Малышка для рокеров (СИ) - Kamski Archie - Страница 50

Что между нами не погаснут огни

Пока я сам все не убил.

И теперь уже… Немного слишком поздно…

Я поняла все. Все, что хотел сказать мне Тол. Не сдержавшись, я прижалась к Антону и заплакала, совершенно позабыв о том, что так поступать нельзя. Он улыбнулся, видимо решив, что я просто расчувствовалась от такой грустной песни, начав поглаживать меня по спине.

— Я не хочу спать одна… Можно я приду к тебе сегодня…?

Я ощущала себя героиней романов Льюиса Кэрролла, по имени Алиса. Да, та самая Алиса, которая попала в Страну Чудес. Может и мне суждено там оказаться, но пока я чувствовала себя Алисой, которая только что угодила в кроличью нору. Я падала в эту темноту все глубже и глубже, и выхода из нее не было совсем. Падать, скажу я вам, куда страшнее, чем просто стоять одной в темноте, потому что какие бы монстры не прятались за черной пеленой, ты всегда чувствуешь, что все в твоих силах, пока ты твердо стоишь на ногах, но когда ты не чувствуешь под собой почвы, все становится гораздо хуже… Почву из-под ног выбило это выступление Тола перед тысячами фанатов. Если раньше я стояла на краю, пусть на цыпочках, пусть раскачиваясь в разные стороны, но стояла, то этот его «финальный аккорд» окончательно отправил меня в бездну. Я ощущала, как руки Антона обнимают меня, но не ощущала, что они смогу меня спасти… Мне казалось, что этого уже никто не сможет.

Услышав мои слова, Антон уточнил, уверена ли я, что все между нами развивается в комфортном для меня темпе. Что я уверена, что готова прийти к нему. Нет, он видел, что я была расстроена и не намекал на что-то интимное, просто не хотел, чтобы мое расстройство вытеснило другие чувства и я действовала импульсивно. Но именно так я и действовала, потому что хотела уснуть в горячих объятиях Абрамова и больше ни о чем не думать. В одно мгновение мир, сжатый до размера шага, расширился до бесконечности, превратив меня из человека в ничтожную точку, и я хотела, чтобы рядом был тот, кто дорог мне, иначе я просто сойду с ума.

После концерта ребята, как это всегда бывает, провели некоторое время с фанатами, общаясь и раздавая автографы. Сергей Валерьевич отпустил меня в отель и это было именно то, что нужно. Антон отдал мне ключ от своего номера, потому я могла без проблем остаться там и дождаться своего нового молодого человека. Он предложил мне заказать на его счет все, что я пожелаю, потому так я и поступила.

Я все еще находилась в смятении, была подавлена от того, как Тол посмотрел на меня, прежде чем начал играть, но я гнала от себя эти мысли. Я знала, что поступила правильно, и ему было бы куда больнее, если бы я тешила его мнимыми надеждами на наш счет. Он знал, что вел себя ужасно со мной, что разбил мне сердце и собрать его уже не получится, как это не получилось у Гоши. Он знал, что мне нужны внимание и любовь, и, возможно, Антон именно тот человек, который даст мне все это. Тол отпустил меня, а я отпустила его, ведь это было нужно нам обоим. А может, нам было нужно совсем другое…

Когда Феникс вернулся, его ждали ужин, заказанный из ресторана, состоящий из закусок, основного блюда и десерта, и бутылка белого полусладкого вина. Усталый музыкант оценил мои старания, увидев, как я сервировала стол в большой комнате.

— Такое приятное чувство… — проговорил он, садясь за стол, — …словно ты моя жена и ждешь меня дома.

Я улыбнулась, слегка опустив взгляд.

— Да, я тебя понимаю…

Рядом с Фениксом мне всегда становилось легче. Он словно был моим громоотводом. Я так переживала, ожидая его, но лишь одна сказанная им фраза и мне стало так хорошо… За ужином мы болтали, кормили друг друга с вилки, смеялись и обсуждали всякую всячину. Как же хорошо, что речь о Толе так и не зашла, потому что такой прекрасный вечер рисковал опять намокнуть из-за моего «дождя».

Когда мы закончили, то принялись убирать тарелки на столик с колесиками, чтобы горничная забрала его. Антон уверял, что она сама все уберет, но я не хотела, чтобы чужой человек надолго задерживался здесь и Абрамов вызвался мне помочь. Я согнулась над столом, убирая очередную тарелку, как вдруг Феникс прижался ко мне сзади, протянув руку к столу, как бы помогая мне. Его ширинка застыла где-то на уровне моих ягодиц и такое всегда сводило меня с ума… Мы вроде бы близки, но еще недостаточно, такая игривая недосказанность…

Антон дышал мне прямо на ухо, от чего по телу пробежала змейка. Отставив тарелку, я уперлась руками в стол и прикрыла глаза, сдерживая нарастающую дрожь в ногах. Я понимала, что Антон просто нащупывал почву, но похоже понял, что я уже готова, потому не отступал.

— Что такое…? — издевательски прошептал он. — Я думал, что нам надо прибраться…

— Д-да… — еле проговорила я, — …сейчас…

Не меняя позы, Абрамов продолжил перемещать посуду, как бы невзначай двигаясь навстречу моим бедрам. В один момент, убрав со стола пустые бокалы, он поднял руки к моей груди. Они ловко проникли под мою блузку и отвернули кружевной бюстгальтер без вставок вниз, обнажив мою грудь. Его пальцы ловко зажали мои соски, оттянув их вперед, от чего я тут же закинула голову назад, на плечо Антону, тихо застонав. Нагнувшись вперед, массируя уже затвердевшие соски, он прошелся языком по моей вытянутой шее.

— Прости, Ясенька, ничего не могу с собой поделать… Но если ты скажешь остановиться, то я тут же… — на этих словах его пальцы начали отпускать мою грудь.

— Н-нет…! — взмолилась я, падающая теперь не в кроличью нору, а в этот прекрасный омут. — Не останавливайся…

— Желание дамы — закон… — прошептал Антон и продолжил свои действия.

Отпустив одну из грудей, Абрамов спустился ниже и, расстегнув мои джинсы, отправил их на пол, оголив мою попку, облаченную в одни лишь трусики. От всего случившегося до этого не осталось и следа. Секс, как наркотик, всегда помогает забыться, жаль, что только на время…

Отпусти и вторую грудь, Антон надавил мне на спину, заставив лечь грудью на пустой стол, прислонившись к нему щекой. Вторая его рука уже во всю ласкала то, что пряталось под моими трусиками, иногда сменяя это звонкими шлепками по попке, от чего я тихо вскрикивала.

Иногда Феникс нагибался и проводил языком то по ложбинке между ягодиц, то по одной из них, пока так и не раздев меня, что заводило еще сильнее. Он приговаривал о том, какая я мокрая, но пока не торопился этим воспользоваться. Но тут… Я услышала как его джинсы тоже упали на пол, а затем он оттянул мои трусики в сторону и начал тереться горячей головкой своего члена об мою щелку. Самое жестокое и томительное издевательство!

— Пожалуйста… сделай это… Я так хочу тебя… — приговаривала я.

— Да, вижу, что ты и правда этого хочешь…

И с этими словами Антон медленно, как бы оттягивая момент, вошел в меня, от чего мы застонали в унисон. Слегка навалившись на меня, для максимального проникновения, он начал все так же медленно двигаться во мне, разгоняя по нашим телам эту неистовую эйфорию.

— Как же мне хорошо с тобой… — приговаривал Антон. — Как же давно я ждал тебя… Я так тебя люблю…

Впервые, занимаясь сексом с мужчиной, я ощущала, что это он отдается мне, а не я ему. Что для нас обоих это одинаково особенный момент, сродни лишения невинности вместе… Антон не трахался со мной, он занимался со мной любовью… Он хотел принадлежать только мне и показывал это каждым своим движением.

Но я так хотела видеть его лицо, с выражением сладкой истомы, так хотела целовать его губы, и он словно почувствовал это. Выйдя из меня, он помог мне сесть на край стола, подтянув меня к себе и стащив с себя майку, демонстрируя свой сексуальный торс и татуировки. Прильнув к моим губам, он снова вошел в меня, в этот раз значительно ускорив темп.

Мы ни на секунду не закрывали глаза, глядя друг на друга, и это просто сводило меня с ума. Все мое нутро принимало и сжимало твердый, как камень, член моего возлюбленного, с которым я никогда не хотела расставаться. Боже, как же он стонал, как демонстрировал передо мной свою слабость… Ведь именно я и была его единственной слабостью. Он был сразу и ласков и жесток, проявлял все нотки своего характера…