Мой выбор (СИ) - "raksha_satana" - Страница 23

— Мда, место встречи изменить нельзя. Привет, Шарапов, – само собой, отсылку к роману Вайнеров Шлицер не понял. – Рано ты как...

— Сегодня может потенциальный клиент приехать, я хотел подготовиться...

Ганс помялся немного, потоптался на месте, и вдруг решительно шагнул вперёд и заговорил быстро, как скороговоркой.

— Слушай, прости еще раз за вчерашнее. Обычно я ее сюда не привожу, вчера случайно получилось.

Макс несколько секунд смотрел на Ганса как на идиота, пытаясь понять, о чем тот вообще говорит. Потом до него дошло. Черт, ну магический вчера был день в этом кабинете, сразу двое на горячем попались. Можно было бы поржать, но это, пожалуй, даже для циника было бы неуместно. Он поднял руку, пытаясь прервать монолог Ганса.

— Я же сказал, ничего страшного, бывает, – нужно было срочно валить, не хватало еще новых откровений от Шлицера. – Ладно, мне пора уже, дел сегодня полно...

Ну да, именно сейчас надо мчаться заниматься делами, когда похож на бомжа, ночевавшего в берлинской ночлежке. Макс быстро начал сметать со стола мусор и пустые бутылки в пакет, оставлять все это на уборщицу было бы свинством. За его манипуляциями Ганс наблюдал молча, и Макс почти успел обрадоваться, что удастся свалить без лишних разговоров. Зря.

— Подожди, тема есть...

Ганс почесал затылок. Ему явно было непросто начать разговор, и Макс очень бы хотел, чтобы у него это так и не получилось. Но все же остановил свою деятельность и вопросительно посмотрел на Шлицера.

— Я сначала думал Жене позвонить, но сейчас, видимо, об этом лучше с тобой разговаривать.

Любопытно. Если Ганс работает на Бахофнера, а сомневаться в этом не приходится, то наверняка сейчас прозвучит что-то по этой теме. А так хотелось пока не вспоминать ни об аварии, ни об этих уродах... Макс попытался изобразить на лице спокойствие и вежливый интерес, но мышцы после вчерашнего одеревянели, и получилась скорее гримаса человека, страдающего одновременно зубной болью и геморроем. Ганс вытер ладонью лоб. Ничего себе, испарина... Что ж вы собираетесь сказать, господин Шлицер?

— Не знаю, помнишь ли ты, но на этой недели нужно вносить плату за аренду здания. А учитывая прибыль за месяц... Короче говоря, мы еле выходим на ноль. Следующий месяц при таком раскладе загонит магазин в минус. Нужно что-то решать, Макс.

Ха, ну вот и подобрались к теме. У Макса даже голова болеть перестала, и теперь он смотрел на Шлицера, уже не скрывая жадного ожидания. Наверняка сейчас будет озвучено предложение продать магазин, пока не поздно. И подумать только, вот удача, им как раз интересуется некий господин Бахофнер. Здорово, да?

— В общем, я тут подумал...

Давай, озвучь, о чем подумал, Иуда?

— После смерти матери у меня осталась приличная сумма от продажи ее дома, – Ганс закусил губу, словно решаясь на то, чтобы произнести следующие слова. – Если согласитесь принять эти деньги, как вложение, их хватит на несколько месяцев. За это время можно будет решить, как реанимировать бизнес. Что скажешь?

В наступившей, оглушительной тишине стало слышно, как одинокая муха бестолково бьётся об оконное стекло. Извилины Макса как шнурки, завязались в тугой узел, и концы безжизненно повисли.

— Так. Еще раз, для тупых, – Макс с силой тряхнул головой и похлопал себя по щекам, пытаясь сконцентрироваться. – Что-что ты предлагаешь?!

Ганс улыбнулся, явно принимая реакцию Макс за похмельное подтупливание.

— Я предлагаю вам с Женей деньги. Чтобы спасти магазин.

Какой-то прикол? Коварный план по отжиманию магазина?! Что это вообще?! Макс так сосредоточенно всматривался в лицо Шлицера, ища подвох, что тот уже открыто рассмеялся.

— Чувак, ты меня пугаешь. Ты что пил вчера? Давай еще раз, медленно. Я. Предлагаю. Вам. Деньги.

Ну? Деньги предлагаешь, а дальше? Где упоминание благодетеля-Бахофнера, который спасёт нас всех от разорения? Но Ганс молчал и только внимательно следил за реакцией Макса. А тот стоял около стола и размышлял о вероятностях, которые подбрасывает жизнь. Насколько глупым было сейчас поверить Гансу Шлицеру? И насколько глупее было бы не поверить? Макс настолько привык считать его предателем, что любая другая мысль казалась теперь крамольной. Что ж, оставалось только надеяться, что собственное чутье распознает ложь, нужно лишь задать правильный вопрос. И он уже вертелся на языке.

— То есть это не предложение от Германа Бахофнера?

Выстрел сделан. Несколько секунд, последовавшие за ним, были самые важные, и Макс, не отрываясь, следил за лицом Шлицера. Он этого вопроса точно не ожидает, а значит, будет застигнут врасплох и не сумеет ничего скрыть. Макс наблюдал. Одна секунда, две, три, четыре... И ничего. Ничего, что хоть сколько-нибудь походило бы на попытку что-то скрыть. Зато на лице Ганса отразилось такое искреннее недоумение, которое и актер бы не сыграл.

— Бахофнер? Страховой магнат? А он-то тут при чем?

Макс искал в словах и интонациях Ганса хоть что-то, что его бы раскрыло, и не находил. Неужели...? Может ли это быть? Везение?! Правда, что ли?

— Ганс, скажи честно: ты действительно не на него работаешь?

Прозвучало почти как мольба. Макс сам слышал ее в своих словах, но это было не важно. Очень уж хотелось верить человеку, стоявшему перед ним. Ганс даже растерялся.

— Эээ... Мне, наверное, стоит спросить, с чего ты решил, что работаю? Учитывая, что я его не знаю, ни разу не видел и вообще работаю только на себя...

Да, это очень хорошие вопросы. Макс чувствовал себя полнейшим кретином. И в то же время где-то внутри плескался щенячий восторг от того, что он так удачно ошибся. Господи, неужели правда ошибся? Неужели вокруг не сплошная вражья контра? Мда... Вот так, наверное, чувствовал себя какой-нибудь чекист-параноик. Макс виновато улыбнулся. Чертовски приятное ощущение. А потом подошёл и тупо обнял совсем обалдевшего Шлицера.

— Блин, Ганс... Я должен извиниться перед тобой. В смысле, спасибо за предложение, оно нам очень кстати, – Макс выпустил парня из рук и сделал шаг назад. – Просто все это время я... Короче, этот Бахофнер хочет прибрать к рукам магазин. Он и к аварии причастен, и информацию о нас как-то получает. Его любовник, Матео Лаундман, купил у нас мотоцикл, Харлей... И он же подрезал тогда Женю на дороге. А потом неизвестно как пропали все договоры. Помнишь, я в прошлый раз искал их? Ну и я грешным делом подумал... Подумал, что...

Язык не поворачивался произнести это вслух, но Ганс все понял сразу.

— Ты думал, что меня купили.

Макс поднял глаза на посерьезневшего Шлицера. Ох, как стыдно-то...

— Слушай, мне очень жаль, что мы так думали. Если не захочешь больше иметь с нами дело, я пойму, правда.

Ганс хмыкнул. Похоже, способность быстро обрабатывать информацию сочеталась в нем с умением принимать моментальные решения.

— Ну тебе простительно, ты меня не так давно знаешь, я бы, наверное, тоже на себя подумал. А с Мештером я потом поговорю, напомню кое-что из нашего байкерского прошлого..., – Ганс усмехнулся и кивнул на пакет с мусором, так и висевший на руке Макса. – Я бы предложил выпить за реабилитацию моего честного имени, но тебе, кажется, вчера уже хватило. Так что...

И Шлицер, все также улыбаясь, протянул Максу руку, которую тот с радостью пожал. С плеч словно пятидесятилетнюю ипотеку сняли, не иначе. Фантастическое облегчение.

— Ты не представляешь, как это круто – перестать тебя подозревать... Правда, теперь мы снова понятия не имеем, как Бахофнер получал информацию, но, честно говоря, сейчас мне на это откровенно плевать, – Макс не мог перестать улыбаться. Даже похмелье отступило, не такое и плохое получилось утро. Ганс кивнул.

— Я могу помочь?

— Чувак, ты не даёшь бизнесу пойти ко дну, это больше, чем помощь. Мы очень благодарны. А сейчас я рискну побыть эгоистом и просто поеду домой. Еще не все вопросы у нас решены...

Как же круто было попрощаться с Гансом и пожелать ему хорошего дня без всякой задней и очень нехорошей мысли. Шлицер ему всегда нравился, и считать того предателем было сродни инквизиторской пытке с медленным подпаливанием пяток. Неприятно ошибаться в людях, но ошибиться дважды в этом случае – ни с чем не сравнимое удовольствие.