Заячье бегство / Rabbit's run (СИ) - Karma Elis - Страница 9

— Прости за это.

Джим не ответил, лишь закинул на плечо рюкзак, что она дала ему, и пошёл дальше, увлекая Сару за собой.

— Можешь оставить тачку здесь, — прокричала Шерил. — Я присмотрю за ней до утра. В двух кварталах отсюда есть мотель, но её туда не пустят, скорее всего.

Они дошли до машины. Джим усадил Сару на её место, вручил ей рюкзак и закрыл дверь. Сквозь мутное стекло она наблюдала, как он, отойдя на несколько ярдов, принялся со злостью пинать своими берцами ограничительный столб. Каждый удар разносился эхом по округе. Сара прикрыла глаза и поморщилась, опасаясь, что добром это не кончится. Она уже успокоилась и теперь начала переживать за него. Потихоньку выбравшись из авто, Сара подошла к Джиму и осторожно позвала его. Он обернулся и некоторое время растерянно смотрел на неё.

— Извини, — выдохнул он наконец.

— Да ладно, — грустно усмехнулась она. — Я сама виновата.

— Нет, — покачал головой Джим. — Это полностью моя вина. Я ведь знал, куда привёл тебя. Видел, как он на тебя смотрел.

Он поморщился. Сара тяжело вздохнула.

— Тогда и правда твоя, — вздохнув, согласилась она. — И раз мы с этим разобрались, пошли поищем, где нам переночевать.

Мотель, о котором говорила Шерил, располагался в пятнадцати минут ходьбы от её дома. Джим зашёл спросить свободные номера, Сара осталась снаружи. Она размышляла, почему в этот раз это мерзкое чувство покинуло её так скоро. Нет, она ничуть не сожалела об этом, ей просто хотелось понять, почему страх отступил. Сара пришла к одному единственному выводу: в этот раз она была не одна. Был тот, кто за неё заступился, тот, кто взял на себя ответственность за произошедшее.

На их удачу свободных номеров на первом этаже оказалось достаточно. Сара выждала, пока Джим снимет номер и откроет ей окно. Она беспокоилась, вдруг кто-нибудь заговорит с ней на улице у мотеля в такой час, приняв её за девушку лёгкого поведения. Ей было страшно, вдруг кто-то застанет их в тот момент, когда она попытается пробраться к нему в номер. Она так сильно нервничала, что когда всё получилось, и она оказалась внутри, её трясло. Сара некоторое время мерила шагами комнату, вцепившись мокрыми от пота ладонями в подол. Адреналин, что бушевал в её крови, требовал выплеска. Джим взирал на неё с недоумением.

— Ты в душ пойдёшь? — спросил он её, когда она чуть успокоилась.

— Иди первым, — бросила ему Сара, падая на кровать. — Я надолго там застряну.

Джим кивнул и снял на ходу футболку, и, пока он не скрылся за дверью душевой, Сара разглядывала его спину, усеянную родинками. Она казалась ей шире, чем до этого под футболкой. Рукава его тату тянулись до плеч и немного заходили на лопатки. Сара вспомнила их ночные купания. Она покосилась на его футболку, брошенную на стул. Не устояв перед наваждением, она потянулась и взяла её в руки. Плотная хлопковая ткань пропахла мужчиной. Она стыдилась своего поступка даже перед собой, но всё равно не могла ничего поделать. Сара втянула ноздрями резкий, но от того не менее притягательный аромат. Из душевой послышался стук. Она отшвырнула футболку обратно и вновь опустила голову на подушку.

— Видимо, я и правда — неадекватная, — вздохнула Сара.

Она начала задрёмывать, когда Джим, склонившись над ней, осторожно сказал:

— Если раздумала мыться, укройся хотя бы.

Сквозь собственные ресницы, застилающие полузакрытые глаза, она различила его лицо и шею, покрытые стекающими с волос каплями.

— Нет, я иду, — проговорила она, спросонья едва ворочая языком.

Сара неловко поднялась и пошла в душевую, подхватив полотенце, что Джим протянул ей.

В ванной комнате она сбросила с себя одежду и задержала взгляд на своём отражении в зеркале. Воспоминания о прикосновениях к ней против её воли ожили в памяти так некстати. Мелкая дрожь пошла по телу, оставляя гусиную кожу на руках и ногах, приподнимая мелкие едва заметные волоски. Сара обхватила плечи, силясь успокоиться. Это снова случилось, но она опять ничего не смогла сделать. И если бы не Джим, то всё могло закончится для неё очень плохо. Почему она не вырывалась, не сопротивлялась изо всех сил? Потому что испугалась? Да, именно так. Даже сейчас, представляя, что мог бы сделать Конор, она цепенела, будто маленький испуганный зверёк, и ощущала подобную ему слабость. Но ведь она не была слабой. Сара была лучшей спортсменкой в своей школе. И если бы не этот страх, она бы смогла постоять за себя.

Стоя под струями горячей воды, Сара размышляла, что может сделать с этим страхом. Больше всего её всегда пугала неизвестность. Касалось ли это реакции мамы или школьных соревнований, стоило ей лишь морально приготовиться, как страх постепенно отступал. Можно ли было морально подготовиться к приставаниям? Глупый вопрос. Конечно же, нет. Но может, если бы у неё было больше опыта общения с парнями, она бы перестала бояться? Сара подумала о Джиме. Вспомнила, как боялась его поначалу, и улыбнулась. Он оказался хорошим, так защищал её, а потом злился и извинялся. Теперь он больше не пугал её, скорее наоборот — нравился. Возможно, с ним она могла бы попытаться преодолеть свой страх.

Но Сара сомневалась. Она огляделась по сторонам, её взгляд упал на грязную одежду. Осознав, что проходила в ней несколько дней кряду, она бросила её в раковину и залила водой, практически не оставив себе пути к отступлению.

Когда она вышла из душа, комната была освещена лишь тусклым светом настенной лампы. Телевизор был выключен. Джим лежал, завернувшись в простынь, на краю кровати, по-джентльменски предоставив Саре большую часть спального места. Она сделала глубокий вдох, собирая всю свою решимость. Шлёпая босыми ногами, она прошла до кровати и забралась под одеяло, сбросив полотенце на пол. Её сердце бешено колотилось, а щёки пылали. Она осторожно переместилась на половину Джима и обняла его сзади.

— Что это ты делаешь? — спросил он, ощутив её дрожащую ладонь у себя на груди.

— Вроде как, соблазняю тебя, — Сара попыталась изобразить уверенность, но севший от волнения голос выдал её с потрохами.

— Совсем страх потеряла? — строго прошипел он, обернувшись.

Его взору предстали её обнажённые плечи и часть груди, не прикрытая одеялом. На секунду он растерялся, затем перекинул на неё свою простынь, накрыв практически с головой.

— Потеряла, — подтвердила Сара, стягивая простынь с лица. Она легла на спину и задумчиво уставилась в потолок. Ей стало стыдно и горько от того, что её отвергли. Джим, будто подражая ей, тоже улегся на спину и тяжело вздохнул.

— Ты, наверное, думаешь, что чувствуешь ко мне что-то, — предположил он. — Иначе бы не стала вести себя так. Но эти чувства — не настоящие, Сара. Завтра всё закончится, и мы, скорее всего, больше не увидимся.

— Почему? — произнесла Сара, проглотив поступивший к горлу ком. Каждое его слово задевало её за живое.

— Потому что ты — правильная, милая девочка, и у тебя впереди ещё столько всего, — грустно ответил он. — И я не хочу всё испортить.

— Почему ты думаешь, что испортишь? — она незаметно стёрла слезинку, скатившуюся по виску.

— Потому что я — плохой человек, — сурово сказал он, поворачиваясь в её сторону.

От его слов Сара ощутила холод внутри. Она верила, что он говорил ей правду. Верила на все сто процентов, но…

— Мне всё равно, — она повернулась к нему и коснулась ладонью его лица. — И тебе должно быть. Раз уж ты такой плохой.

На секунду на его лице отразились мучительные сомнения.

— Скажи, если передумаешь, — вздохнул он, прикрыл глаза и, наклонив голову, коснулся губами её плеча.

Сара кивнула. Его пальцы скользнули от её шеи к неприкрытому соску. Некоторое время Джим просто держал свою руку на её груди, давая ей привыкнуть к прикосновениям. Он не спешил, будто ожидая, что она внезапно начнёт сопротивляться. Но Сара лежала смирно, не шевелилась, только дышала медленно и глубоко, стараясь успокоиться. Когда напряжение от первого прикосновения прошло, она начала потихоньку расслабляться. Его ладонь была теперь такой же тёплой, как и её кожа. Кончики пальцев осторожно потирали её соски. Другая рука деликатно касалась её шеи. Она ощутила трепет и лёгкое возбуждение, но совсем иное, чем когда касалась себя дома сама. Губы Джима вовлекли её в продолжительный и чувственный поцелуй, от которого перехватывало дыхание и кружилась голова. Его руки касались там, где было приятнее всего, открывая то, чего она сама о себе не знала.