Заклинатель: Сила слова (СИ) - Karma Elis - Страница 12

Слова Марка звучали так, будто он сам когда-то пережил подобное состояние. Хотя Новак понимал, что, произнося их, сокамерник преследовал лишь одну цель: привести его в тонус. Так или иначе, тирада румына возымела должный эффект. Алекс понял, что верить в себя — это все, что он может.

— Проклятия — это все чем я могу помочь, — сказал Марк, возвращаясь на свое место. В его тоне вновь появилась безучастность.

— Буду крайне признателен, — с облегчением ответил Алес.

— Не стоит, — Румын извлек из-под матраса шприц и ампулу. — Это в моих интересах.

Алес внимательно следил за ловкими манипуляциями его соседа, испытывая при этом двойственные чувства. С одной стороны, он находил его действия отвратительными, с другой, понимал, что ни будь Марк наркоманом, ему самому пришлось бы тяжко.

Марк начал тренировку с опроса, чтобы определить, с чем ему предстоит работать. Каждый последующий ответ Алеса заставлял его ухмыляться все больше и больше.

— Как ты знаешь, все проклятия делятся на два типа, — сказал он, выяснив все, что нужно. — Первые способны поразить лишь одну цель. Среди них наибольшей популярностью пользуются смертельное и ослепляющее проклятие. Проклятия второго типа можно распространить на несколько противников. Среди этих, я бы выделил заклинания подчинения, отчаяния и безумия. Не обессудь, но рассеянность, которой ты привык пользоваться, годится разве только таскать тайком леденцы у бабушки из серванта. В бою нужно что-то посущественнее. То, что способно причинить противнику реальные физические страдания.

Алес тяжело вздохнул. Едва ли он мог так быстро изменить свои убеждения.

— Есть мнение, — продолжил мужчина, — что большее количество изученных заклинаний делает негатива сильнее. На мой взгляд, это бред чистой воды. Я убежден, что достаточно знать по одному заклинанию каждого типа и беспрестанно развивать их.

— Развивать? — Он усомнился, правильно ли румын понимает значение этого слова.

— Именно, — подтвердил Марк, — привносить изменения в действие заклинаний. Делать их более мучительными для противника.

Новака передернуло от чрезмерной воодушевленности мужчины.

— Разве это возможно?

— Возможно, и не только это. Можно на основе одних заклинаний, создавать другие, совершенно новые. Хотя тебе пока рано думать об этом.

Новак вдруг вспомнил, что нечто подобное ему в детстве говорил отец. Тогда Алес находил странным, что он, поляк, должен учить заклинания на греческом. Хотя, теперь причина казалась ему очевидной. Язык ключевых слов отличен от родного языка заклинателей потому, что так проще избежать случайных проклятий. Греческий же был выбран согласно исторически сложившейся традиции.

Марк предложил молодому человеку опробовать на нем одно из трех заклинаний на выбор. Из ослепления, безумия и подчинения он поначалу выбрал ослепление. Однако Марк его выбор не одобрил, отчасти потому, что счел его слишком гуманным, отчасти оттого, что ослеплению крайне трудно сопротивляться. В итоге он практически заставил Алеса выбрать безумие.

Новак начал читать вступительные строфы, но румын сразу же прервал его.

— Я знал сильных заклинателей, которые погибли только потому, что из-за долгого вступления не успели дочитать свои заклинания до конца. Учись концентрироваться без вступительных слов.

Алес удивился наставлению, но возражать не стал. В конце концов, вступительные строфы — это всего лишь мантра, позволяющая заклинателю управлять потоками собственной энергии. Значит, чисто теоретически, если мысленно достичь нужного состояния, то можно обойтись и без них.

Однако проклинать одним только ключевым словом оказалось не просто. Неуверенность и страхи то и дело просачивались из подсознания, мешая сосредоточится на своей цели. На достижение едва ощутимого эффекта ему пришлось потратить целый вечер. И когда у него все получилось, проклятие почему-то срикошетило в него самого. Минут пятнадцать он бился в истерическом припадке, пока заклинание не перестало действовать. После этого, он некоторое время сидел молча, не сводя с Марка растерянного взгляда.

— Контр заклинание? — неуверенно спросил он, наконец.

Марк кивнул.

— Принцип действия прост. Проклинаешь противника тем же заклинанием, — объяснил он. — В конце концов, под действием заклинания окажется тот, чье проклятие было слабее.

— Значит все дело в разнице сил заклинателей?

— Ты вообще меня слушаешь?! — возмутился румын. — Когда это я говорил такое?

Алес непонимающе развел руками.

— То, насколько мощным будет эффект твоего проклятия, зависит от того, сколько сил ты готов на него потратить. Как правило, каждый из нас обладает огромным потенциалом, но не каждый готов его растрачивать. Это то, что в природе зовется инстинктом самосохранения. Так что проявление силы напрямую зависит от желания рисковать.

— Думается мне, — отчужденно произнес Алес, вспоминая рассказ погибшего журналиста, — если б мы вели столько же войн, что и наши предки, то вряд ли доживали бы до седых волос.

— Пожалуй, — согласился Марк. — К слову, одна моя знакомая — человек — как-то спросила меня, почему заклинатели живут почти столько же, сколько обычные люди, если черпают свои силы из собственной жизненной энергии. Я тогда не нашел, что ответить ей. И она сказала: «Мне кажется дело в том, что люди тратят слишком много сил на пустую болтовню».

Наутро пришел охранник с очередной дозой морфия для Марка и сообщил, что ночью группа румынских адептов устроила в Дьяково расправу над негативами. Среди негативов Закарпатья прошла информация, что граница больше не охраняется.

— Они формируют ополчение, — заключил Марк.

Он перекинулся с заклинателем еще парой слов, затем помог Алесу сменить бинты и сделал укол. Все это время с его лица не сходила уже знакомая Новаку ухмылка.

— У меня к тебе предложение, — наконец объявил он. — Давай заключим еще один договор, когда выйдем отсюда. Ты поможешь мне в одном деле, а я помогу тебе попасть в Сербию.

Алес покачал головой.

— Мне нужно в Софию.

— Болгария? — задумался Марк. — Что ж, это еще проще. Ну, так что? Согласен?

— Только я не собираюсь никого убивать! — воскликнул Новак.

— И не придется, — ответил румын, — я сам все сделаю. От тебя требуется то же, что и здесь. Прикрывать меня.

За Марком пришли после полудня. По голосам Алес понял, что надзирателей двое. Он согласно договоренности изображал отсутствие сознания. Было крайне трудно сохранять спокойствие. Чтобы хоть как-то успокоить пульс и унять дрожь он повторял про себя вступительные строфы заклинания. Тренировка закончилась, настало время практики. Вот только он по-прежнему не был уверен в себе.

Когда надзиратели закончили с «мерами безопасности», Новак расслышал сдавленный вскрик румына. Похоже, надзиратели не гнушались рукоприкладства. Скрипнула дверь, Новак сосчитал до трех и вскочил с лежака. Один из надзирателей обернулся.

— Трэйлла(1)! — успел выкрикнуть Алес. В ответ надзиратель отправил в него то же заклинание.

Под гнетом ауры негатива решимость молодого человека стремительно гасла. Он прекрасно помнил, что говорил сокамерник об эффекте заклинаний. Но за один день избавиться от предубеждений, формировавшихся годами, было невозможно. И тут взгляд его упал на Марка. Из-под черной материи на его голове на робу капала кровь. Его единственная рука была прикована наручниками к руке второго надзирателя, превосходившего его в росте и массе тела. Но даже так он продолжал сопротивляться.

Новак мысленно выругался на самого себя, затем вздохнул и поднял голову, задрав подбородок. Тело его в один момент сделалось совершенно расслабленным. Он смотрел в глаза своего противника и думал о том, что он гораздо моложе негатива и за свою жизнь использовал очень мало проклятий. А если так, то значит и сил он растратил меньше, чем тот, и сейчас может использовать эти нерастраченные силы, чтобы победить. Едва он закончил свою мысль, как надзиратель побледнел. Лицо его перекосило, а ноги подогнулись. Проклятье Алеса достигло его и начало действовать.