Обряд (СИ) - Бояндин Константин Юрьевич Sagari - Страница 26

Ещё через несколько секунд они смотрели друг другу в глаза.

— Даже место одно и то же, — медленно проговорила Агата. — Начинаю ощущать себя марионеткой. Словно это не я своей жизнью командую. И мне снова страшно… — Агата посмотрела на часы. — Вам через полчаса уже выходить нужно, да? Давайте пока по вчерашнему плану. Вы запираете меня на верхний ключ, и посматриваете на камеры, когда можете. А я, если что, отправлю сигнал. У вас ведь были условные сигналы? Мы с приёмными родителями так уговаривались — если я в разговоре по телефону, или ещё где, говорю “всё замечательно” — значит, меня заставили. Ну то есть, ничего не замечательно. Придумаем такой сигнал?

— В школе мы говорили “всё ништяк”, — посмотрел Владимир в глаза Агаты. — Я давно уже так не говорю. Пойдёт эта фраза?

— Да, пойдёт, я сейчас из неё шаблон сделаю, — покивала Агата. — Чтобы одной кнопкой отправить, если что.

Когда она закончила, они оба уселись, глядя в глаза друг другу. Долго так сидели.

— Очень хочу надеяться, что вы мне и в самом деле нравитесь, — мрачно сообщила Агата. — Что есть хоть что-то настоящее. Не бросайте меня, ладно? Ну то есть не исчезайте. Мне теперь кажется, что мы в одной лодке, и до берега слишком далеко.

— По своей воле не брошу, — пообещал Владимир, поднимаясь на ноги. — И вас о том же прошу.

— Уйду, только если прогоните, — покивала Агата и вздохнула. — Всё, пора собираться. Удачи нам обоим!

* * *

Владимир ехал в сторону Управы, а в голове творилось невесть что. Инсценировать свадьбу можно, не вопрос. Но заявление на регистрацию подают за месяц! Или не было никакого заявления — всё что нужно просто куплено? А родители тогда как? Они ведь не так давно ели мозг, что Владимир не женат, и пока не собирается. А теперь, оказывается, была свадьба — как эти два события могли случиться в одной Вселенной?

Нельзя думать о постороннем на дороге. Чуть не подрезал соседний автомобиль — Владимиру сердито посигналили, но этим и обошлось. На всякий случай, не стал парковаться на основной парковке Управы: начальство и коллеги уверены, что Владимир в срочном порядке дорабатывает заказы, чтобы потом как следует отдохнуть все три недели. Незачем удивлять всех этих людей. Агата права — происходит чертовщина, словно Владимир почти перестал распоряжаться своей жизнью.

Владимир дошёл до Управы — по счастью, никого знакомого в фойе. Минуты через три добрался до того самого закутка. Проверил сигналы с камер — Агата сидит за своим ноутом — камера смотрит в её лицо. Судя по лицу, Агата сосредоточенно о чём-то думает. “Я на месте”, отправил Владимир сообщение. Верно, картинка подлинная — Агата взяла мобильник, прочитала и отправила ответ. “Отлично, я готова. Проверила — верхний замок заперт”. Ну и чудно.

Владимир посмотрел на часы — без четверти полдень. И вот теперь стало казаться, что не было никакой Агафьи, а была только Агата. А всё прочее им примерещилось, уже неважно почему.

Обещал Агафье новые загадки, но так и не взялся за них. Немудрено, когда такое творится! Не будем врать: собирался, но не сложилось. Владимир потёр лоб ладонью, и обнаружил на безымянном пальце обручальное кольцо.

Что за номер?! Утром его не было! Ну-ка, ну-ка… Владимир вновь вызвал камеру, которая присматривает за Агатой, и увеличил ту часть, где сейчас её правая кисть. И у неё тоже! “Агата, у вас давно обручальное кольцо на пальце?” Видно, что Агата ошеломлена — прочитала сообщение и попыталась снять кольцо. Безуспешно. “Да, и не могу снять. Поможете, когда вернётесь”. Владимир кивнул — хотя Агата всё равно не увидит — и попытался снять своё.

Чёрта с два! Вращаться вращается, должно легко сниматься — но не снимается. Что вообще происходит?! Владимир ощутил, что ему становится не по себе.

— Помочь? — спросили его знакомым голосом. Владимир поднял взгляд, и увидел знакомую девушку. Не сразу понял, что не так с ней.

Ника. Вероника Метельская. Но не та, которую он видел за стойкой — не диспетчер адвокатской конторы. Эта Ника в красной юбке, красной кофте и красной ленте поверх волос. А в остальном такая же.

* * *

— Ника?! — голос не сразу повиновался Владимиру. — Вероника Метельская?! Другая Вероника?

Вероника весело улыбнулась.

— Другая, или та самая. Простите, Владимир, я должна убедиться. Пожалуйста, ответьте на мои вопросы — не задумываясь. Это очень важно! Просто говорите, сразу же, что приходит в голову. Хорошо?

Владимир кивнул, не очень понимая, что происходит.

— Не всё коту?

— Масленица, — отозвался Владимир.

— Под лежачий камень?

— Вода не течёт.

— Средства у нас есть?

— У нас ума не хватает, — а это откуда вырвалось?

— “Ах, неужели мы для вас не больше чем еда?”

Владимир помотал головой: — Не помню такого.

— Audi, vide, tace?

Владимир запнулся. Ничто не приходило на ум. Вообще ничего — словно ступор.

— Audi, vide, tace? — повторила Вероника, взяв Владимира за руки. — Audi, vide, tace?

— Не знаю, — сумел проговорить Владимир. — Что происходит?

— У нас три минуты, — предупредила Вероника. — Почти некогда объяснять. Слушайте. Вы сегодня узнали, что женаты. Вчера вы поняли, что знаете Агату много лет. Позавчера вы ломали голову, почему срастается лист. Так?

— Так. Откуда вы…

— Владимир, мы в беде, — перебила Вероника. — В огромной беде, мы все. Может, что-то ещё можно успеть сделать, и я хочу помочь вам, Агате и Гане. Может, кто-то из вас сумеет что-то сделать.

— Но что происходит?!

— Вам сейчас покажется, что вы умираете, — понизила голос Вероника. — Будет страшно. Запомните: “audi, vide, tace”. Узнайте, что это значит.

Владимир попробовал освободить руки — да что они тут, с ума все посходили? Не тут-то было! Вероника словно стальными клещами держала.

— Если вы хоть капельку любите Агату и Ганю, поверьте мне, — добавила Вероника тихо. — Пожалуйста. Просто поверьте.

Владимиру померещился посторонний взгляд в спину. Оглянулся — и увидел, как тогда, когда они с Агафьей спасались бегством — размытый силуэт. Движется в их с Вероникой сторону.

— Смотрите на меня, — попросила Вероника. — Постарайтесь не кричать.

Она взялась за обручальное кольцо и лёгким движением сняла его с безымянного пальца Владимира.

* * *

Владимир не мог вдохнуть. Не то что бы его душили — просто ничто не желало двигаться, впускать воздух — в глазах начало темнеть. Он осознавал, что Вероника держит его крепко, не позволяет упасть, и повторяет, раз за разом всё те же три слова — “audi, vide, tace”. В глазах мутнело, жидкий свинец лился в лёгкие, их раздирало изнутри наждаком.

“Если Ганя спросит — скажите, что я вернула долг”, услышал Владимир не ушами, а словно разумом. Вероника улыбнулась. “Надеюсь, она простит меня.”

Всё кончилось — внезапно. Владимир осознал, что может дышать. И осознал, что Вероника уже не сжимает его ладони стальными щипцами — и протаивает, протаивает на глазах. За несколько секунд Вероника стала прозрачной и — исчезла. Владимир оглянулся, тяжело дыша. Никого, никакого призрака. Да что же это было?

“Запомните: audi, vide, tace. Узнайте, что это значит”.

Он словно снова услышал голос Вероники. Успел только перевести дух — и из-за поворота выбежала довольная Агафья.

* * *

— Вы уже здесь! — воскликнула она, бросаясь к нему в объятья. — Как здорово! Я ужасно скучала…

Владимир прижимал её к себе, и ощущал Агафью всем существом — чувствовал, как бьётся её сердце, как переполняет радость. Агафья не сразу отпустила его.

— Что-то случилось?! — спросила она встревоженно, отступив на шаг. — У вас такое лицо…

— Много странного, — признал Владимир. — Но я очень рад видеть вас.

— А я вас! Не знаю, как я сумела сдать аттестацию. Только о вас и думала! Мне сейчас снова уезжать, — сообщила Агафья и погрустнела. — Повышение квалификации. Но я скоро вернусь, и уже никуда не поеду! Правда!