Княжич (СИ) - Минин Андрей - Страница 14

— Да всё в порядке Евгений Максимович. Молодая ещё, глупая, — уколол я её, не сдержавшись. Вон как зыркает, придерживаемая матерью. — Замуж её надо выдать, — подал я им идею.

— Думаешь, поможет? — С сомнением покосился он на дочь, желающую меня стукнуть.

— Определённо, — уверенно кивнул я.

— Пф!

— Тогда по весне жду сватов, — подколол меня боярин.

— Эээ…

— Хи-хи-хи, — рассмеялась его жена над моим выражением лица. Дочка же насупилась, смотря на меня исподлобья.

— Боюсь, она для меня старовата, — не нашелся я, чем ещё ответить. — Сколько ей уже? Восемнадцать, двадцать?

— Ах ты!

— Нашей малышке семнадцать только-только стукнуло, — погладила её по голове мама, успокаивая. — Умеет шить, вышивать. Вести хозяйство, следить за слугами и печь очень вкусный хлеб, — расхваливала она её, словно и правда предлагала взять в жёны.

— Пф! — Вновь фыркнула дочь.

— Ну, мы вас оставим. Вы тут пообщайтесь, обговорите всё, — увидел знакомых в толпе боярин и увел оглядывающуюся на нас с сомнением жену.

Что-то он задумал.

Заиграла музыка и все стали искать себе пару. Мне же выбора не дали, положила руки на мою шею Светлана, желая придушить.

Наклонилась и прошипела мне на ухо:

— И как тебе холопки? Хорошо ль ли постель греют? — Со злостью спросила она.

Взяв её за талию, я спокойно отвечал, стараясь не смотреть по сторонам. И так ей уже два раза на ноги наступил. В первый раз танцую, морщилась она, думая, что я это специально.

— Кровать мне греет Шарик. Мой пёс.

— Значит, они тебе спинку в бане моют?! — Продолжала она держать голову на моём плече, шепча разные предположения, граничащие с оскорблениями.

Со стороны наверно это казалось забавным. Девушка на пол головы выше мальчика шепчет ему на ушко в танце. Романтично, заметил я в стороне ее родителей, украдкой наблюдающих за нами.

— В баню я хожу с мужиками, паримся мы там берёзовыми и липовыми вениками, — отмёл я её подозрения. — Спинки друг другу не терём.

— И где же ты тогда холопок используешь?

— В свинарнике, курятнике и теплицах, — абсолютно честно ответил я.

Музыка закончилась, захлопали пары музыкантам на сцене.

Светлана тоже хлопала, метали её глаза молнии в мою сторону.

— Ох, молодость, — подошли к нам её родители. — Вы так хорошо смотрелись вместе.

— Пф!

Думаю пояснять, кто это фыркнул не надо.

— Светлана удивительно хорошо танцует, — сделал я ей комплимент. — А как от неё удивительно пахнет свежим хлебом! — Вновь подколол я девушку, улыбнувшись.

— Ах, ты! — протянула она ко мне руки.

— Тогда ждём вас завтра в гости молодой человек. Отказ не принимается, — вновь удержала дочь — мама, пригласив меня к себе и подмигнув.

— Почту за честь, — не смог я найти достойного повода отказаться, удивительно похоже усмехнулись её родители, взявшие меня за жабры.

— Пойдём, познакомлю тебя с интересными людьми, — позвал меня за собой боярин, оставили мы дам у столика с мороженым. — Приёмы нужны чтобы налаживать связи Семён. Тебе это будет особенно полезно с твоим бизнесом по выращиванию мха.

— Вы знаете, чем я занимаюсь?

— Конечно, — уверенно кивнул он. — В нашем захолустье, что знает один, знают все.

— Неожиданно…

— Привыкай, — стали мы раскланиваться со степенными мужиками в мехах бобра, викуньи, шиншиллы и соболя, кажется, перезнакомился я со всеми крупными купцами и боярами Сибирска. Так их было много, мелькали передо мной — лица, лица, лица. Уже на втором десятке перестал я соображать, позабыв, как кого зовут.

— Ты как? Ещё держишься? — Через два часа подошли мы к столику с мороженым, у которого оставили дам.

Они всё ещё были здесь, лопала крем-брюле Светлана, свысока поглядывая на измочаленного марафоном меня.

— Нормально.

Гончаровы устроили приём, чтобы объявить о том, что наследник взял третью ступень, поднимали гости бокалы за его здравие. Кричали похвалы и лезли обниматься. Последние — успели довольно сильно наклюкаться.

Как по мне, так третья ступень в возрасте сорока лет — это позор. Но не говорить же об этом наследнику, подошедшему к нам без отца, старающегося не подпускать того к гостям одного?

Разговор сразу не задался, подшучивал он надо мной, припомнив, что я официально владею только нулевой ступенью. Откуда только узнал?

Намекнул о возможности скупки моего урожая мха следующим летом и свалил с прихлебателями из таких же великовозрастных слабосилков в туман. Позор.

— Не ожидала, что ты так слаб, — нашла, чем меня поддеть Света, стоило Гончарову удалиться. — Нулевой… — Протянула она это с таким видом, будто ничего ужаснее на свете не видела.

Язва!

— На первой, — поправил я её. — Отложил экзамен до весны. Куда спешить? — Захотелось мне показать скуксившейся девушке язык, но я сдержался.

— Хорошее начало, — серьёзно сказал её батя. — К своему совершеннолетию имеешь все шансы взять вторую.

— Светлана у нас тоже на первой, — продолжала её мама игру в сватовство. — Хорошая жена будет кому-то.

— Вредная и сладкоежка к тому же, — не сдавался я.

— Зато, какой хлеб печёт! — Всплеснула руками её мама.

— Это дааа, это аргумент, — покивал я.

— Да хватит вам! — Не выдержала издевательств Света. — Пап!

— Дорогая, — осторожно начал боярин.

— Дома поговорим, — мягко улыбнулась ему жена.

— Подкаблучник, — прошипела Света.

Невероятная семья, наблюдал я за их переругиваниями с восхищением. У нас дома всё было по-другому. Шаг в сторону — плеть. Не поприветствовал старшего должно — плеть. Проявил неуважение к мачехе? Пиши пропало!

Тем же вечером. Поместье семьи Московитых.

— Ну и что это вы устроили на приёме молодая леди? — Строго спросила Светлану мама. — Так мы тебя воспитывали?! Ты боярыня или простушка деревенская?! — Не на шутку рассердилась мать. — Есть что сказать в своё оправдание?

— А чего он Машу купил, — опустила голову перед матушкой дочь, поглаживая попу после экзекуции.

С розгами всё доходит гораздо лучше.

— Какую Машу?

Через десять минут в кабинет мужа и боярина заглянула жена, с веточками в руках.

— Дорогой? — Ласково улыбалась она, помахивая ивовыми прутиками. — Ты не хочешь мне ничего рассказать?

— Как прошло? — Встречал меня у вертолета Жук.

— Ужасно, — улыбался я, вспоминая, как Светлана Валерьевна пыталась уговорить дочку отдать мне платок, в знак своего расположения. Не зря же она танцевала только со мной на приёме?

Та отнекивалась как могла, комкала его в руках, пыталась даже сморкнуться в него, но всё-таки под напором матери отдала, торчал из моего кармана его краешек.

— Это заметно, — подозрительно посмотрел Жук на меня и дал команду пилоту взлетать.

— Семён подал заявку на сдачу экзамена на первую ступень, — нарушил неловкое молчание княжич Иван, вставая и отряхиваясь. Вот надо было запнуться о новый ковёр в кабинете отца! — Да ещё и эмансипироваться удумал, — отряхнул он пыль с колен. — Спасибо добрым людям в канцелярии, шепнули.

— Неожиданно… — Заметил отец, никак не прокомментировав падение. — Очень неожиданно, — втянул он воздух из трубки, пустив кольцо дыма.

— Что делать будем? — Плюхнулся Иван в кресло у стола. — За уши и домой?

— Хе-хе-хе, — то ли прокашлялся, то ли рассмеялся князь, отрицательно покачав головой. — Пора нам сговариваться с родом Таракановых. Обручим парня, раз такой взрослый, отдав его в их род и получив взамен те земельные наделы на юге, на которые ты облизывался.

— Как то это подловато… Парень считай только жить начал, а тут мы его словно обухом по голове.

Мужчинами рода не торгуют. Женщинами да. Это их удел — уходить в другие рода, налаживая связи, но никак не мужчинами. Не по традициям это. Не так завещали предки.