Мой чужой папа (СИ) - Коротаева Ольга - Страница 9

— Если вы будете уверены, что японцев это подтолкнет к подписанию контракта, вы можете кормить сына хоть при них, — проворчал босс. — Мне главное — результат. Подписывайте, Ася! У меня нет времени на уговоры.

Я аж рот открыла от возмущения! Кормить грудью при посторонних мужчинах! Он вообще в своем уме?

— Мне понадобится уединенное место без всяких свидетелей! Либо так, либо никак! Я не намерена светить своей грудью перед всеми!

— Очень даже зря, — пробормотал он, глядя на эту часть моего тела. Прозвучало тихо, но я услышала. И, дернув узел галстука, громче добавил: — Я это решу.

Босс отвел взгляд и, поджав губы, чертыхнулся. Твердо вцепившись в мои плечи, усадил меня на диван и, положив передо мной договор, сунул в руку «Паркер». Черкнул ногтем:

— Здесь.

— Вы мне пообещали по поводу кормления. — Я взглянула прямо в глаза мужчине и подписала договор.

— Вот, держите, — передала ему бумаги.

— Давно пора, — резко отозвался он, полностью преобразившись. Вырвав бумаги, направился к большому пакету с логотипом и, кивнув на него, процедил: — Подарки.

И, не оглядываясь, вышел из квартиры. Ко мне тут же поспешила Зинаида.

— Ты в порядке? Леонид Григорьевич сегодня странный. Какая пчела его укусила?

— Японская! — буркнула я, а затем извинилась: — Простите, Зинаида. Сложный разговор, у нас форс-мажор по работе. Вот и на взводе все.

— Николаша заснул.

— Я ж его не покормила! — спохватилась я и подскочила с дивана, но женщина меня остановила.

— Я ему чаечек с фенхелем дала. Через час теперь грудь попросит, а вы рыбку-то с овощами и не ели.

— Составите мне компанию? — попросила я.

— С радостью. Кстати, смотрела, что за подарки Леонид Григорьевич принес?

Я нехотя подошла к пакету. После нашего разговора мне не хотелось принимать от него никаких подарков, но Зинаида стояла и ждала, пока я достану презенты.

Набор фирменных бутылочек, но таких больших, что мы еще нескоро до них дорастем. Несколько пустышек, только я не хочу приучать ребенка к ним. Дорогие игрушки: детский телефон, планшет, машинка на радиоуправлении. Господи, даже на упаковке написано: от трех лет!

Просто бесполезная чепуха, на которую Горыныч потратил уйму денег!

— Он научится, не все папы сразу понимают, что надо их детям. Не расстраивайся, Асенька.

— Леонид Григорьевич не отец Николаши, — возразила я.

— Конечно-конечно, я никому не скажу об этом! Можете не сомневаться.

Женщина не поверила моим словам, а я так устала, что даже спорить сил не осталось.

В животе уже урчало, и мне безумно хотелось рыбки.

Глава 11

Я вылетел из квартиры как из осиного гнезда. От злости даже дыхание сбилось. И с чего у меня вдруг встал? Да, признаю, все эти разговоры о кормлении грудью весьма эротичны, да еще перед глазами встала картинка, как Ася прикладывала младенца к груди. Но тогда, глядя на это через зеркало, я любовался выражением ее лица, схожим с тем, что в детстве видел на изображении Мадонны с младенцем. Но возбудиться?..

Нет, это все от усталости и голода, в том числе и сексуального, ведь Валя с утра оставила меня без сладенького. А потом этот ужин на городской квартире и виски на голодный желудок. Не мог же я захотеть чужую женщину. Ася, маленькая и худенькая, напоминала классическую офисную мышку и не могла меня привлечь. Но сейчас, сидя в служебном автомобиле, я подумал, что грудь у нее была…

— Стоп.

Я резко покачнулся вперед и, двинувшись лбом о переднее кресло, возмущенно посмотрел на неожиданно затормозившего водителя.

— Ты что творишь? — не сдержался я. — Права лишние? Или премия?

— Вы приказали остановиться, — растерялся Шолов.

— Я не тебе, — начал было я и отмахнулся. — А, ладно. Давай домой, устал зверски.

Петя молча завел мотор и нажал на газ, осторожно выводя машину обратно на трассу, встроился в поток машин. Не важно, что подумал шофер, важно, что сейчас я вернусь домой и трахну жену. Два раза. И третий за утро. Я расслабленно откинулся на спинку сиденья и представил, как Валя открывает рот, принимая мой член, заглатывая его до самых яиц. Жадно, нетерпеливо, будто желая высосать из меня сперму. Вот только волосы у нее почему-то темные. Ей пойдет. Это сексуально.

С такими мыслями и каменным членом, мешающим на каждом шагу, я направился к нашему дому. Служебная машина уже скрылась за поворотом, когда я нажал на ручку двери. С улыбкой ввалился в светлый, теплый, пахнущий свежеиспеченным хлебом холл…

Столкнувшись с Борисом, наемным дизайнером, я недовольно нахмурился:

— Работаешь сверхурочно?!

Взгляд мужчины заметался, и я заподозрил что-то неладное.

— Я давал советы, как перестроить гостиную, — сжался мужчина и по стеночке скользнул к выходу. — То, что сейчас, уже утратило актуальность… Честь имею!

— Сомневаюсь, — гадливо ухмыльнулся я, покосившись вслед этому пройдохе, и, глянув вверх, взбежал по лестнице на второй этаж.

— Лео, — бросилась мне на шею Валя, едва я ступил на порог спальни. — Как же я соскучилась!

Она впилась мне в губы страстным поцелуем, а ладонь ее опустилась мне на ширинку.

— Ум-м-м, — промурлыкала жена и, вырвавшись, отступила на шаг. Скинув халатик, осталась в одних трусиках. Качая бедрами, начала медленно отходить к лестнице. — Кто-то тоже очень соскучился… Я готова. — Валя сунула руку в трусики и, запрокинув голову, облизала губы. — Вся уже мокрая!

Не отрывая жадного взгляда от жены, я неторопливо стягивал с себя одежду и бросаться в объятия Вали не спешил. Выгнул бровь:

— Я в дверях столкнулся с твоим дизайнером. Не с его ли подачи ты так взмокла?

Жена застыла и, моргнув, растерянно ахнула:

— Да как ты мог подобное предположить?..

— Признавайся, — с ленивой ухмылкой приказал я, рывком вытягивая ремень из шлевок, — он же соблазнил тебя…

— Леонид! — сжав кулаки, возмущенно воскликнула Валя.

— …Снова сменить дизайн гостиной, — иронично закончил я и тут же уточнил: — И сколько этот вымогатель запросил на этот раз?

— Лео, — надула губки жена и, смахивая несуществующую слезу, подступила ближе. Игриво стукнула меня кулачком по груди и обиженно простонала: — Ты дразнишь меня? — Улыбнулась хитро. — А я уже подумала, что ревнуешь…

— К этому хмырю? — искренне удивился я. — Ты не такая дура, чтобы клюнуть на это чмо. Джинсы в обтяжку и подвернуты, как у тинейджера. Меня передергивает, когда вижу мужские щиколотки.

Я легонько толкнул Валю, и она послушно упала на кровать. Ножки раздвинула, в спинке выгнулась… Одно удовольствие смотреть! Я опустился на колени и, положив ладонь на острую коленку жены, медленно провел до бедра, Валя запрокинула голову, раздался приятный для слуха стон, который тут же перерос в нетерпеливый рык, когда я вернулся к колену и еще ниже. Сжав изящную щиколотку жены, провел большим пальцем по гладкой пяточке.

— То ли дело женские ножки, — прошептал я и, прикусив маленькие пальчики Вали, с аккуратными, покрытыми алым лаком ноготками, скользнул языком по нежной коже между фалангами.

Валя, то хихикая, то постанывая, принялась извиваться на кровати.

— Щекотно… Лео… Что же ты делаешь?

Зная, как эта ласка действует на жену, я с удовольствием коснулся кончиком языка маленького мизинчика и, посасывая, вырвал у Вали судорожный вдох. Это стало и для меня последней каплей терпения. Отпустив щиколотку, я бросился на жену, вжимая ее в кровать своим телом, сдвинул трусики в сторону и вошел одним движением во влажное лоно.

Замер на миг и, закрыв глаза, приник губами к ее, ворвался языком, наслаждаясь солоновато-сладким вкусом. Валя нетерпеливо задвигала бедрами, но я тянул, наказывая ее за утреннее бегство, нежно целовал, хотя сам был на пределе.

Положив ладонь на шею жены, оторвался от сладких губ и опустился к груди. Втянув в рот сосок, поиграл с ним языком, как перед внутренним взором возникла картина в роддоме. И младенец, посасывающий грудь матери…