Самурай - Оловянная Ирина - Страница 30
- Предыдущая
- 30/83
- Следующая
— Так вот кто самый страшный человек на Этне, — насмешливо потянул Алекс, — я и не знал.
— А вот тебя побить можно, — заметил я, — ты же не беззащитный.
— Ага! — весело согласился Алекс и побежал к дому. Мы побежали за ним. Лео догнал его первым и запрыгнул на спину.
— Эй, — крикнул я, — только не падайте в розовые кусты! Это любимый Ларисин сорт.
— Ах так! — придушенно возмутился Алекс и начал стряхивать Лео именно туда. Лео благородно стряхнулся на дорожку.
Если бы у меня была возможность выбрать себе тётю, я бы выбрал нашу повариху. Готовит она бесподобно и, естественно, обожает мальчиков с хорошим аппетитом. Впрочем, я её так и называю — тетушка Агата. Единственный человек во Вселенной, который способен посчитать четыре сбитых боевых катера небольшой детской шалостью. Один раз она на меня рассердилась, когда в доме все стёкла вылетели, а кухонные ещё и упали в какое-то потрясающее блюдо. А катера — подумаешь! Какие мелочи.
— А тут мальчик прибегал, сын синьоры Будрио, — с укором заметила нам тетушка Агата, — зачем вы его обидели?
— Мы?! И как, интересно, мы обидели этого ябеду?
— Я не знаю, но он плакал.
Мы расхохотались. Бедная пятнадцатилетняя деточка!
Вряд ли тетушка Агата что-нибудь понимает в воздушных боях, но она внимательно нас слушала и потрясенно ахала в самых драматичных местах.
Ребятам было пора домой, расставались мы в самом благодушном настроении, обласканные и вкусно накормленные.
— Позвонить тебе? — спросил Алекс, он не забывал, что мне светит не самый приятный вечер.
— Угу.
Мы пожали друг другу руки, ребята забрались в элемобиль, и Рафаэль (очень довольный — наконец-то нормальные пассажиры) повёз их по домам.
А я пошёл гулять по парку под дождем. Настроение у меня было как раз подходящее — перед самим собой можно не притворяться. Самое ужасное, что мне ни в коем случае не влетит! Зря ребята за меня опасались. Если бы не гости в доме, проф сказал бы мне много нового и интересного, а может быть, не только сказал, но сейчас… Он же будет защищать меня до последнего, как бы сам ко всему этому ни относился. Ну я и влип! На пустынной аллее мне попался мокрый, взъерошенный Геракл. Я вошёл в Контакт.
— Тебе грустно? Кошечка покинула?
— Нет, — ухмыльнулся я.
— Люди — очень странные.
— А ты что тут делаешь?
— Тебя ищу. Ты меня искал, когда мне было больно. «Ты — волшебный кот, — подумал я, — таких просто не бывает».
— А что такое «волшебный»?
Я объяснил. Это очень смешно, пытаться объяснить коту, что такое «волшебный». И я рассказал ему сказку про кота в сапогах.
— Всё то же самое можно было сделать и без сапог, — резонно заметил Геракл.
Но дорожке прошуршали колеса элемобиля — вернулась тетя Бланка, почти сразу же за ней приехал проф (ещё с утра он укатил на какую-то важную встречу в резиденцию).
Я подхватил Геракла и отправился на встречу с неизбежными неприятностями.
Ещё идя через парадную гостиную, я услышал визгливый голос синьоры Будрио, мои сегодняшние подвиги расписывались в красках. А вот проф не соглашается с ней спокойно, но твёрдо, червячок сомнения — а вдруг он согласится с сестрой — тихо сдох где-то в глубине моей души. Я открыл дверь и поздоровался:
— Добрый вечер.
Синьора Будрио только фыркнула, Виктор отвернулся.
— Добрый вечер, — ответил проф.
За ужином я демонстрировал небрежно-великолепные манеры (а что вы хотите, я учился этому не у мамы, а по специальным руководствам для дипломатов) и отменный аппетит (а вот это было непросто, тетушка Агата нас недавно кормила). Моя приёмная тётя несколько раз порывалась что-то сказать, но наталкивалась на тяжёлый взгляд профа и не решалась. Других тем для беседы никто не нашел, поэтому ужин прошел в напряжённом молчании. Виктор злорадно ухмылялся, когда думал, что проф на него не смотрит.
Встав из-за стола, синьора Будрио торжественно прошествовала в малую гостиную, проф кивнул мне и пошел за ней. Виктор не решался пройти в дверь передо мной.
— Не дрожи, — презрительно процедил я сквозь зубы. Стоило мне устроиться в кресле, как синьора Будрио подала голос (она так долго сдерживалась, так долго!):
— Может быть, Энрик останется стоять? Проф удивлённо поднял брови.
— Зачем? — спросил я. Тут до меня дошло: проф и не думал удивляться — это подсказка.
— Ты ещё спрашиваешь? — завизжала тётя. Я пожал плечами и остался сидеть.
Синьора Будрио требовательно посмотрела на брата, ничего не добилась, поэтому продолжила:
— Он показывал Виктору порнографию! — Трагически, с придыханием, благородная мать семейства умирает из-за поруганной чести фамилии.
— Дамы в голубом, — пояснил я. Проф кивнул.
— Это не производит на тебя впечатления?! Он потащил Виктора на своем кошмарном катере, и мой сын чуть не погиб!
— Силой не тащил, — пояснил я, — четыре Джела от Кремоны.
— И ни один не ушёл? — улыбнулся проф.
— Хм, конечно.
— И ты ему веришь?! — Это уже настоящий визг, переходящий в вопль. Записать для сигнализации — все угонщики умрут от разрыва сердца. Какое отношение эта реплика имеет к уже сказанным? По-моему, никакого. Отрепетировано заранее, из расчёта, что я буду выкручиваться.
— Да, — серьёзно ответил проф, — Энрику можно верить. — Потом он обратился ко мне: — Ты можешь идти.
Я встал, склонил голову в вежливом поклоне и пошёл к себе в комнату: в кабинет профа можно попасть через большие французские окна, выходящие во внутренний дворик. Мои тоже туда выходят.
Проф меня уже ждал. Быстро он прогнал свою сестричку. Проф обнял меня так, что ребра заныли.
— Тебя могли убить! — прошептал он.
— Угу, — печально согласился я, — и не только меня, все это было очень глупо, причём сразу во всех отношениях.
— Каких всех? — заинтересовался проф.
— Ну я не узнал обстановку, вылетел из нашей зоны в поисках полянки попривлекательнее, взял с собой труса и подонка.
— С его точки зрения, он вел себя очень неплохо, а вы не оценили.
— Да у нас девчонки вели себя сдержаннее, — презрительно ответил я. — А ябедничать он пошел, потому что обиделся?
— Что-то вроде.
Я помотал головой:
— Он хотел полюбоваться, как вы будете спускать с меня шкуру. Интересно ему. — Я посмотрел профу в глаза. — То есть шкура-то на мне лишняя. Но — уж чтобы он ничего не знал.
Проф помотал головой:
— Вот и ходи с лишней шкурой. Не маленький: отшлепали, и снова можно лезть горынычу в пасть.
— Э-ээ… а-аа… — Я несколько раз открыл и закрыл рот, но так и не придумал, что ответить.
— Вот на такое зрелище можно билеты продавать, — насмешливо заметил проф. — Энрик, который не знает, что сказать.
Я фыркнул.
— Не дождётесь! Я написал новую программу автоматического управления огнём, и сегодня она прошла проверку в настоящем бою. Кто у нас теперь командующий ВВС?
— Ты разговариваешь с его начальником.
— Все так плохо? — встревожился я. — Вы ведь не случайно много лет оставались в тени, тоже «последний довод королей».
— Не плохо, а напряжённо. Понимаешь разницу?
— М-мм, ну примерно.
— Рассказывай про свою программу. Я рассказал.
— И всё это работает?!
— Ну всё я проверить не смог, Джелов мало было, — усмехнулся я.
Проф так меня шлепнул, что я подскочил.
— Считай, что ты свое получил, если уж тебе это так надо. Не обязательно было лезть на рожон, чтобы её испытать. Завтра поедем в Третий истребительный, победитель львов, покрутим её на тренажере.
— Угу, мне нужна моя команда.
— В чем же дело, бери её с собой. Алексу я позвонил сам.
— Ты как? — встревоженно спросил он.
— Без последствий, — ответил я, — у меня сюрприз!
— Давай!
— Завтра мы все едем в Третий истребительный на тренажер!
Не только я умею издавать рев победившего горыныча, Алексу там у себя пришлось объяснять, что он не сошёл с ума.
Потом я позвонил Лео и Гвидо и договорился с ними. Они были в таком же восторге. Ещё бы!
- Предыдущая
- 30/83
- Следующая
