Ты постучишься в дверь мою (СИ) - Акулова Мария - Страница 28

— Я иногда веду себя, как дура. Конечно, специально. Но сама не знаю, зачем. Мне больно его видеть. Даже мельком не могу.

— Зачем тогда в офисе сидишь?

— Потому что дома еще хуже… Но я думаю… После развода… Уйду к отцу. Он давно зовет. Семейный бизнес все же…

— Отец будет рад, наверное.

— Да. Думаю, рад. Когда я вышла замуж за Бродягу… За Ивана… Он… Мне кажется, он особенно остро переживал то, что я не собираюсь вливаться в бизнес. Его бизнес.

— Ты знала и делала больно?

— Я жила своей жизнью. Делала свой выбор. Будь у меня брат или сестра — было бы легче, но… Кто знает, каким был бы их выбор? — вопрос был риторическим, Кристина только плечами пожала, снова улыбаясь.

— Мне легче. Как помнишь, родителей и вовсе нет. Некого разочаровывать, — это была шутка, но довольно грустная. Да и вообще… За время общения не только Кристина узнала многое о Ксюше, но и Ксюша о Кристине.

Она выросла в детском доме… Прямо как ее Ваня… Мать погибла, когда ей было чуть меньше двух, отца она не знала… И даже не знала, в курсе ли он, что имеет дочь… Но факт оставался фактом: Кристину он не забрал. Как-то выросла. Решила, что добьется успеха, поступила на журфак, отучилась, потом работала за копейки в крайне сомнительного качества изданиях, поняла, что чтобы стать хорошим журналистом-аналитиком, нужно уметь не только писать, но и понимать вещи, о которых собираешься писать. Отправилась за вторым дипломом, сменила несколько работ… Когда выпал шанс попасть в престижное издание — воспользовалась им. Теперь же снова рвала жилы, чтобы задержаться, закрепиться, стать незаменимой. Как казалось Ксюше, у нее получалось…

Она вообще в последнее время старалась читать все материалы Кристины… И смотрела на них по-новому. За «желтым налетом», который, видимо, был обязательным условием публикации, прятались глубины… Иногда человеческих душ, иногда социальных явлений, иногда финансовых тайн.

Ксюша считала Кристину талантливым журналистом, о чем не один раз честно говорила. Кристина же отмахивалась, говоря, что с радостью отказалась бы от этого таланта ради других, куда более простых радостей.

— Ксюш… — в какой-то миг Кристина скользнула взглядом с лица новообретенной подруги за ее плечо, чуть глаза округлила, будто испугалась… — Ты только не оборачивайся, но там… Твой без пяти минут бывший муж…

Бродяга не сразу глазам поверил, когда вошел в заведение, окинул взглядом зал, а за одним из столов — Ксения. Сидит с какой-то девушкой (с кем именно Ваня не смог сходу определить — лицо вроде бы знакомое, но откуда?), руки о чашку греет, смотрит в окно… Он макушку ее узнал бы из тысячи, а профиль и подавно.

— Макс, это кто? — локаторы Филиппова были настроены чуть иначе, поэтому он Тихомирову заметил только после того, как шеф кивнул в нужную сторону.

— Это… По-моему, журналистка… Да. Журналистка, которая… Очень долго добивалась интервью с Ксенией Игоревной… И это она слила информацию о закрытии производства…

Ваня хмыкнул, кивнул… Но понятней не стало. Не похоже на новое интервью, да и Ксюша… Она не будет душу выворачивать, она совсем другой человек.

— Хотите подойти?

— Нет, пусть обедают… И мы тоже…

Ваня мазнул взглядом по спине жены, вдруг ставшей напряженной, потом же пошел за предложенный им столик. Довольно далеко от Ксениного, услышать, о чем говорят, нереально, но хоть понаблюдать можно немного.

Он ведь сильно по ней соскучился. Оголодал даже. По всему, начиная с возможности просто подолгу на нее смотреть.

— Данилов говорил, что пробивал ее, а мы пробивали? — ели они с Максом преимущественно молча, каждый о своем думал. Когда Бродяга задал свой вопрос, Максим даже не сразу понял, о чем речь. Только поймав кивок Тихомирова, догадался.

— Журналистку? Да… Но по верхам.

— Пробей не по верхам тогда.

— Думаете, она может серьезную угрозу представлять?

— Думаю, она может через Ксюшу ко мне подбираться… Мало ли…

Максим кивнул, делая зарубку в памяти.

— Макс… Сделаешь мне одолжение?

— Какое?

— Проедитесь в офис с Ксюшиным водителем? А мы пока… поговорим?

Макс не знал, как Иван планирует уговорить Ксюшу на то, чтобы поехать с ним, но… кивнул.

Поговорить-то им действительно надо…



Настоящее…

— Я наберу тебя вечером… — прощались Ксюша с Кристиной уже выйдя из ресторана. Ксюша усиленно делала вид, что не замечает Бродягу, стоявшего почему-то у той машины, на которой приехала она, Кристина же периодически бросала на него заинтересованные взгляды.

Тихомирова это отмечала… И раздражалась. Но старалась отбрасывать подобные мысли. Ведь ревность сейчас — последнее, что стоило испытывать к без пяти минут бывшему мужу.

Ксюша поцеловала подругу в щеку, проследила за тем, как она идет к своей машине… Покачивая бедрами… В голове вопрос проскользнул: она всегда так ходит? Потом спустилась, глядя под ноги, подошла к автомобилю.

— Привет, — мазнула взглядом по лицу Бродяги, который смотрел на нее, не отрываясь, улыбнулась Максу. — Как дела? Как жена?

Филиппов посмотрел в ответ… Взглядом предателя, который испытывает муки совести, но исправить ничего не может. Ксюшу и это убивало. Она ведь не винила Макса, понимала, что он всегда был верен Бродяге и останется верным, но… Каждый раз, глядя на него, она еще сильней чувствовала себя ничтожной. Той, кому Бродяга не посчитал нужным довериться.

— Потихоньку… Говорит, тошнит ужасно, но… Рада, — Максим тоже улыбнулся. Это немного согрело Ксюше душу. Дало надежду, что когда-то они смогут снова нормально общаться. Хотя бы с Максом, если не с Иваном.

— Проедешься со мной? — который так ни разу и не оторвался от ее лица взглядом.

— Нет, я на своей, спасибо, — вот только говорить с ним… да даже в глаза ему смотреть… Ксюша готова не была.

— Поговорим немного…

— О чем? — спросила, глядя поверх его плеча.

— О чем хочешь…

— Хочу только о разводе.

Он скривился. Это хорошо, наверное, она ведь именно этого и добивалась — хотела уколоть.

— Значит, поговорим о разводе. Макс, дашь ключи, пожалуйста? — Бродяга получил желаемое, открыл переднюю пассажирскую дверь, как бы приглашая Ксюшу сесть… А она засомневалась. Не будут они о разводе говорить, а если и будут — совсем не в том ключе, на который она рассчитывала. — Садись, Принцесса, пожалуйста…

Тихомиров был не из тех, у кого в лексиконе слово «пожалуйста» мелькает тут и там… Просил он редко. Очень редко…

— Только о разводе, Тихомиров, — сказала, наверное, больше для своего успокоения… Села, вздрогнула, когда он ее дверь захлопнул, успела сделать пару глубоких вдохов, пока автомобиль обходил, зажегся экран на телефоне, который в руках держала: «Ну ты даешь, Ксения Игоревна… Держись…», видимо, Кристина не успела уехать… Или не захотела — решила досмотреть шоу.

Ксюша же спрятала телефон в сумочку, сжалась вся, когда Бродяга сел на место водителя, захлопнул уже свою дверь, все в салоне зачем-то заблокировал, завел… Глянул на нее мельком, вырулил.

Она же… К окну отвернулась, снова, как когда-то щеку закусывая, потому что…

Его запах тут же заполнил весь ее воздух. Так, как она мечтала, пока думала, что ее Бродяга мертв…

Минут пять они ехали молча. До офиса — не больше пятнадцати. Ксюша даже успела немного обрадоваться тому, что может обойтись и вовсе без разговоров… И взглядов… И касаний.

Во всяком случае, пока Бродяга держался.

Вел машину, смотрел в лобовое, если и отвлекался — то только на то, чтобы скидывать раз за разом звонки…

Деловая колбаса. Только вернулся… И сразу нырнул в свои бесконечные телефонные разговоры, встречи, дела…

Отделался парой слов по типу: «Это была вынужденная мера в целях обеспечения безопасности. Комментировать не могу — тайна следствия». И всем хватило.