Рождественская конфетка (СИ) - Аарон Селия - Страница 7

Господи, думай о черной лакрице, о черной лакрице.

― Не могла бы ты назвать еще номер шара, дорогая? ― говорит миссис Кармайкл, поправляя свои очки с огромными стеклами. ― Я не могу расслышать его из-за моих кошек. Они так громко мяукают, когда голодны.

Я оглядываю комнату, в которой нет никаких кошек.

― Конечно, И-14.

― Спасибо, ― говорит она с теплотой в голосе, смотря на свою карточку снизу вверх.

― Я хотел кое-что спросить у тебя прошлым вечером, но не смог, потому что слишком нервничал. ― Пальцы Хэнка вновь ласково прикасаются к моим, когда он передает мне следующий шар.

― Что? ― произношу я хрипло, когда называю номер. К этому времени мы должны уже закончить с бинго, но уже понятно, что в доме престарелых это займет некоторое время.

Он наклоняется ко мне, теплое дыхание щекочет мне ухо.

― Я все задавался вопросом, какая твоя любимая конфета.

Мурашки покрывают мою шею и кожу рук, когда я быстро выхватываю шар из его рук и произношу номер.

― Мне не нравятся конфеты. ― Я смотрю на него, в то время как Хэнк также пристально смотрит на меня, пожирая взглядом. Проблема в том, что просто не могу сказать, что это неприятное ощущение, совсем наоборот.

― Да ладно тебе. Все любят конфеты.

― А я не люблю, ― его близость буквально сбивает меня с толку, и я запинаюсь, когда произношу следующий номер.

― Ты уверена? Я видел, как ты смотрела на яблочные леденцы.

Выдыхаю.

― Я не знаю, о чем ты говоришь.

Он придвигается ближе ко мне, и наши руки соприкасаются.

― Не волнуйся. Я никому не скажу. ― Его спокойный шепот заставляет мое сердце замереть. ― Кстати, ты выглядишь потрясающе.

Не могу сосредоточиться на цифрах, только не тогда, когда он соблазняет меня. Это совершенно не помогает, потому что этот парень смущает меня больше, чем все известные мне мужчины со времен… Старших классов, когда я смотрела, как Хэнк бегает кроссы вместо того, чтобы сидеть и делать домашнюю работу. Я попадаю в ту же ловушку с тем же парнем и, мне кажется, не смогу выбраться из нее самостоятельно.

― Яблочные конфетки, ― говорю едва слышно.

― Что? ― Господи, его голос, что раздается в моем ухе, заставляет пробежать дрожь вниз по моему позвоночнику.

― Мне больше всего нравятся яблочные конфетки.

― Мне хотелось бы посмотреть, как ты ешь одну из моих яблочных конфет. С большим количеством карамели и только для тебя. ― Хэнк передает мне еще один шар, его мизинец поглаживает мой. ― Чтобы ты ощущала сладость на своем языке.

Мое тело буквально поглощают языки пламени, когда наши глаза встречаются, и я произношу номер шара:

― О-69!

Я располагаюсь на коврике и смотрю на платформу, которая находится в задней части комнаты. В это время открывается входная дверь, и в помещение входит Кендейс. Ее лицо озаряет улыбка, когда она видит меня и расстилает свой коврик рядом с моим на натертом полу.

― Рада видеть тебя здесь. ― Она устраивается на коврике рядом со мной. ― Ты думаешь, таким образом, сможешь найти ключик к ее сердцу?

Мои брови приподнимаются от сказанных слов отчасти потому, что она четко увидела мои намерения.

― Я полагаю, что стоит попытаться.

Девушка понижает голос, когда остальные занимающиеся располагаются вокруг нас, расстилая свои коврики и садясь по-турецки.

― Я помню тебя еще со школы. Она была влюблена в тебя.

― Это было взаимно. Поверь мне.

Кейдейс кивает.

― Я не думаю, что нарушаю дружеский кодекс, рассказывая тебе все секреты, по большому счету, потому что считаю, что прошло много времени с того момента, когда что-то выходило за ее зоны комфорта. ― Она собирает волосы в хвостик. ― Если это поможет, то я думаю, что ты именно тот парень, который ей нужен.

― Ты так считаешь? ― Уважаю ее откровенность. Она явно не из тех, кто ходит вокруг да около.

― Да, именно так. Увидела это вчера в доме престарелых. Между вами двумя было больше химии, чем на уроках у миссис Блэк. ― Девушка подмигивает мне. ― И еще я не против видеть тебя рядом. Ты привлекательный, и все такое.

Я смеюсь, чем зарабатываю взгляды от пары человек в зале.

― Есть какие-то советы для меня?

― Терпение. Она крепкий орешек, но это того стоит.

Я флиртовал с Олив в течение всего бинго, хотел стать ближе, убрать стены, чтобы увидеть ее настоящую. Она практически сбежала от меня после мероприятия. Однако не могу прекратить думать о ней, и мысли настолько сильно одолевают меня, что вот он я, пришел на ее урок.

― Собираюсь приложить к этому все свои силы.

― Будем надеяться, что этого будет достаточно. И кстати… ― Она оценивает критичным взглядом мой новый коврик, ― насколько ты гибкий?

― Что?

Ее рот принимает хмурое выражение.

― И я еще даже не говорю о позе «планка», которую она сегодня применит на уроке.

― Что заставило тебя думать…

Задняя дверь студии открывается, и Олив входит зал. Она замирает, когда ее взгляд останавливается на мне. Вихрь из эмоций отражается на лице. К моему удивлению, там намек на волнение и небольшая частичка раздражения.

― Черт, ― шепчет Кендейс. ― У нее то самое выражение лица, когда она дает нам выполнить позу «планка».

Олив приходит в себя и запрыгивает на платформу напротив зеркальной стены в задней части комнаты. Ее штаны для йоги соблазнительно обтягивают изгиб задницы, а топ выгодно подчеркивает округлую грудь. Я задаюсь вопросом, как она будут выглядеть без одежды и будет ли подпрыгивать, когда Оливия будет объезжать меня. Мой член старается ухватиться за эти мысли, чтобы затвердеть под материалом шорт. Это никуда не годиться. Я отвожу взгляд в сторону и нахожу седоволосую миссис Рид, которая пристально смотрит на меня через два ряда. Это начисто убивает стояк. Слава Господу.

Расслабляющая музыка становится громче ― звук льющейся воды и звучание арфы ― и в тот момент все поднимаются на ноги.

― Руки опустите по швам, вдохните, затем поднимите их вверх, соединяя над головой, и затем опустите на уровень сердца и выдохните. ― Олив смотрит на каждого, кроме меня, когда мы все следуем ее инструкциям. ― Очистите себя от всех мыслей, с которыми вы сегодня пришли сюда. Отпустите свои заботы и просто находитесь здесь и сейчас.

Я могу сделать это. Поднимать свои руки вверх, опускать и дышать? Проще простого. Мы делаем потягивания еще пару раз.

― Теперь принимаем позу полумесяца с наклоном влево. ― Олив вытягивает свои руки над головой, и я замечаю, как ее соски твердеют под материалом топа. Она наклоняется в левую сторону.

Класс следует ее примеру. Я не могу отвести глаз от ее тела, от плавных изгибов и светлой кожи. Мы наклоняемся в противоположную сторону, и я даже ни чуточки не вспотел от нагрузки, чего не скажешь о моем твердом стояке в шортах.

― А теперь повторяйте за мной позу «орла».

― Черт, ― бормочет Кендейс.

Я смотрю, как Олив скручивает свои руки впереди себя и оборачивает одну ногу вокруг другой, пока не становится похожей на плотно свернутый крендель.

― Повторяйте. ― Она бросает в мою сторону резкий взгляд. ― Если сможете.

Чееерт. Я никогда не пасовал перед сложной задачей. Скрещиваю руки, становясь на одну ногу, и затем вторую оборачиваю вокруг голени. Это должно было быть просто. Но это не так. Я теряю равновесие. Олив стоит совершенно спокойно, ее тело скручено, но ей комфортно.

Я стараюсь встать в позу вновь и держусь примерно пять секунд, прежде чем опять теряю равновесие. Я вижу, как на губах Олив растягивается крошечная улыбка, и это только начало. В течение следующего часа мы принимаем позы, которые едва могу повторить, затем работаем на коленях и, в конце концов, опускаемся на живот. Я весь покрыт потом, Кендейс тяжело дышит, а кто-то впереди пукнул от перенапряжения, и теперь совершенно не могу дышать.

― А теперь давайте встанем в последнюю позу, тем более что многие из нас берут неделю выходных на время Рождественских праздников. ― Олив становится на колени, приподнимается и принимает позу «планка».