Целитель чудовищ - 1 (СИ) - Бобков Владислав Андреевич - Страница 32

Стук — раз. Стук — два.

Сердце размеренно билось, прогоняя кровь и насыщая тело кислородом. Где-то там же гуляла и прана.

Ордынцев гнал от себя мысли, что у него ее могло не быть. Ту чудовищную боль после появления невозможно было забыть. Что это если не прорастание праноканалов?

*****

Левиафан мягко стекла на землю, когда хозяин решил отдохнуть в тени дерева. Змейка же наоборот стремилась попасть на солнце.

Изменившиеся глаза видели мир куда четче, а связность мыслей толкала ее на исследование столь большого и неизведанного мира.

Конечно, инстинкты шептали свое мнение к тем или иным вещам. Так, инстинкты говорили Леви, что хозяин, как большой двуногий, может представлять для нее опасность, поэтому ему не стоит доверять.

Но змейка знала, что глупые инстинкты ничего не понимают. Как это старший может быть опасен, если он старший?

Глупые-глупые инстинкты.

Свежая, текущая в низине вода будили в Леви смутные воспоминания. Словно бы ее предки раньше жили в похожих условиях. Или ей это просто показалось?

В любом случае маленькая рептилия целенаправленно поползла к воде.

И на пол пути к воде она почувствовала это!

Запах сладких и вкусных мышек полевок пьянил и будоражил. Конечно, старший недавно ее покормил, но организм почему-то опять требовал еще.

Левиафан, следуя инстинктам, прижалась поближе к земле, после чего, тихо шелестя чешуей, двинулась по следам запаха.

Трава мягко ее обволакивала, скрывая изгибы белой чешуи.

Вот только стоило змейке приблизиться почти к вплотную к столь манящей добыче, как внезапно прямо перед ней трава взорвалась потоками черного тела!

Левиафана резко подняла голову, вставая в защитную позицию.

Кто имел наглость на нее напасть?! Вдруг он бы посмел напасть на ее хозяина пока тот отдыхал?!

Грозно прищурившаяся змейка пристально оглядела своего противника.

Прямо напротив нее застыла черная лоснящаяся гадюка. Враждебная рептилия судя по размерам, превосходила Левиафан почти втрое.

Грозно зашипев, черные кольца начали сдвигаться в сторону напрягшейся Левиафан.

— Ша-ша-шш-ша! — что переводилось, как «Отступи или будешь съедена».

Гадюка, чувствуя свое превосходство смела ей угрожать!

— ША-Ш-ША! — что переводилось, примерно, как «Я тебя сожру!». Разгневанная Левиафан яростно бросилась в атаку на ошеломленную противницу.

Огромные мускулы дернулись, пытаясь смять белую тень, но лишь бессильно скользнули по кончику ее хвоста.

Сама же Леви ловко обогнула пасть гадюки и, пару раз опутав низ ее головы, с силой воткнула свои клыки прямо в череп гадины.

— Ш-Ш-Ш-Ш!!! — что переводилось как: «А-А-А-А! Слезь с меня!!!». Гадюка принялась биться головой о землю в попытках сбросить столь жуткую белую змею.

Но как оказалось это было не так просто. Удары о землю белое чудовище легко игнорировало, лишь еще сильнее смыкая смертельный капкан.

Тихо хрустнул череп, когда клыки Левиафан пробили его насквозь, поразив мозг и нервы жертвы.

И словно этого мало, из клыков внутрь потек яд, заставляя мышцы убитой змеи сокращаться с каждой секундой все медленнее и медленнее.

Забавно, но изначально вид Левиафан никогда не обладал ядовитыми клыками.

Леви презрительно выплюнула свою добычу. Та была слишком большой для нее, к тому же, не вкусной.

Ее ждали аппетитные мышки, которые были уже совсем рядом.

Охота прошла славно. Пузико змейки вновь приятно оттягивалось, и она в какой-то момент решила все же вернуться назад. Хозяин в последнее время пах грустью, поэтому Леви, как хорошая змейка решила захватить ему одну из столь вкусных мышек.

Держать добычу в пасти и при этом ее не есть было очень сложно, но Левиафан держалась. Ради своего хозяина она будет сильной и не проглотит столь вкусную и одурманяще пахнущую мышку…

После этого Леви потратила целых пять минут чтобы отрыгнуть инстинктивно проглоченную мышь.

Мышь шла плохо, но Леви старалась. Мыслимое ли дело, она съела добычу, предназначенную для хозяина!

Маленькая змейка даже боялась представить гнев старшего, когда он узнает о ее ошибке. Конечно, он еще ни разу на нее не гневался, но это не мешало Левиафан помнить о такой возможности.

Наконец вся обслюнявленная и покрытая слизью мышь упала обратно на траву, а Левиафан мрачно оглядела ее уничижающим взглядом.

Это она была во всем виновата! Почему она родилась такой вкусной?

Леви опасалась брать ее снова в пасть, ведь все могло опять повториться.

Требовалось найти какой-то другой выход.

Левиафан задумчиво пару раз обползла мышку по кругу.

Как же ее все-таки сдвинуть и при этом не брать в пасть? Очень непростая задача для того, у кого мозг размером меньше грецкого ореха.

Эврика!

Змейка радостно обвила кончиком хвоста мышь, после чего на пробу попробовала проползти хотя бы метр. И у нее это даже получилось!

Страшно довольная собой, Левиафан потащила, как на веревочке свою добычу к памятному дереву.

Хозяин нашелся на том же месте. В этот раз он пах намного лучше. Печаль и злость почти исчезли, сменившись спокойствием и даже небольшой радостью.

Левиафан была твердо намерена усилить эти чувства. Подползя вплотную, она старательно стала заползать на свое законное место на коленях, при этом затаскивая за собой трупик мышки.

Сделать это было не так-то просто, но она все же справилась.

Левиафан гордо оглядела обслюнявленную мышь, покрытую грязью, мелкими травинками и слизью, которая гордо лежала прямо на сероватой ткани кимоно. Правда ткань кимоно раньше была серой, сейчас, пропитываясь грязью и змеиным желудочным соком, она принимала немного другой цвет.

Левиафан гордо надулась, став раза в полтора больше. Когда хозяин придет в себя он будет очень-очень доволен своей старательной Левиафан.

И будет много-много теплых поглаживаний.

Леви была в этом уверена.

— Твою мать! — именно так Стас воспринял свое возвращение в реальный мир. У него так и не получилось достучаться до этой мифической праны, однако мужчина чувствовал, что он на верном пути.

Пришел же он в себя от предательской прохлады, когда его штаны хорошенько так пропитались слюной его излишне старательной Левиафан.

Оглядывая свои изгвазданные штаны, Ордынцеву хотелось ругаться, желательно матом. Однако взглянув в доверчивые глаза сидящей подле него змейки, Стас понял, что он решительно не сможет этого сделать.

Поэтому, заставив себя улыбнуться, он «благодарно» похлопал ту по голове, чем вызвал серию радостных шипящих звуков.

Оценив величину проблемы, мужчина принял решение постирать штаны в этой же речке, а так как ни о какой запасной одежде не шло и речи, то пришлось одевать мокрое и идти назад.

К тому времени уже наступал вечер, поэтому прохлада чувствовалась особенно сильно.

К счастью, принц ничего не сказал, хоть и странно посмотрел на мокрые штаны своего целителя.

Ну а на следующий день Стасу стало резко не до размышлений.

Дело было в том, что лагерь стремительно сворачивался и сделать это было не так-то просто.

Шатры складывались, обвязывались и засовывались в специальные деревянные коробки, от которых вперед и назад уходили горизонтальные планки. Последние взвались на плечи слуг и асигару, как паланкины, после чего те, стараясь держать шаг, двигались в сторону тракта.

Что примечательно, телеги в этом мире существовали, но их было очень мало. В основном они наличествовали лишь у самых богатых самураев и аристократов.

Мучимый любопытством Стас аккуратно спросил у ближайших слуг, в чем причина подобной недооценки гужевого транспорта.

И ответ заставил его сильно удивиться.

Как оказалось, в большинстве стран этого мира никто и не думал как-нибудь мостить дороги, на манер римских. Это привело к тому, что большое количество телег в кратчайшие сроки могли бы разбомбить тракты между городами.