали. Впрочем, охрана лагеря старших командиров РККА уходить не спешила, потому я свернул к ним, расстреливая всех редких немцев, что видел, пушками работали только арты, целей им хватало, а танки только пулемётами, чего тоже вполне хватало. Когда я подкатил к лагерю, то обнаружил что охрана выстроила всех командиров, тех самых старших, генералов тут хватало, и навели на них шесть станковых пулемётов, у которых стояли пулемётчики. Командиров тут было всего семь десятков, этого вполне хватило. А когда мой «ИС-7» свалив ворота в поднятой пыли вкатился во двор, замерев, поводя стволом, генералы, и редкие полковники жадно изучали мой танк, то ко мне направился офицер в звании майора, лениво махая чистым носовым платком. Кстати, за мной вкатился «Т-54», который тоже был встречен очень положительно пленными, и со страхом охраной.