Сборник рассказов - Днепров Анатолий - Страница 54

• Предыдущая
• 54/58
• Следующая

В конце сорокового года, уже после того, как немцы заняли пол-Франции, я получил от одного своего старого друга письмо. В нем он, между прочим, писал: «Наш Дешлен во время кампании проделал колоссальную карьеру — от санитара до главного хирурга полевого госпиталя. Я не знаю, какому из своих многочисленных талантов он этим обязан. Но одно любопытно: немцы отдали приказ разыскать Дешлена. Говорят, он разработал какой-то невероятный способ лечения ранений…»

Прошло ещё немногим более месяца. Однажды в аптеку, где я работал, прихрамывая, ввалился некий верзила с забинтованной физиономией и подал мне рецепт. Каково было моё изумление, когда вместо обычных латинских названий лекарственных препаратов я прочёл строки, написанные знакомым почерком: «Завтра в семь вечера этот человек встретит вас у входа в церковь святой Мадлены и проводит ко мне. Вы мне нужны. М. Д.». Записка была от Дешлена!

На следующий вечер в назначенном месте я с нетерпением ждал перевязанного парня. Он появился внезапно и сделал мне едва заметный знак, чтобы я следовал за ним.

Путь был очень длинным. Мы все время двигались в северо-восточном направлении. Через час мы оказались в каком-то тёмном квартале, о существовании которого я и не подозревал. Когда мы шли по узенькой, окутанной тёмной мглой улице, мой провожатый приблизился ко мне и тихо произнёс:

— Это улица Парадиз.

Мне это ровным счётом ничего не говорило. Мы вошли в какую-то подворотню, повернули направо. В глубине двора стоял дом с мезонином.

Профессор Дешлен встретил меня холодно, без всякого энтузиазма, так, как он обычно встречал студентов, пришедших к нему на экзамен. Кивком головы он пригласил меня сесть. Я как-то оробел и не решался начать разговор.

Он заговорил первым:

— Известно ли вам, молодой человек, что мы живём в мире кристаллов?

Я пожал плечами и про себя улыбнулся. Уж очень все походило на добрые старые времена в Сорбонне.

— Этот мир можно так назвать лишь с известной натяжкой, профессор. Да, действительно, кристаллических образований в природе очень много, — ответил я.

— Много! Они всюду! — произнёс он сурово.

Я осмотрелся вокруг, пытаясь в темноте обнаружить хоть что-нибудь, что имело бы кристаллическую природу. Стол, стулья, книжный шкаф с книгами, кожаное кресло, стекла в окне. Ни одно из этих предметов не напоминало мне о кристаллах.

—Я не совсем понимаю, профессор, что вы имеете в виду. Но если под кристаллами вы подразумеваете то, что…

— Под кристаллами, молодой человек, я понимаю именно то, что под ними нужно понимать. Кристалл, это упорядоченная в пространстве материя.

Я задумался. Меня сбили с толку слова «упорядоченная материя», потому что это было не одно и то же, что материя с периодически повторяющейся структурой. А ведь именно так мы определяем кристаллы. Когда мы берём в руки кристалл каменной соли, то мы знаем, что в нем, в совершенно строгой периодической последовательности ионы натрия чередуются с ионами хлора. Если затравку кристалла поместить в насыщенный раствор соли, то он начнёт расти во все стороны, однако к его структуре ничего нового не прибавится.

— Ваше определение слишком общно, чтобы из него можно было сделать какие-либо выводы, — попытался возразить я.

— Как по-вашему, это кристалл или нет? — вдруг спросил он и ударил кулаком по столу.

— Конечно, нет, — не задумываясь, ответил я.

— Не кристалл? — переспросил он и ещё громче забарабанил по столу. — Ну, знаете, я думал, что вы более сообразительны.

— Если вы имеете в виду древесину, из которой сделан этот стол, то она, конечно, не является кристаллом, хотя… — Я задумался.

— Хотя что? — спросил Дешлен, приблизившись ко мне.

—Хотя она чем-то и напоминает кристалл, — пролепетал я, будучи не в состоянии сформулировать ту мысль, которая вдруг у меня возникла.

— Ага! — торжествующе воскликнул он. — Хорошо! Очень хорошо! Так вот теперь вы мне и скажите, чем же эта древесина напоминает вам кристалл? — И, не дожидаясь моего ответа, он ответил сам. — Тем, что она состоит из волокон, которые в свою очередь представляют собой отнюдь не случайные, а упорядоченные цепи молекул. — Это непериодический, или апериодический кристалл. А кто сказал, что кристаллы обязательно должны иметь периодическую структуру?!

— Это следует из самого определения… — бормотал я.

— К черту определения! Определения выдумываем мы, а природе на них наплевать. Если определение не выражает самую сущность вещей, его необходимо забыть, и чем скорее, тем лучше!

— Я не понимаю, профессор, в чем смысл всего этого разговора. Я подозреваю, что вы позвали меня сюда вовсе не для того, чтобы рассказать, что такое кристаллы. Вы мне писали, что я вам нужен. Я в вашем распоряжении.

— Чудесно. Вы нужны мне для того, чтобы помочь выращивать новые кристаллы…

Это заявление Дешлена меня поразило. Увлечение чистой наукой в разгар национального бедствия показалось мне странным. Поэтому я не без горечи воскликнул:

— Не думаете ли вы, что наша с вами совесть будет спокойна, если мы таким весьма оригинальным способом постараемся убежать от действительности?

— Нисколько. Даже наоборот. Очень скоро вы поймёте, что то, что я собираюсь делать, имеет огромное значение для Франции.

Затем Дешлен кратко изложил свой план. Его квартира превращается в физико-химическую лабораторию. Я и Жокль (так звали доставившего меня к нему парня) станем его сотрудниками. Моя жена будет помогать нам в качестве лаборанта. На неё также возлагалась обязанность вести наше домашнее хозяйство. Предварительно мы должны будем приобрести массу реактивов, где только можно.

— Вам не надоел мой рассказ? — спросил меня француз. — Тогда я продолжу. Итак, через несколько дней я и моя жена переселились в мрачный дом на улице Парадиз. Наша квартира была этажом ниже квартиры Дешлена. После того как мы разложили наш немногочисленный скарб в двух комнатах, Жокль пригласил нас наверх, к профессору.

При дневном свете я заметил, что его квартира была довольно просторной, особенно средняя комната. Справа и слева от неё были комнаты поменьше, в правой находился кабинет профессора, в котором я уже побывал, а левая была заполнена ещё не распакованной химической посудой и какими-то приборами.

Профессор встретил нас довольно приветливо. Его тёмные глаза метали задорные искорки из-под густых нависших бровей.

— Та-та-так! — говорил он. — Значит, все в сборе. Хорошо. Сейчас мы устроим генеральное совещание и разработаем план действий. Кстати, Ирэн, — обратился он к моей жене, — богата ли наша аптека?

— У нас есть все, кроме сульфамидных препаратов, — ответила жена.

—Они нам пока что не понадобятся. Есть ли у вас какие-нибудь аминокислоты или их производные? Есть ли цистеин, глобулин? Есть ли, наконец, обыкновенная желатина?

— Это найдётся. Особенно желатина.

— Прекрасно. Тогда прошу всех в кабинет.

Когда мы расселись, он подозвал к себе Жокля и сказал:

— Ну-ка, закати рукав на правой руке.

Парень смущённо улыбнулся и поднял рукав выше локтя.

Я и Ирэн встали и подошли поближе.

— Посмотрите внимательно на нижнюю часть руки этого молодого человека, — лукаво сказал профессор.

Вначале мы ничего особенного не увидели. Рука была как рука. Дешлен приказал Жоклю подойти поближе к окну, и только тогда я обнаружил нечто совершенно странное. Начиная от локтя, к плечу, на руке росли густые чёрные волосы. Но ниже локтя никаких волос не было. Собственно, они были, но очень светлые и очень тонкие, как на теле у маленьких детей. Цвет кожи ниже локтя был светлым, она казалась тоньше и нежнее по сравнению с огрубевшей желтоватой кожей выше.

— Внизу рука у вас моложе, чем наверху, — вдруг сказала моя жена.

— Совершенно верно, — произнёс профессор. — Так оно и есть. Этой руке всего три месяца, а локтю, если я не ошибаюсь, уже двадцать девять лет.

• Предыдущая
• 54/58
• Следующая