«Давай полетим к звездам!» - Чебаненко Сергей - Страница 36

Он на секунду замолчал, а потом постучал костяшками пальцев по деревянным перилам ограждения вокруг стапеля:

- А вот это - на всякий случай. Чтобы не сглазить...

К концу нашей беседы настроение Константина Давидовича заметно улучшилось. И я решился на откровенно провокационный вопрос:

- Константин Давидович, а Гагарин тоже тренировался для полета на этом корабле?

- Конечно, - кивнул профессор, снова деликатно взглянув на часы. - Юрий Алексеевич тоже участвовал в подготовке к полетам на “Знамени”. Насколько мне известно, он готовится к полету в составе третьей лунной экспедиции.

“А ведь Бушунин даже не заметил подмены фамилии, -мгновенно сообразил я. - Не заметил, что я заменил Гагарова на Гагарина. Гм, или он просто не расслышал моего вопроса, или этот Гагарин действительно существует!”

...В Москву я вернулся вечером на следующий день. Добрался с аэродрома домой и сразу позвонил Инге. Мое сокровище еще добросовестно трудилось в редакции.

- Как дела у частной сыщицы миссис Ватсон? - с ходу поинтересовался я.

- А это вы, Холмс... - Инга сразу приняла правила игры. -Я вчера была в Звездном городке. Вместе с делегацией хлопкоробов из Узбекистана.

- Молодец, - похвалил я. - И как успехи?

- Успехи неоспоримы. Когда осматривали музей Звездного городка, я подошла к гиду - там был какой-то очень моложавый и самоуверенный подполковник, - нарисовала на листе подпись “Гагар” и “ин” четырьмя волнами и спросила прямо в лоб: “Так расписывается Гагаров?” Подполковник внимательно изучил мои каракули и молча подвел меня к стенду, посвященному первому орбитальному полету. Там россыпью лежали открытки и книги с подписью Гагарова. “Как видите, девушка, - он широким жестом обвел экспонаты, - Юрий Алексеевич подписывается совершенно иначе”.

- Ну, если даже музейный работник говорит... - начал я, но Инга прервала меня на половине слова:

- Это еще не все, Шерлок. Когда мы с узбекской делегацией вышли из музея, знаешь, кто нам встретился на аллейке Звездного городка? Угадай из трех раз!

- Неужели Гагаров?

- Отдаю дань вашей проницательности, сэр! - Инга расхохоталась. - Он самый! Шел куда-то вместе с космонавтом Андрияном Николиным. Ну, я и рванула им навстречу. “Юрий Алексеевич, кричу, можно автограф?” И сую ему блокнот и шариковую ручку. “Разве можно отказать такой симпатичной девушке?” - говорит Гагаров и расписывается в блокноте. Тут я и говорю: “Юрий Алексеевич, а вот так вы никогда не расписывались?” И тычу ему страничку с моими каракулями “Гагарин”. Он поглядел и фыркнул: “Нет, милая барышня. Это точно не моя подпись. Так я никогда не подписывался. Подделка!”

- Отлично, Инг! С меня сто поцелуев...

- И ужин в кафе “Вечерняя Москва” с шампанским и мороженным!

- Это само собой! Сегодня же!

- А как твои успехи?

- Ты как всегда видишь на три аршина под землей, - я ввернул витиеватый комплимент. - У Бушунина на пиджаке оказался значок с подписью “Гагарин”!

- Ты смог его сфотографировать?

- Обижаете, миссис Ватсон! Конечно! Дело в шляпе!

- Тогда быстренько проявляй пленку и в семь вечера жду тебя около “Вечерней Москвы”. С цветами и готовыми фотографиями!

- Слушаю и повинуюсь, принцесса!

Алексей Леонтьев и все, все, все - 5

ПРОМЕНАД В ОТКРЫТОМ КОСМОСЕ

Операции по выходу в космос и расстыковке кораблей мы начали ровно в полдень 30 октября.

Еще раз проверили скафандры: я внимательно осмотрел “Кречет”, Макарин - долго копался внутри “Орлана”, вылез, молча кивнул. Все, вроде бы, в полном порядке. Ну, а там посмотрим...

Перед облачением в космические доспехи решили перекусить. Съели по тубе украинского борща, какую-то коврижку с сыром и напоследок чокнулись упаковками со смородиновым соком.

- За удачу, командир! - произнес Макарин и отхлебнул сока. - Лешка, страшно хочу выпить с тобой завтра утром по рюмашке коньячку!

- Где же ты возьмешь здесь рюмашки и коньячок? -ухмыльнулся я. - Фантастика...

- Ну, рюмашки да еще в невесомости - это, может и фантастика, а вот коньячок, - Олег заговорщицки подмигнул, -могу тебя заверить, - это реальность!

- Та-ак, бортинженер Макарин, - я шутливо свел к переносице брови, - и откуда у нас на борту контрабанда?

- Пока ты спал я на Землю в гастроном сбегал, -засмеялся Олег. - А если честно, то Михеев презентовал маленькую фляжечку. Перед самым стартом подошел и шепнул, чтобы я заглянул в карман под ложементом. Когда сели в корабль, полез рукой за кресло и нащупал небольшую металлическую емкость. Ну, а уже на орбите достал ее, приоткрыл, понюхал - коньяк!

- И молчал, стервец! - я погрозил пальцем. - Нет бы по пять капель для аппетита...

- Так ведь повода не было, - Макарин развел руками. - Да и потом с твоей “морской болезнью” только о коньяке и думать было...

- Ладно, - махнул рукой. - Вернусь с Луны, - отметим. А сейчас давай займемся нашими костюмчиками... Пора одеваться и выходить на сцену.

Сначала одевался Макарин. Открыл крышку-дверцу на “спине” скафандра, ловко изогнулся и ногами вперед нырнул внутрь “Орлана”. Опустил ноги в “штанины”. Просунул левую руку и голову. И, наконец, правой рукой потянул за собой крышку-дверцу. Еще около минуты он возился внутри, просовывая в рукав правую руку. Подвигал плечами, пошевелил ногами, немного пораскачивался торсом вперед-назад. Поднял кулак с оттопыренным большим пальцем - готов, мол.

Как только Олег загерметизировался в скафандре, процедуру одевания начал и я. Оказалось, что при отсутствии гравитации надевать полужесткий скафандр даже легче и проще, чем на Земле. Полтора центнера веса “Кречета” совершенно не ощущаются в невесомости.

Мы почти не разговаривали, обменивались лишь короткими фразами. Настрой деловой. Шуточки-прибауточки в сторону: мысли - только о том, чтобы правильно и точно выполнить каждую операцию. Я поймал себя на том, что почти забыл, где нахожусь. Показалось, что работаем на очередной тренировке.

Не хочу врать, не знаю, как у Макарина, но у меня полного спокойствия все равно не было. Чувствовал, что кровь слегка прилила к щекам, что на лбу появилась испарина. Да, это мой второй выход в космос... Но ведь только второй! И тогда, в первый раз, я выходил почти дома, над Землей. А сейчас бело-голубой шарик родной планеты висит где-то вдали среди золотистых головок звезд, а рядом только чужая и совершенно безжизненная Луна...

- Леш, - голос Олега в наушниках прозвучал хрипловато, -давай присядем на дорожку...

Кое-как расположились на выступах оборудования в бытовом отсеке.

- Ты там с селенитками не свяжись, - Макарин попытался шутить. - Помни о моральном облике советского космонавта!

- Передам им привет от тебя, - буркнул в ответ. Шутить не хотелось. Стучало в висках - подскочил пульс. Волнуюсь. Так, ну-ка, возьмем себя в руки...

- “Заря”, я - “Флаг-один”, - сказал в микрофон, закрепленный почти у самых губ. - Начинаем выход в космос.

Олег подплыл к пульту управления и принялся медленно стравливать воздух из отсека за борт корабля.

Я передвинулся к запорному штурвалу люка.

- “Заря”, давление на нуле, открываю люк, - сообщил наземному оператору. Кто там сейчас на связи? Ах, да! Пашка Половец, наш известный шутник и хохмач.

- Принято, открывается люк, - голос Пашкин, но никакого намека на веселость. Серьезность момента проняла и Павла. Волнуется космонавт и дважды Герой Советского Союза Половец. Переживает.

Разрядим обстановочку.

- Не могу найти ключи, - пошутил я. - Кажется, оставил их в гостинице в кармане пиджака.

В эфире пауза. Веселое Пашкино фырканье. Ага, дошло. Улыбнулся.

- Понял тебя, “Флаг-один”, - Половец едва сдерживал смех. - Высылаю ключи почтовым голубем!

Так-то лучше...

Несколько раз повернул запорный штурвальчик люка против часовой стрелки. Плавно потянул крышку на себя.