Лунная волчица, или Ты попал, оборотень! (СИ) - Амеличева Елена - Страница 13

Отошел подальше, прижался спиной к колонне, переждал шум в ушах, как от контузки -что немудрено после того, как в паре шагов такая бомба взорвалась!

Моя зажигалочка - Лунная волчица! Крошка, которая отдала мне свою девственность, Лунная волчица! Невестка Андреевых! Стоп, поправка - будущая невестка. Да как же так-то?!!

Я вздрогнул всем телом - она прошла совсем рядом, расточая улыбки и пожимая руки гостям. Жаклин Кеннеди, мать твою! Или леди Диана! А меня даже не заметила! Уязвленно хмыкнул. И это после того, что между нами было?

Или, по ее мнению, можно Барсова снять на ночь - а что, вполне трахабельный на вид мужик, а по утру смыться втихую, ведь пора к свадьбе готовиться! Гульнула, поигралась, теперь пора становиться порядочной мужней женой!

Ярость застучала набатом в висках. Пусть сама мне скажет, что это было! Зараза такая, пусть в глаза скажет! Куда она подевалась?! Я обежал весь холл, сжимая кулаки, и едва не заорал от физически ощутимой боли. За что она так со мной?!

Надо успокоиться. Вышел в сад, побрел куда-то. Плюхнулся на скамейку около воздушной на вид постройки. Оранжерея? Без разницы. Мимо прошли молодые оборотни. За ручки держатся. Скривился. Вид чужого счастья вызвал острую зависть. Такого никогда не бывало. Я вообще не завистливый. Лия, ты сделала из меня злобного дурака!

- Ты палатку видела белую в саду? - донесся до меня голос парня из той самой парочки.

Покосился вбок. Сели на соседнюю лавочку, голубки.

- Видела. - Ответила девушка.

- Вот там их и ждала Старшая мать клана.

- И что, она даст им разрешение на брак? Этой Лунной волчице и Вадиму?

- Конечно, даст, никуда не денется, - оборотень усмехнулся. - Против Роберта никто не осмелится идти.

- Тогда это лишь фарс, - девица разочарованно вздохнула. - Я-то думала, она на самом деле какими-то силами обладает, может увидеть будущее.

- Говорят, так и есть. Но это ничего не меняет. - Он встал и протянул ей руку. - Пойдем, хоть и фарс, а интересно посмотреть. Они уже скоро из палатки выйдут, наверное.

Они двинулись к дому, я пошел следом.

Внутри все и в самом деле столпились у распахнутых дверей веранды. А в десятке метров от входа в саду, и правда, стоял большой белый конус. Подсветка внутри контрастно выделяла на белой ткани тени в виде людских фигур.

Так хочется ворваться внутрь, схватить Лию, закинуть на плечо и... Усмехнулся, отыскав взглядом в толпе с десяток шкафообразных дюжих молодцев. Воины клана. Шагу не дадут ступить. Тут же мордой в травку уложат. А потом. Гудзон глубокий, говорят. И рыбки всегда рады закусить мясистым свеженьким трупом.

Я покачал головой, понимая, что должен все забыть. Если хочу воплотить в жизнь те планы, что лелею в мечтах, о Лилии не стоит даже думать.

Правильные мысли, умные, циничные, жестокие, текли в голове. Но когда почти сумел убедить себя, разбудив ум и убаюкать сердце, эта зараза вышла из палатки. Такая красивая, что дыхание вновь остановилось. Ток крови чувствовался даже за глазами.

А ведь если наброситься на нее прямо сейчас, можно успеть сорвать поцелуй с пухлых сладких губок! И пусть потом мордой в газон и трупом в Гудзон, оно того стоит!

Я уже двинулся на нее, но траекторию моего набиравшего скорость движения по касательной пересек Роберт. Ноги тут же вросли в пол, будто каждый ботинок мгновенно пустил корни. Словно мне снова шесть лет.

И время двинулось вспять.

23 года назад, Москва

Половицы загородного дома скрипят под маленькими детскими ножками. Но родители в спальне так громко ругаются, что все равно не услышат. А вот и они, можно подсмотреть через приоткрытую дверь.

Мама ходит по спальне, ее то видно, то нет. Опять видно. Опять нет. Это игра такая?

- Успокойся, Наташа. - Папа, сидящий на кровати, ловит ее за руку. - Роберт ничего нам не сделает.

- Мы единственные, кто знает его самый страшный секрет, как ты не понимаешь! - она выдергивает ладонь и снова начинает ходить по комнате.

- Лидия тоже знает.

- Может, он и ее... - Мама замирает. - Сереж, давай соберем вещи и уедем, а? Подальше от Москвы? Куда-нибудь в глубинку, затеряемся там, где никакой Роберт Андреев не найдет. Давай?

- И на что будем жить? Кому в глуши нужен архитектор, сама подумай. - Папа устало вздыхает и трет лоб - как всегда, когда сердится.

- Зато мы будем живы!

Во дворе шелестят шины. Родители тоже слышат это и замирают. Хлопает дверца машины. Одна, вторая, третья.

- Это он! - вскрикивает мама.

Мечется по комнате и громко зовет:

- Сынок!

- Я здесь! - ее руки распахивают дверь, прижимают к себе. Губы покрывают щеки поцелуями.

- Наташа, быстрей! - торопит папа, распахнув окно.

- Мальчик мой! - она плачет, но передает ребенка отцу.

- Как только окажешься на земле, беги! - говорит он. - Понял, сын?

- Да, папа. А вы?

- А мы следом побежим, щеночек мой! - торопливо заверяет мама и вздрагивает, услышав грохот на первом этаже.

- Цепляйся, - отец ставит ребенка на подоконник, - труба выдержит твой вес, ползи вниз. Живо!

Он цепляется и ползет. Ножки вскоре касаются земли. Надо бежать, как велено. Но голова сама запрокидывается, хочется увидеть родителей. А вот и они, силуэты в сиянии.

- Беги, сын! - вновь следует приказ отца.

- Выживи, малыш, - шепчет мама.

Окно закрывается. Задергивается штора. Становится совсем темно.

Холодно.

Страшно.

Слышны приглушенные крики. Вспышки. Так в кино бывает, когда плохие дяди стреляют.

Ноги дрожат, он отступает назад, пока не падает в кусты. Мокро. Это канава. Инстинкт приказывает погрузиться в вонючую воду так, чтобы только голова торчала наружу.

Хлопают двери. Во двор выходят люди. Много чужих, очень много. Надо сидеть тихо.

- Ищите мальчика, пять-семь лет ему. - Голос зазвучал так близко, что все тело свело ужасом. - Трупы сжечь.

Вот он, тот, кто говорит. Высокий, худой, с нависающим над губами носом-картошкой.

Глаза мальчика впитывают эту картинку, она навсегда болью выжигается в подсознании, сплавляясь с тем именем, которое мама называла дрожащим шепотом -Роберт Андреев.

Тот, кто убил папу и маму малыша, повзрослевшего за ночь на целую жизнь.

Утром из канавы выберется совсем другой человек. Который возьмет себе имя Андрей -чтобы никогда не забывать о том, кого должен найти и убить.

А сначала - отобрать все, что ему дорого, заставить корчиться от боли и холода, как было когда-то с маленьким мальчиком, который разом потерял все.

Я замер, получив от памяти удар под дых. Глаза напряженно следила за моим врагом.

Он подошел к Лии. Она улыбнулась ему и заявила:

- Благословение получено!

Гости зааплодировали. Но шум стих, когда какой-то качок опустился перед девушкой на одно колено и спросил:

- Ты выйдешь за меня замуж, Лунная волчица?

Она замерла. Глаза наполнились слезами. Ну, притворщица! Ночью без зазрения совести скакала на мне, а сейчас спектакль устроила, растроганность демонстрирует! А вот и бисеринки слез катятся по щекам. Оскар в студию!

С трудом сдержал рычание, рвущееся из груди.

- Так ты согласна? - спросил жених, явно начав нервничать.

- Я... - Лия отвела от него взгляд и, глядя прямо в мои глаза, договорила, - согласна. Какая же ты сука!!!

ЛИЛИЯ

Поздравления, поцелуи в щечку, пожимания рук... Я ничего этого не замечала, не в силах отвести взгляд от Андрея. Что он вообще здесь делает? Как человек отказался на торжественном приеме оборотней?! Здесь даже официанты не люди!

Сердце, забывающее биться, ухнуло в пятки, когда он, ухмыляясь, двинулся на меня. Глаза горели яростью. Если расскажет о том, что было ночью, меня, в лучшем случае, выгонят с позором, а отца и брата убьют!

Андрей подошел, окутал своим запахом, взял мою руку в свою и поцеловал.