Уйти в отставку (СИ) - "Леонардо НеДаВинчиный" - Страница 24

— Ёптыть! — Зойка поперхнулась вареньем. — Расскажи, что еще видел, запомнил. Ну давай.

— Знаешь ли, в чем фигня. Полного слияния, как здесь, не случилось. — Леви задумался. — Чувствовал себя форточником, который залез в квартиру, а тут нагрянули хозяева, и пришлось ховаться в шкаф. Почти ни хера не видать и не слыхать.

— Можно видеть только то, что видит… ну, тот чел в то время, на которое удалось подселиться. Слышать только мысли, которые он думает вот прям сейчас. Находишься в дальнем уголке подсознания. — Ерен справился с нервяком и его понесло. — Там в бой идут дети… Ментаты воздуха. Здесь, когда мелкие, часто снится полет, а потом проходит. В том мире так же. Ну прост летаем ту риал и на изи поднимаем в воздух других бойцов. Самые крутые воздушники — мелкота десяти-пятнадцати лет. Потом скилл падает. У мамы окончательно исчез в двадцать три… А у меня — наоборот. — В глазах осторожно блеснула надежда, сменяясь ясным огнем уверенности, — Леви, мы победим. Я не спал — прогонял в голове упражнения. Ханджи… Целитель тренил тайком. Он считал, что обладаю всеми скиллами Прародительницы. Значит, могу прокачать целителя. Целитель не погиб — он жив во мне!

Рука разжалась. Непочатая бутылка воды глухо стукнулась о потерто-коричневый ковролин и откатилась в сторону замершего на офисном стуле Армина. Кусок баклажана шлепнулся с вилки на лонгслив, прямиком в центр земного шара, окруженного танцующими нежно-зелеными фигурами. «Ничоси шмот у веганов!» — Леви только сейчас обратил внимание на экологическую футболку.

— Завидую. — Армин завертел головой в поисках салфетки, не нашел и, подцепив пальцем баклажановую кляксу, сунул в рот. — Ты столько интересного узнал. Видел другие миры…

— В третьем вы… Ханджи, Леви, Смит погибли во время последней вылазки. Война закончилась… Там нет сильных ментатов… Не знаю.

Что с ним творится? Отвернулся. Плечи задрожали. Неужели ревет? Леви наклонился провести кончиками пальцев по каштановым вихрам. Утешить. Но отдернул руку.

— Было хреново. Бернер. Он врач. Накачал дурью и велел спать… Нечего рассказывать.

«Ты обо мне… горевал?» — мысль с разворота пнула в лобешник. Ерен, господи, Ерен, не надо. Боль частицы родной души из мира, где он уже мертв, вонзилась под левое ребро.

— В пятом — шоколадно. Живем… живу в Австралии, розочки выращиваю. — Надо отвлечь болтовней. — Все согласно пророчествам шизика — локальные конфликты загасили, экологию развели.

Леви трепался, пока не запершило в горле, а желудок не потребовал жратеньки настойчивым урчанием. О! Пицца с котлетами наверняка заскучали на кухне. Притащив тарелку, поставил ее рядом с фоткой Ануш и впился зубами в самый сочный кусок. Сын лейтенанта Шмидта скорбно вздохнул и накатил по третьей. Задохлик-Арлерт решился, наконец, плеснуть себе в пузатый бокал на два пальца. Осторожно глотнул. И опрокинул остатки в рот. Йегер вроде успокоился. Прислушиваясь к рассказу, медленно краснел скулами. Ждет фееричного описания игрищ на балконе под сенью дикого винограда и аромат розочек? Наверняка выдернуло из пятого в самом начале VIP-минета. Что же с ним будет, если поведать широкой апчественности о взаимной дрочке с огоньком на просторах Норены? Вопросы риторические — даже ушами заалеет! Но ни то, ни другое, ни третье в планы не входит.

— Курить хочу — вот-вот сдохну. — Затолкав в рот остатки пиццы, Леви потопал на кухню.

От балкона Зойкиной квартиры тянулись к соседнему сероватые бельевые веревки. По очереди, что ли, постирушку сушат? У крашеных черной краской перил скучали два прогулочных вела: один взрослый с багажником спереди, второй девчоночий с розовыми кисточками на руле, но тоже с практичной корзинкой. Вытащив из заднего кармана спортивок задроченную пачку Мальборо, щелкнул зажигалкой и со смаком пустил дым в легкие. Тонкая струйка вырвалась на волю и растаяла в позднем вечере. Один за другим гасли желтые прямоугольники на «небоскребах» — завтра с утра ебучий понедельник.

— Не подвинешься? — В открытой двери нарисовался Сын лейтенанта Шмидта с которой уже по счету порцией «Арарата». — Леви, сейчас в первый и последний раз влезу не в свое дело, но… — тщательно прикрывая створку, — что между вами с Ереном происходит? Думал, тут-то не отлипнете друг от дружки, а вы как чужие. Можешь не отвечать… но неужели поссорились?

Доехало медленно и со скрипом на поворотах. Он никогда никому ни полслова не говорил о себе. Да, мать знала. Точнее, догадалась, когда Леви исполнилось семнадцать, и мягко раскрутила на камин-аут. Неужели был недостаточно осторожен?

— Кто еще в курсах? — хрипло, не узнавая собственного голоса.

— Все. Нил Докторенко, судья главный, удивлялся, что вы шифруетесь. Роза всегда недоумевала — почему к ней на день рождения приходите поодиночке. Дамир…

— Еба-а-а-ать! — Судя по скрежету и сдавленному мату, Леви разбудил воплем ночующих в гаражном постапе бомжей.

— Ты не знал? Что все знают? — Шмидт честно недоумевал глазами, бровями, изумленно приоткрытым ртом. — Леви, я тебя умоляю, у нас на главной площади красуются статуи Таньки и Ваньки. Об отцах-основателях еще во времена Елизаветы Второй ходили скабрезные слухи. Конечно же, никто не придет в восторг, если вы с Ереном начнете целоваться в парке на виду у яжматерей с младенцами, но вас не линчуют, если сделаете то же самое в гостях у Розы или сходите поужинать. Господи, ты действительно думал…

Он уже ничего не думал. От этой новости мысли разбежались и попрятались по темным закоулками перемешанных мозгов. Очень кстати в правом переднем кармане завибрировал смартфон. Гаджет приятно охладил вспотевшую ладонь. Мама. У дедули сердце прихватило? Иначе не позвонила бы.

— Да.

«Сыночка, выслушай, пожалуйста, — трубка смущенно задышала, — мне звонила Карла и сказала, что Ерен ушел от тебя».

— Подожди… — он плотно прижал гаджет к уху.

«Не перебивай. Выслушай маму. Мама хочет тебе добра. Ты много работал и в последнее время сильно уставал, а Ерен — парень молодой, горячий. Сыночка, ты не обижайся — мама все понимает и поможет. У тебя точно проблемы с потенцией. Карла сказала, что достанет хорошее натуральное средство…»

— Ма-а-а-ам!!!

Судя по грохоту железа и торопливо шаркающим шагам, бомжи спешно эвакуировались в более спокойное место. Рядом раздался не то всхлип, не то стон. Резко тиснув красную кнопку, Леви обернулся. Прислонившись к кирпичной стене, Шмидт прикрывал протезом лицо, плечи ходили ходуном. Другая рука тряслась так, что коньяк едва не выплескивался через край.

— Ухожу-ухожу. — Толкнув локтем дверь, бывший командор примирительно отсалютовал бокалом и, весело похрюкивая, свалил.

Двойка тебе, прокурорская чуйка.

Нет, не двойка — кол с минусом!

Конспиратор, Штирлиц хренов — это надо же умудриться не заметить слона!

Ебаный крендель!

Но вдруг полегчало. Сжатая пружина беспокойства о собственной репутации, страха за мать и дедулю, животного ужаса, что зеленоглазой погибели надоест без конца шифроваться, ослабла. А затем растаяла, оставив склизкое послевкусие досады на собственную слепоту. Люди, которых знал годами, с кем дружил, с кем просто здоровался при встрече, оказались лучше, добрее, умнее его самого. Мысленно помолившись нарастающей луне, которая ехидно взирала на горе-прокурора с облачной перины, чтобы Шмидт прикусил язык, Леви шагнул в кухню. Пора возвращаться к честной компании. Тем более — появился вопрос к Очкастой. Какого она ничего не рассказала о своих путешествиях? И что означают слова космического ежика, что только Ханджи знает, почему он отправил всех в четвертый мир? Дело пахнет даже не керосином, а взрывчаткой СИ 4. Тут чуйка сработала на пять с плюсом. Бычок обжег пальцы. Забыл про сигарету, ёпть! Ну милый выдался вечерочек, чего уж там.

Догадка оформилась в стройную гипотезу. Осталось лишь получить подтверждение, и следствие закончено.

— Ерен, ты помнишь кого-нибудь похожего на Ханджи в пятом и шестом мирах? — Леви начал с порога. — Во втором и третьем она погибла — это мы знаем.