Мать не одиночка (СИ) - Литвин Светла - Страница 29

Пока сам себя стебал, прибрал осколки.

— Не порезалась? — глянул на Иркины ноги как раз по щиколотке стекала кровь тонкой струйкой.

— Вот тут. Немного. — растерянно в неё Пчела и ткнула пальцем, явно ожидая, что я её полечу.

— Знаешь, лучше промыть под струей воды, вдруг там стекло. — хотел стащить ее со стола на руки, но Ирка выкрутилась и спрыгнула на пол.

— Я сама дойду. — ранка оказалась ерундовой, Ирка даже не хромала.

— Иди вон туда, там тоже ванная комната есть. Я сейчас, аптечку возьму только.

Ира ушла, я полазил по шкафчикам отыскивая аптечку, а когда достал наконец-то перекись и пластырь, она уже вернулась на кухню.

— Я за радионяней вернулась. Там ерунда, царапина. — махнув рукой Ира хотела уйти.

— Поешь со мной. — попросил ее, не надеясь на согласие, но отпускать Ирку не хотел.

Хотя бы потому что застал ее за кусочничеством. Наверняка же так и не поела, а хочет.

— Там суп был. Можно его разогреть. — Пчелка тут же уселась за небольшой столик в углу, позволяя за собой поухаживать.

Такой благосклонности в свою сторону даже и не ожидал от нее. Всего пру часов назад так поскандалили с ней, думал и не посмотрит в мою сторону теперь. На радостях не только суп разогрел и стол накрыл, но и десерт сообразил из хлеба и джема, к горячему чаю.

Ели молча, украдкой поглядывая друг на друга, пока я не решился рот открыть. Вопрос меня один все волновал, после нашего “любезного” разговора на повышенных тонах.

— А, че, правда, так больно было? — спросил Ирку, а сам подобрался внутри, переживая, что зря спросил и сейчас снова отхвачу тумака от нее, теперь уже ложкой настучит.

— В смысле? — Ирка застыла с куском хлеба на весу.

— Ну ты там, — показал пальцем на второй этаж; — сегодня сказала, что мучилась, когда Егора рожала. — напомнил ей, а то она или не поняла, о чем я, то ли не помнила, чего кричала на эмоциях.

— Гхм-кхм. Мучилась. На кесарево опоздала, вот и пришлось самой рожать, а он крупный, весь в тебя. — откашлявшись, поведала Ирка.

— Что значит опоздала? Там что, режим работы? Не успел вовремя, делай что хочешь?

От Иркиных слов все внутри перевернулось. Ведь если не я, Ирка рожала бы моего сына в лучшем виде, а ни где попало, да еще и мучаясь.

— Нет. Я просто поздно приехала в роддом. Уже роды полным ходом, поздно было кесарево делать. — она более внятно попыталась донести, но я все равно мало что понял.

— Даже представить себе не могу как это. Рожать. — вообще то у Егора, правда, голова такая большая…тряхнул своей головой, отгоняя от себя эти мысли.

— Давай тебе сухарик в ноздрю затолкаем, ты примерно поймешь. — Ирка с энтузиазмом начала копаться в вазочке с гренками, а потом протянула мне несколько штук со совами; — Они все мелкие, придется сразу две совать. — я бы засмеялся, только взгляд у Пчелки был недобрый.

— Прости. Добавки? — поднялся из-за стола, забирая у нее пустую тарелку.

— Чаю попью и хватит. И так объелась уже.

И гренки Ирка вернула на место. А чай мы уже пили молча, потом также молча разошлись по комнатам.

Утром Ира была по неясной мне причине весёлая. А я хоть и хотел её спросить не поделится ли она со мной этим весельем, но все же промолчал. Боялся спугнуть, все же веселая Пчела радовала меня больше, чем злая. После завтрака собрались ехать в поликлинику с Егором. Я не ехал, а крался, потому что опять боялся не дрова же везу. Волнительно было. Вроде ерунда такая, плановый поход к педиатру. Рост и вес узнать, все, как Пчела говорила, а нервы мои улетали пачками в утиль.

— Опора на ножки плохая. Нужен массаж и в бассейн неплохо бы ребёнка записать, у нас есть при поликлинике. Мамочка смотрим сюда, что делать нужно дома ежедневно.

Врачиха что-то всё говорила и говорила, я пытался запоминать, но мой мозг вообще под это не заточен. Пусть там даже про моего сына говорят, а всё равно из всех слов только выловил про то, что на животе его держать надо. В общем, Егору врачиха так же, как и мне не понравилась, он разорался. Мне даже тревожно стало, не повредила ли эта тётка чего? Так-то знатно его крутила и вертела.

— Я тут подумал, незачем нам ребёнка по чужим тёткам таскать. У тебя же мама врач педиатр высшей категории. — озвучил свои думки уже по дороге обратно домой.

— Я в шоке два раза Иван! Ты знаешь квалификацию моей мамы? — с неподдельным удивлением вскрикнула Пчела с заднего сидения.

— Запомнил да. Это первый твой шок как я понимаю, а второй?

— Решил маму мою до кучи привезти? Зачем тебе это нужно не пойму. Я-то понятно из-за Егора, а вот моя мама это что-то из ряда вон.

— Да сколько раз тебе сказать еще? Я за тобой приехал, не знал я, что ты сына мне родила. Не из-за Егора забрал тебя, да согласен, не очень получилось. Поспешил, тебя не спросил. Виноват! Но неужели нельзя помиловать? Я хочу как лучше. И тебе будет проще. И личный врач у Егора будет. Разве плохо?

— Разве тебя волнует моё мнение? Ты же без меня давно всё решил. — спокойно, даже равнодушно ответила Ира.

Вот те раз! Я ей тут в чувствах признаюсь, распинаюсь перед ней, а она мне на отвали отвечает! Совсем ошалела Пчела!

— Да решил. — отрезал раз так, пока опять не поцапались.

Увез Ирку с Егором домой, сам на работу. Вечером вернулся домой. Нашёл всех в гостиной. Ира уселась на полу с Егором, пытаясь ставить его на ножки, так как это делала утром врачиха.

— Привет. Ириша это тебе. — протянул ей очередной букет роз, которые подарить ей не успел.

Ирка так на меня глянула, словно пополам разрубила. Подхватила сына молча и наверх пошла.

— Привет, сынок. Умаялся? Видок не очень, смотри не заболей, а то по миру пойдем, если ты к Максу присоединишься. — заметил папа.

— Макс, вообще-то, сегодня уже на работу прискакал на одной ноге, прокладывая путь к рабочему месту, расталкивая при этом сотрудников своим креативным гипсом. Пап, она меня простит? — при другой ситуации я бы долго с отцом шутил над Максом, но Ирка меня больше сейчас тревожила.

— Простит. — уверенно заявил отец, а потом со смехом добавил; — Наверное.

— Очень смешно. Самое время поиздеваться.

— Простит. Ей время нужно.

— Да сколько еще?! Я к ней и так и эдак. Цветы, подарки! А она вон что.

— Цветы! Ты хоть в курсе, что ты ей за веники таскаешь?

— Что за веники? Нормальные розы, свежие.

— Букет алых роз вместо прощания глаза в глаза. Вместо объяснений. Признаться, не ожидал от тебя такой трусости. И ты ей этот букет каждый день таскаешь, не даешь забыть, потому что сам не помнишь, как был с ней жесток и это тоже не дает ей простить тебя. Это для тебя все букеты разные, а для нее они все, это один и тот же. Алый прощальный букет.

— Чёрт! И давно ты знаешь? — а Ирка ведь вчера что-то говорила за розы, но мне не до них было я за роды её с муками зацепился, про розы мимо пролетело.

— С самого первого букета, который ты в этот дом приволок. Поинтересовался у нее, почему она цветы на кухне поставила и в самый дальний угол пристроила.

— Мог бы и сказать мне!

— Вот, сейчас говорю. Все ждал, что ты сам догадаешься, или Ира оттает да подскажет тебе. Но ты глупец, а она упрямая. Но она любит тебя дурака, ребёнка родила. Мой тебе совет, оставь её на время в покое. Просто не трогай. Почувствует, что ты отдаляешься и сама к тебе потянется, они женщины так устроены. И цветы перестань носить. Вот эти! — папа кивнул в сторону алых роз и многозначительно закатил глаза.

— Да чёрт! Чёрт! Говорила она за цветы! Вчера говорила, ай! — махнул рукой, а розы отшвырнул подальше.

— А Егорка?

— А что Егорка? Егорки это не касается. Ты его отец, занимайся им. Кстати, чего ты тут со мной болтаешь? Ребенка Ира купает в это время. Ты иди скорей, прими участие. Всё внимание сыну. А Иру отпусти, пусть отдохнет, чай попьет со мной.

— Спасибо пап.

Побежал наверх весь полный новых стремлений.

Зашел в детскую, Ира как раз раздевала Егора, а в ванной шумела вода. Скинул пиджак, закатал быстро рукава рубашки.