Погоня за призраком - Дитц Уильям Кори - Страница 1

• 1/47
• Следующая

Ландо поднял взгляд от миски с тушеным мясом и тихо выругался. Над его столом появился цилиндрический роболазер и под угрожающий гул антигравитационного устройства недоброжелательно уставился на него рубиново-красным механическим глазом. Ландо подавил в себе желание убежать. Задача роболазера в том и состояла, чтобы пригвоздить его к месту, не дать ему уйти. Двинься он хоть на фут в любом направлении, и синий энергетический импульс из трубки копьем пронзит его мозг.

Нарочито замедленными движениями Ландо отправил в рот еще пару ложек. Кому из них он понадобился? Вон тому космонавту в черном кожаном костюме? Или этому разодетому сутенеру? Или наемнику с обожженным лицом?

В «Притоне астерорудокопа» было полным-полно людей. Они набились сюда поболтать, покурить, посмеяться, пользуясь редкими в их полной опасности жизни минутами отдыха. Одежда выдавала род их занятий: космонавты в увольнении между рейсами, горняки, только что вернувшиеся с астероидного пояса, проститутки обоих полов в поисках развлечений.

Но где-то среди них был и охотник за головами, один из несметного множества тех, кто зарабатывает на жизнь вычесыванием вшей из крысиного меха Империи — сами они немногим лучше того дерьма, в котором копаются.

Для живущих в Империи налогоплательщиков охотники за головами являлись дешевой альтернативой межзвездной полиции. Ландо же, как и все остальные преследуемые ими преступники, считал их хищниками, пожиравшими тех, кому совсем уж не повезло.

Всматриваясь в толпу, Ландо поймал на себе ответные взгляды. Роболазер — значит неприятности, у него не приятности, и им интересно какие.

Взглядам окружающих предстал худощавый молодой человек неполных тридцати лет, в комбинезоне хорошего качества, со множеством кармашков и молний. Блестящие черные волосы стянуты на затылке в короткий хвостик. Живые карие глаза, орлиный нос и тонкие губы. Глаза быстро скользнули по притихшей толпе, а губы сложились в усмешку.

— Ну и кто из вас на побегушках у этой железяки несчастной? — спросил Ландо, махнув рукой в направлении роболазера.

Толпа расступилась, пропуская вперед какого-то расфуфыренного коротышку. Одет с иголочки, будто в казино собрался, сапоги сияют, как начищенный пятак. Он небрежно поднял руку в знак приветствия, не выпуская из нее нейрохлыст.

— Упомянутое вами устройство — мое, сэр… и я бы попросил вас поуважительнее. За него дадут больше денег, чем за вашу голову.

Ландо понурился:

— Я очень огорчен. Примите мои соболезнования по поводу его утраты.

За быстрым движением запястья Ландо смогли уследить лишь самые наблюдательные, но того, к чему оно привело, не заметить было нельзя. Едва успев развернуться, тепловая микроракета достигла роболазера и взорвалась.

Люди кинулись в разные стороны, укрываясь от летящих на головы кусков расплавленного металла и пластмассы. Ландо хотел было, воспользовавшись замешательством, ускользнуть, но вдруг обнаружил наставленное на него дуло огромного ружья. Откуда, черт возьми, оно взялось? Ландо прижался к полу.

Через то место, где секунду назад находилась его голова, вслед за гулким звуком выстрела просвистела высокоскоростная пуля.

Ландо покатился по полу, нащупывая ствол. Ему показалось, что он долго, будто во сне, высвобождал пулеметатель, прицеливался в грудь охотника за головами и спускал курок. Резкий звук выстрела прозвучал как запоздалая мысль.

Пуля попала охотнику прямо в грудь и отбросила его к стойке. Но вместо того чтобы, как положено, сползти на пол, охотник лишь пошатнулся и снова твердо встал на ноги.

Бронежилет! На мерзавце бронежилет!

Ландо метнулся влево, а от того места на полу, где он только что лежал, отскочили еще две пули. Черт! Это уже не шуточки.

Ландо, наткнувшемуся на груду стульев, оставалось только одно. Его правая рука дернулась, выпуская еще одну ракету, которая, с треском распоров потолок, наполнила помещение едким дымом.

Пусковое устройство ему больше не поможет. Оставался только пулеметатель да мини-бластер в правом ботинке.

Задыхающийся от ядовитого дыма, Ландо был уже на полпути к черной лестнице, когда его настиг удар нейрохлыста по плечу. Коротышка не желал отступать!

Невероятная боль острым кинжалом пронзила мышцы Ландо, сбив его с ног. Он тяжело упал, перекатился и выстрелил сквозь дым.

Охотник выронил нейрохлыст, схватился за правую ляжку, брызнувшую алой кровью, и рухнул на пол.

Ландо с трудом поднялся на ноги и направил пистолет в голову охотника. Он имеет полное право убить подонка. Но не может… не так хладнокровно. Ландо пятился назад, пока не нащупал стену. Пробрался по ней до дверей. Люди в толпе. Не спускать с них глаз. Может, у охотника есть партнер, друг или еще роболазер. Охотник застонал и перекатился из стороны в сторону.

Никто не попытался ему помочь. Ландо нащупал дверь и выскочил прочь.

За две минуты он взлетел вверх по узкой металлической лестнице и через аварийный шлюз выбрался наружу. Ландо обнаружил, что находится в узком проходе с металлическими стенами и лабиринтом из труб и кабелей над головой. В конце туннеля виднелась полоска света. Туда он и направился.

Минуту спустя Ландо очутился на грязной трубавеню и услышал вой сирен в отдалении. Надо пошевеливаться.

Местная полиция закроет глаза на преступления, совершенные им в других местах, но как возмутителя спокойствия его засадят в тюрьму. Ландо докажет, что это была самооборона, однако на это уйдет время, а он торопится. Кроме того, его девиз — «плыть по течению», а как можно плыть по течению, находясь в тюрьме?

Усилием воли преодолев боль, Ландо преобразился в судового электрика, сошедшего на берег в поисках приключений. По обеим сторонам трубавеню полно лавок, салунов и борделей.

Сверкали огни, ревела музыка, уличные роботорговцы шныряли туда-сюда, зазывая покупателей.

Ландо помахал рукой проезжавшему мимо полицейскому автомобилю и усмехнулся вслед не обратившему на него никакого внимания патрульному. Ему вспомнился отец.

«Не надо бегать, сынок. Ходи спокойно. Бегают только виноватые. Улыбайся, маши незнакомым людям ручкой, будь своим парнем. Чтобы лишний раз в дерьмо не вляпаться».

Как и большинство других отцовских советов, этот ему пригодился. Покинув «Притон астерорудокопа», Ландо уже через десять минут был в шести отсеках ниже по трубавеню, среди ночлежек. Он обосновался в одной из худших.

«Гостиницей для экономных» именовало себя сооружение из пятидесяти корабельных модулей 8 на 4, составленных по пять штук в высоту, с одним открытым входом. Лет десять назад в каждый модуль зашвырнули по тюфяку. Вот этот тюфяк да оборванная занавеска и составляли обстановку каждого номера.

Вестибюль представлял собой не что иное, как часть трубавеню, примыкавшую к обшарпанной металлической стойке, за которой сидела владелица. Звали ее Мож, сокращенно не от Имоджин, а от «может быть». В стандартное сиденье за стойкой она едва помещалась. Как обычно, Мож занималась тем, что распекала кого-то за нарушение, реальное или воображаемое. Провинившимся или, возможно, жертвой был худой, робкий паренек. Он стоял, понуро повесив голову и шмыгая носом.

Немного не дойдя до ночлежки, Ландо остановился и осмотрелся: не видно ли тут чего подозрительного.

Может, охотник за головами шел за ним следом до «Притона астерорудокопа»? Или, обнаружив его там, действовал по первому побуждению? А если у него был сообщник? Если так, то, возможно, ночлежка — это капкан, который в любую минуту может захлопнуться.

• 1/47
• Следующая