Во власти желаний (СИ) - Лорен Лена - Страница 26

Да, чёрт возьми, у меня стоит. Фантазия работает на высшем уровне. В ней я уже занимаюсь с Викой теми вещами, о которых могу только мечтать, судя по всему.

Но раз я так уверен в том, что мечты останутся лишь мечтами, то почему бы…

Я достаю из трусов член, до отказа налитый кровью. От нахлынувшего возбуждения тело покрывается тысячами иголок, пульс учащается, руки дрожат и в мошонке ощущается растущее давление.

Стискиваю зубы и голодным взглядом скольку по охеренному телу. Я вспоминаю изгибы, грудь, параллельно скользя ладонью по всей длине члена. Медленно, без резких движений, чтобы растянуть блаженные ощущения от дрочки на объект своего обожания. Ещё никогда я не дрочил в открытую на тёлку, но сейчас, когда она так близко, когда фантазия напрямую переплетается с реальностью, я не могу отказать себе в таком удовольствии. Наверное, позднее мне будет стыдно перед самим собой. Но сейчас мне ни капли не стыдно, сейчас мне офигенно.

Лунный свет так удачно падает на лицо Вики, он очерчивает её полуоткрытые губы, ласкает бархатную кожу и манит меня своими бликами. Они будто сигналы к наступлению.

Я сильнее сжимаю в ладони ствол, думая о том, как хорошо эти губы смотрелись бы сейчас на моём члене. Наверняка, она делает первоклассный минет. Да, я уверен, Вика умеет доставлять мужчине наивысшее удовольствие.

Она дразнила бы меня своим язычком, умело водила им по головке, постанывая, как самая настоящая шлюха, чем ещё больше заводила меня. Она бы не унималась, облизывая его как эскимо на палочке, вводя меня в предобморочное состояние. Я неотрывно смотрел бы на неё и сотрясался бы от проникновенного взгляда, брошенного на меня из-под длинных ресниц. Она будто бы проверяла мою реакцию, и в то же время восхищалась тем, как я реагирую, чем только склоняла бы меня к большему. Желательно бы сиюминутно. Ведь этот пытливый взгляд так же эффективен как и её губы, хоть и неосязаем.

Всё это время она бы игралась с собой, кружила бы пальцами по клитору. В попытке шантажа она проникала бы ими в себя, а я до скрежета зубов хотел бы войти в неё, чтобы поставить на ней свою метку. Но Вика не позволяла бы так быстро перейти к десерту, пока мы не закончили с аперитивом. Она сжала бы мой член у основания и обхватила бы губами головку, заставив меня забыть как дышать. Сначала она размеренно вобрала бы его в себя ровно наполовину, а когда я начал бы толкаться в её рот, то приняла бы его до самого конца, вынуждая меня схватиться за её шикарные волосы у самых корней, чтобы она не смела останавливаться, ведь разрядка так близка.

На глазах Вики уже выступили бы слёзы, но я не позволял бы ей отдышаться, вколачиваясь в её рот практически до самого горла, двигая своими бёдрами всё резче и резче. Я ощущал бы как желание во всю уже норовит преобразоваться в экстаз. Я прижал бы кулак к затылку так крепко и сделал бы последний рывок, чтобы вся сперма до последней капли стекала бы по её горлу и только потом я бы её отпустил. Точнее не я. Я свалился бы на пол, так как ноги после такого бы точно не стояли.

Их свело бы сладкой судорогой, прям как сейчас, когда я уже готов кончить, держа в уме ту картинку, которую сам себе успел нарисовать. Она до того воспалила мой мозг, что мне уже совершенно плевать на то, что моё сбивчивое дыхание не так-то просто удерживать в себе. Уже нет той плавности в движениях. Я наращиваю темп по мере приближения к оргазму, но всё это время не свожу с неё взгляда.

Кульминацией служит очередной стон Вики, он как маяк для мореплавателя, а для меня нечто большее. Он сигнал стрелять на поражение и опустошить всю обойму. Ещё раз глянув на её рот я прихожу к развязке. До боли кусаю свои губы и задерживаю дыхание в попытках не проронить ни звука, но всё же тяжёлый выдох прорывается из лёгких, когда я кончаю себе в ладонь.

Ну и ну. Передёрнул затвор, что называется.

Сердце бешено стучит, грудная клетка ходуном ходит, пелена стоит перед глазами и в висках пульсирует. Такого у меня ещё никогда не было, но не скажу, что не попробовал бы испытать это вновь. Чувства, будто я посмотрел дерьмовый фильм на эксклюзивном показе, который выйдет на большой экран ещё совсем не скоро. Будто выиграл миллион мелочью на беспроигрышной лотерее. С одной стороны, погано, а, с другой — это лучше, чем ничего.

Я заметаю после себя следы и ещё какое-то время вслушиваюсь в мелодию едва уловимого дыхания Вики. Как только на небе появляется зарево, предвещая рассвет, я подхожу к ней, наклоняюсь и оставляю невесомый поцелуй на её щеке.

Спасибо за дрочку. Как-нибудь повторим, но спать ты вряд ли уже будешь.

— Спасибо за завтрак! — с ноги на ноги переминается Марк, стоя на пороге. Нервничает наглец. — И, это…, — сложа руки на груди, я бросаю на него уничтожающий взгляд, мол, идти тебе надо бы, дружок. Марк не дурак, всё понимает. — Всего хорошего, Вик…тория Андреевна. Ника, я позвоню тебе.

Вероника заливается румянцем. Она встаёт на цыпочки, заключает его в объятия и, поцеловав в щёку, что-то шепчет ему. Тогда когда Марк и глаз с меня не сводит.

Ну сколько можно? Постыдился бы!

Меня страшно бесит это. Я готова была разорвать его на куски, когда он сидел на кухне с дочерью и миленько беседовал с ней о прошлой ночи…

После всего! Как ему самому от себя не противно!? Наглец! Извращенец! Фу!

— Пока, Маркуша! Я буду ждать твоего звонка! Может сходим погулять вечером или ещё чего? — недвусмысленно с вызывающей улыбкой на лице Ника оставляет ещё один поцелуй на его губах, только уже на лестничной площадке, а я за всем этим безобразием наблюдаю. Слежу за каждым движением.

Как только дочь закрывает за Марком дверь, я наконец выдыхаю. Стоило одному человеку удалиться из этой квартиры, как в Аду стало в разы посвободней. Вот только дочь моя, похоже, в конец потеряла голову от парня.

Да и ладно. Пусть шишки набивает.

— Вы помирились или я чего не так поняла? — спрашиваю, следуя за дочерью в её комнату. Она что-то напевает себе, вприпрыжку добираясь до кровати.

— Помирились! А ты чего, не рада за нас? — плюхается она на постель и обнимает подушку. Ей плевать на меня, она даже через силу мне отвечает.

— Да нет, почему же? Рада! — лгу я, а у самой злость внутри взвывает. Нет, не на её реакцию, а на то, как она лебезила с Марком, будто не понимает, что он пользуется ею. — Ты спать дальше собираешься?

— Да, Марк всю ночь не давал мне уснуть, — тяжело вздыхает и расплывается в мечтательной улыбке. — А ты куда, маман?

— На работу. Пойду писать заявление на увольнение.

— А чего это ты?

— А надоело! Хочу так же как и ты целыми днями ничего не делать! Хочу сутками напролёт валяться на кровати и в ус не дуть! — из груди выходит глухое рычание и я скрываюсь в своей комнате, громко хлопнув дверью.

— Завидуй молча! — слышу её ядовитый смех, отскакивающий от стен и вонзающийся прямо в мою голову.

Куда уж там завидовать.

Хочу сбежать от всего: из этого города, от собственной дочери, которая не упустит случая уколоть меня лишний раз. От Димы, который, чувствую, не отвяжется. От Марка, который нихрена не понимает, что нужно держаться от меня подальше. От этой жизни, которая стоит уже поперёк горла.

Но куда я убегу? В Москву? Кому я там нужна?

Смотрю на кольцо, которое вручил мне Дима, и к горлу мгновенно подступает тошнота. Снимаю его, бросаю в сумку. Поправляю причёску и крашу губы красной помадой.

На телефон приходит оповещение о том, что такси уже на месте. С недавних пор я начала проверять телефон перед выходом, а то мало ли что у Марка в башке.

Перед уходом выглядываю во все окна в квартире, чтобы убедиться в том, что его машина нигде не маячит. Чисто, к счастью. И только после этого я выхожу на улицу, где у подьезда меня ожидает жёлтенькая машинка.

Слава Богу.

Сажусь в такси и отправляю сообщение Диме: «Нам нужно поговорить. Встретимся у тебя в кабинете через полчаса».