Лучшая рабыня для тирана (СИ) - "Anna Milton" - Страница 30

Чувство собственного достоинства пихается непроходимым комом в горле, толкается под язык, отчего кажется, будто меня сейчас стошнит. Пульс яростно колотится в области яремной впадинки. Я пытаюсь сосчитать быстрые, неровные удары сердца, чтобы отвлечься от подступающих слез.

Будет глупо с моей стороны поддаться эмоциям и дать волю рыданиям.

Мы ничего друг другу не обещали. Только одну ночь. Каждый получил то, что хотел.

Но... Тиран разговаривает со мной так сухо, безжизненно, и наряду с этим обещая помогать в дальнейшем. Противоречит самому себе и сохраняет титаническую бесстрастность на лице, словно перечисляет очевидные вещи.

К черту.

Правда.

Плевать на мои чувства.

Нет ничего важнее здоровья Артема.

— Доминика, — негромко зовет Тиран.

Наклоняется к столику и кладет локти на самый край. Всматривается в мое лицо, но что пытается отыскать? Я едва ли ощущаю губы, которыми должна озвучить что-нибудь в ответ. Оцепенение, поглотив мое неподвижное туловище, теперь ползет вверх.

Я заставляю себя моргнуть. Такое странное чувство, будто нахожусь во сне.

— Спасибо, — выдавливаю сипло после недолгой, гнетущей тишины.

Тиран вздыхает.

— С тобой и Артемом все будет в порядке. Это я обещаю.

За завершением фразы остается горькое послевкусие ненавистного мною «но», которое остается погребенным под возобновившейся тишиной.

— И эта тоже мне? — восхищается Артем очередному вертолетику. — Правда-правда мне?!

Бедный ребенок не может поверить, что бывает столько игрушек сразу! К сожалению, у нас никогда не было возможности радовать Тему постоянно тем, что он любит. А он без ума от вертолетов и самолетов, не только игрушечных. Я этого Тирану не говорила, он угадал. И отправил целую коробку летательных аппаратов, больших и маленьких.

Артем никогда таким счастливым не был. Уже второй день не могу прийти в себя, слезы все время на глаза наворачиваются. Артем жив, он поправился, его вылечили. Впереди, разумеется, еще долгая работа дома, плюс — строгий режим и диета. Но самое сложное уже позади.

Мама тоже никак не поверит, что мы через это прошли. И горько плачет каждый раз, когда созваниваемся.

Как же счастлива была бы Рената, знай, что ее сыночек будет теперь здоров! Артему больше не придется проводить зимы и лета в больницах. Подумать только, как и другие детки, он сможет кататься без опаски на самокате, велосипеде, ехать с горки на ледянке!.. Я обязательно все это ему дам. Буду стараться подарить по-настоящему счастливое детство. Клянусь.

А чего я буду стараться не делать — так это думать об Архипове.

Когда ситуация более-менее стабилизировалась, он улетел обратно в Москву. Мое проживание здесь, в Милуоки, он продолжал оплачивать и финансово полностью поддерживал выздоровление Темы. Как и обещал. После той ночи совсем отдалился, и в конечном итоге сообщил, что ему нужно уезжать. Я понимаю, я все понимаю. Он бизнесмен, богатый человек. А время — деньги.

И теперь, когда рядом Тирана нет уже почти месяц, я буквально съедаю себя изнутри. Всякий раз, когда ловлю себя на мыслях о нем, прошу перестать мучиться хотя бы ради Артема. Мне нужно быть сильной, в конце концов. Но уговорить себя — это такая сложная задача, оказывается.

Я влюбилась, окончательно и бесповоротно. И очень сильно, что ничего не могу поделать с собой.

Мне рвет душу то, что Тиран звонит и пишет, чтобы просто узнать о самочувствии Артема. Разумеется, для меня это очень много значит, и я безумно ему благодарна за все-все. Но как же мы все-таки друг другу?

Господи, я ведь сама ему навязалась... На что я рассчитывала? Что после лишения девственности Тиран позовет меня замуж?

Я ужасно волнуюсь, потому что в аэропорту нас будет встречать он. Нет, я не просила его об этом; Тиран сам так захотел. Я была абсолютно сфокусирована и внимательна, когда получала последние рекомендации перед выпиской от нашего врача, но сейчас, когда пилот объявляет о посадке, с удивлением отмечаю, что мои ладони вспотели.

К счастью, для Артема мое беспокойство прошло не замеченным: он полностью увлекся видом из иллюминатора.

— Бабушка нас ждет? — Тема показывает на аэропорт, уже виднеющийся из окна самолета. — Она там?

Племянник едва может высидеть в кресле еще десять минут. Мы идем на посадку, пояса у всех пристегнуты, бортпроводники заняли свои места. Вот-вот услышим голос командира экипажа. И чем ближе я к долгожданной встрече, тем больше мне нехорошо. Подступает тошнота, а внутренности как будто связывает в узел. Я пытаюсь дышать ровно, но не выходит. Мне бы точно сейчас пригодилась кислородная маска.

Но, к счастью, посадка происходит успешно, мы все целые и здоровые выбираемая из воздушного лайнера. В аэропорту Шереметьево людей даже больше, чем когда мы улетали в Штаты.

Взглядом я ищу одного единственного человека, но не могу найти. А потом, наконец, замечаю его высокую фигуру в толпе.

Мы с ним встречаемся взглядами. Всего на миг мне кажется, что Тиран все это время думал обо мне, вспоминал нашу ночь, что я вообще не безразлична ему.

Я думаю так до тех пор, пока Архипов резко не отворачивает лицо, как будто я сделала ему что-то плохое. Как будто я могла как-то его обидеть. Я чувствую себя ужасно, но изо всех сил стараюсь не выдать этого. В самый последний момент замечаю рядом с Тираном его младшую сестру, которая с визгом бросается мне на шею.

Я, разумеется, не послушалась мужчину напротив и нарушила его запрет общаться с этой милой особой. Юля прекрасный человек! И я бы ни за что не стала лично разрывать с ней отношения.

— Боже-е-е-е! Ну наконец-то! — Юля счастливо визжит мне в ухо и добавляет: — Я же говорила, что не из тех, кто готов общаться только по Ватсапп!

Я смеюсь от накатывающей радости. Мое состояние все больше походит на спокойное море, я ощущаю волны умиротворения. В какой-то момент даже начинаю уговаривать себя, мол: «да ничего это еще не конец, Ника», «вот посмотри, у тебя Юля есть, а значит, рядом всегда будет Тиран, и он снова»...

Я быстро беру себя в руки и задаю мысленно важный вопрос: «Что?».

Ну вот что? Снова воспользуется мной? Переспит и на следующий день не вспомнит об этом? Господи, все ведь логично: я сама себя предложила ему, расставила все по полочкам, я должна была быть к этому готова.

Поэтому, как бы тяжело ни было, натягиваю на лицо счастливейшую улыбку и визжу в ответ в ухо Юле. Месть.

— Я тоже очень рада, — говорю, когда мы обе успокаиваемся.

Все усаживаются за столиком в итальянском ресторане, первые эмоции и слезы пролиты и пережиты, теперь пришла пора сдержанности и хладнокровности, которые упрямо демонстрирует Тиран. Изредка я замечаю на его красивом, мужественном лице нотки досады и раздражения. Предполагаю, что это из-за наших с Юлей отношений, против которых он был. И до сих пор, видимо, решения своего не поменял. Но нам с его сестрой все равно.

Мы долго болтаем о жизни в Америке, о том, как Юля мечтала долго туда поехать, пока в позапрошлом году, наконец, не получила визу. Она говорит о том, что в некоторых штатах ей безумно понравилось и увиденное даже превзошло все ее ожидания. Однако какие-то места поразили Юлю в плохом смысле этого слова, и туда она точно никогда не вернется.

Я, в свою очередь, не прекращаю говорить о Теме и о его выздоровлении. Для меня это настоящее чудо, в которое очень сложно поверить. Юля безмерно счастлива, мы снова обнимаемся, наверное, в тысячный раз за сегодняшнее утро. Обе хвалим и благодарим Тирана. Юля делает это искренне, я — тоже, но стараюсь в его сторону вообще не смотреть.

Мне немного стыдно. Нужно было оставить тогда все, как есть. Тогда не возникло бы этой неловкости.

Но наше столкновение неизбежно.

Когда Юля сажает Артема себе на колени и включает ему занимательный ролик с ютуба, Архипов решает устроить негласную битву взглядов. Какое-то время я сражаюсь с ним на равных, но, в конце концов, сдаюсь напору и отворачиваюсь. За что он так пытает меня?..