Мой нежный враг (СИ) - Николаева Юлия Николаевна - Страница 25

Я кивнула, делая глоток и погружаясь в мысли. Все вроде ясно, только вот остается ощущение недосказанности. Зачем договариваться, если можно просто избавиться от ненужного элемента, который вылез и стал мешать? Самсонов намекнул, что Матвеев говорил, будто у него есть на руках козырь, который ему поможет пролезть даже после того, как ему было отказано.

А не в этом ли козыре все дело? Не он ли стал тем самым аргументом против смерти Матвеева? Козырь, который оказался позарез нужен Петренко с этими его людьми сверху. И именно поэтому Ярослав крутится сейчас вокруг Даньки и меня, считая, что мы можем знать, где этот козырь? Глупость, конечно, Георгий отлично понимал, что Даньке такое лучше не доверять, а я ему вообще никто. Однако мою квартиру обыскали, за мной кто-то следит…

И кто-то убил Матвеева. И если это действительно не Петренко, значит, в игре есть кто-то еще, кто хочет также получить этот пресловутый козырь. Только что он из себя представляет? Какая-то информация? Бумаги? Фотографии? Что?

Сделав последний глоток, я отставила чашку. Ярослав уже докурил, сидел, наблюдая за мной.

— Если честно, я бы отдохнула. Покажешь мне, где можно остановиться?

Он кивнул, я двинула в сторону гостиной и уже на пороге поймала в спину его слова:

— Я тебя хочу, Кать.

Я замерла, чувствуя, как тело моментально среагировало, разлив внизу живота желание. Что за реакции, блин?

Повернувшись, встретилась с внимательным взглядом голубых глаз.

— Ярослав, давай договоримся, — сказала ему, надеясь, что мой голос звучит твердо. — То, что случилось, уже случилось, но на этом все. Меня данный вопрос не интересует. Уверена, ты найдешь, с кем заняться сексом.

Он только криво усмехнулся, продолжая меня разглядывать. Поднялся, а я предательски отступила, когда Петренко оказался рядом. Но все-таки нашла силы посмотреть ему в глаза.

— Ох, Катя, Катя, — сказал Ярослав, — идем, выделю тебе комнату.

Ладно, кажется, с этим вопросом разобрались. Вот и хорошо. Хорошо же?

Мы поднялись на второй этаж по широкой лестнице, вскоре Петренко открыл одну из дверей и пригласил меня внутрь. Зажег свет, я снова присвистнула.

— Да я так себя коронованной особой почувствую скоро, — пошутила все-таки.

Он только усмехнулся и покинул комнату. Я присела на край широкой кровати, застеленной атласным постельным бельем, поверх которого лежало покрывало с красивой вышивкой. Мебель выполнена в классическом стиле. Вот любят некоторые люди выпендриться. Мне к такому столу и прикасаться страшно, не то что…

Ну да, я подумала не про есть, живо вспомнив кабинет в ресторане и чем мы там занимались. Мотнув головой, направилась в ванную, она, конечно, не уступала комнате. На полке нашлось несколько больших чистых полотенец. Отлично, помыться — это то, что надо.

Я долго принимала душ, с наслаждением подставляя тело под струи воды, и думала над происходящими событиями. Самсонов утверждал, что Петренко враг, и наверное, для Герогия так оно и было. Но все же мог ли Ярослав дать команду на убийство? Он утверждает, что нет, хотя причин к такому ответу я тоже не вижу. Опять же странно, почему Матвеев не доверился своему другу, почему не рассказал, в чем заключается его план по завоеванию политической арены? Или на самом деле Самсонов просто рассказал мне не все, а только то, что посчитал нужным? Я потерла лицо, глядя в зеркало. Я запуталась. Окончательно и бесповоротно. Не знаю, кому верить и что делать. Кажется, стоит поспать, сегодня слишком длинный день.

Закутавшись в полотенце, вышла из ванной и застыла, сердце пропустило ход: на моей кровати лежал Ярослав, облаченный в одни домашние штаны, и что-то читал в телефоне.

— Какими судьбами? — поинтересовалась я, повесив свои вещи на спинку стула. — Забыл, где твоя комната? Заблудился в огромных хоромах?

Петренко отложил телефон на тумбочку возле кровати и осмотрел меня долгим взглядом.

— Брось, Кать, — сказал, когда наконец вернулся к моему лицу, — мы же оба понимаем, что это случится.

Я усмехнулась, демонстрируя удивление. Сложив на груди руки, сказала:

— Свали по-хорошему, а.

Он еще попялился, потом все же встал, я по инерции сделала шаг назад, чтобы быть подальше.

А он дернул меня за руку, притягивая к себе, вторую руку положил сзади на шею и стал целовать. Я уперлась ладонями в его голую грудь, чувствуя под пальцами горячую кожу, мысли в голове разбежались. Так не должно быть, не должно. Я знаю его три дня, даже не знаю толком, он, возможно, враг, который использует меня. Какого черта меня так тянет к этому мужчине? Его руки заскользили по моему телу, достигли края полотенца и коснулись бедер. Я вцепилась в его твердые плечи, а потом прижалась еще ближе, зарываясь руками в волосы, чувствуя даже, как быстро бьется его сердце. Полотенце полетело на пол. Предсказуемо. А через мгновенье мы оказались на кровати.

И снова это было безумие, ненормальное, но такое желанное. А когда все кончилось, я лежала, приходя в себя, выравнивая сбитое дыхание. Ярослав ушел в ванную, я, подхватив полотенце, укуталась в него. Посмотрела на себя в большое зеркало на стене, ну и видок: растрепанный и подозрительно довольный. Показала себе язык. Эх, Авдеева, как просто тебя оказалось уделать — всего-то хорошенько отыметь.

Дверь ванной отворилась, и появился Петренко, абсолютно голый. Я подхватила с пола его штаны и кинула, он поймал, правда, из карманов высыпалось несколько презервативов. Подняв три штуки, я хмыкнула:

— Смотрю, у тебя были большие планы на эту ночь.

— Они и сейчас есть, — штаны он отбросил, а я сделала шаг назад.

— Слушай, я завтра ходить не смогу, — попыталась отшутиться.

Петренко посмеялся, но в охапку меня сграбастал и на кровать повалил.

— А куда тебе ходить? — поинтересовался напоследок, а потом снова переключил внимание на физическую сторону нашего контакта.

А я подумала: да чего уже отнекиваться? Дело сделано, так надо получать удовольствие.

Утром я проснулась ожидаемо одна. Когда вырубилась на кровати, Ярослав был рядом, но скорее всего, почти сразу и ушел. Полежала немного, пялясь потолок. Хорошо, тело приятно расслаблено, настроение отличное. Взяла телефон и присвистнула: половина двенадцатого. Нормально так я поспала.

Быстро приняв душ, спустилась вниз, по ходу Ярослава нет. В кухне на столе обнаружилась записка: "В час дня придет домработница с охранником. Если что, ключи на тумбочке".

Милота какая. Заглянув в холодильник, я сделала себе бутерброд, поедая его, прошлась по дому. На первом этаже обнаружилась запертая дверь, на втором все были открыты, но, кроме комнаты хозяина, выглядели нежилыми. Еще одна была переделана под мини-спортзал. Ну да, такую форму, как у Петренко, надо поддерживать.

Комната Ярослава мало что мне о нем поведала: дорого, со вкусом, чувствуется приверженность к порядку.

В общем, я спустилась вниз и подумала, что сидеть тут точно не буду, сейчас еще появятся какие-то люди, будут на меня коситься… Раз уж ключи оставили, то ими и воспользуюсь. Осталось только придумать, куда двинуть. Я вообще-то планировала вчера вечером в постели обдумать положение дел, а вместо этого… Короче, ничего не обдумала. Вот сейчас отправлюсь в кафе, усядусь и займусь этим самым осмыслением.

Разобравшись с замком на воротах, я огляделась, так, если не ошибаюсь, до центра отсюда рукой подать, еще одна тихая улочка, которую облюбовали наши богатеи. Только тут явно народ повыше уровнем, чем Матвеев. Вон домины какие. И тачки. Мимо меня как раз ехала красная "Ауди", тормознула рядом, я нахмурилась, наблюдая, как опускается стекло. За рулем сидела та девушка, что мы вчера встретили в ресторане. Мне она улыбнулась, я улыбнулась в ответ — не жалко.

— Подвезти? — спросила, разглядывая.

Я бы, наверное, отказалась, но было жутко любопытно, что же за отношения у них с Ярославом. Ясное дело, девушка мне не расскажет, да и спрашивать я не буду, но…