Осень бедствий (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 17

И что!?

Все равно это ей не поможет!

Она не может оплатить проезд, купить булочку, почистить картошку, она не знает, сколько стоит снять комнату на ночь, она НИ РАЗУ не общалась с кем-то за пределами своего сословного круга!

Показалось, что это песец?

Ну, так оказалось, что не показалось!

И сестрица еще... вот куда ее денешь - такую неприспособленную?

В банку сдашь!!! В трехлитровую!!!

С собой тащить в Звенигород? Считай, приговор подписать обеим. За себя Яна не сильно волновалась, и к тому были предпосылки. А вот за Зинаиду, этакую трепетную орхидею-маргаритку, волноваться стоило.

Но куда ее можно пристроить?

А надо, надо...

Интересно, есть ли в этом времени газета «Из рук в руки»?

И дают ли в ней объявления, типа: «Отдам княжну в хорошие руки, воспитанная, умная, добрая, к лотку приучена»?

Яна хмыкнула.

Машина ползла по темной проселочной дороге.

Анна. Россия.

Анна спала, и во сне проживала жизнь Яны.

Спала - и видела все...

Видела кордон.

Видела уютный и теплый сруб, который грел на солнышке золотистые бока, видела любимые Янины поляны с земляникой, видела отца...

Видела, как Яна протягивает ему кружку с ягодами, и как отец ловит ее и подбрасывает высоко-высоко. И девочка счастливо смеется.

И так был похож Янин отец на Петера...

Видимо, и вправду - кровь.

Через миры, через века...

Недаром говорят, что все миры суть отражения друг друга, и в каждом из них мы проживаем свою маленькую жизнь.

Книга Веры считала это жуткой ересью, но говорили же, Анна помнила нянюшкины сказки...

Анна видела шубку из лисы, которую сшили Яне, и рыжую лисью шапочку. И видела, как в школе какой-то мальчишка сшиб с нее обновку.

Яна, недолго думая, треснула его кулаком в нос...

Завязалась драка, в которой девочка победила, попинала оппонента ногой и объяснила, что в следующий раз с него шкуру сдерет. А что?

Ей сумочка нужна! И сапоги!

Кажется, мальчишку она напугала всерьез...а чему тут удивляться?

Яна росла в лесничестве, на кордоне. С детства она имела дело с собаками, с оружием, с машинами. С раннего детства...

Рядом с кордоном был комплекс отдыха. Не правительственного значения, а местный. Президенты туда отдыхать не приезжали, а вот местные власти его своим вниманием жаловали.

И местные бандиты.

И местные служители закона.

А дети - они такие дети!

Не подслушать?

Не подсмотреть?

Не влезть куда-нибудь любопытным носом?

Яна росла в прямом смысле слова «дочкой полка».

Ей привозили сладости и игрушки, ее учили стрелять, учили собирать и разбирать оружие, чистить, набивать патроны, лить пули, учили...

Да проще сказать, чему ее НЕ учили.

Хорошим манерам. Не то общество, знаете ли!

А в остальном...

Стрелять? Пожалуйста!

Работать ножом? С легкостью! Хоть человека прирезать, хоть животное, хоть шкуру снять, хоть разделать... кстати, готовила Яна тоже неплохо, но походно-полевые блюда. Изысков высокой кухни от нее ждать не приходилось, но шашлыки она делала отменные.

И в вине разбиралась, и самогон гнать могла, и починить, что угодно...

Машины?

Она отлично водила машину! Могла ее собрать-разобрать, уж УАЗик - точно.

Будь у Яны хоть малейшие криминальные наклонности - Сонька Золотая Ручка в гробу бы извертелась. Но у Яны их просто не было.

Никаких.

Ей хотелось жить в лесу, хотелось заниматься тем же, чем и отец, она не мыслила себя где-то еще, конечно, она выбрала стезю биолога. А дальше - кто знает?

Вот Яна сдает экзамены.

Вот показывает отцу свои результаты - почти везде высший балл.

Вот видит свое имя в списках зачисленных в институт.

А вот и первая ее любовь.

Ах, как он был хорош!

Анна во сне даже слегка позавидовала Яне. Сергей Цветаев был... потрясающим! Высоким, светловолосым, голубоглазым, великолепно одетым...

Он мог вскружить голову кому угодно!

А вот и объяснение...

«Мне твой ублюдок не нужен. Сделаешь аборт - приходи. Вот деньги...»

И Янино насмешливое: «Да пошел ты...»

И точное указание, куда пойти. Очень точное и конкретное.

Кордон. И отец, который пожимает плечами. Осуждение?

Вот этого в его глазах и нет, и не было. «Яна, внук - это замечательно! Говоришь, нет отца? Да и плевать, что мы - пацана не воспитаем?»

И зависть даже сквозь сон. Ах, если бы так сложилось у Анны!

Если бы...

Не сложилось.

Мир другой, а люди... люди те же. Те же страсти, те же эмоции, те же поступки...

Яне повезло больше, чем Анне. У Анны была большая семья, и никого близкого. У Яны семья маленькая, отец да она, но ближе и роднее людей Анна не видела. Яна могла доверить отцу - все.

А Анна?

Яна знала, что ее не осудят, не станут ругать, не оттолкнут, не предадут...

И Анна отчаянно завидовала ей. Может, так и лучше?

Не сорок кузенов и кузин, которым на тебя наплевать? А два-три человека, которые готовы отдать за тебя жизнь?

Но в том-то и дело, что Яна тоже до безумия любила своего отца.

Если бы встал вопрос - отдать ему почку, или там, прыгнуть с высокой скалы, Яна и не задумалась бы. Наоборот, явись к ней дьявол с контрактом - никуда бы бедолага не делся, пока Яна все не подпишет, а он все не выполнит.

Ради отца и сына Яна готова была...

На все?

Это еще слишком слабо сказано.

Переспать с кем угодно, убить, умереть, да хоть что! Даже жить, если понадобится. В любой позе и в любой ситуации.

Анна представила Яну на своем месте, и хмыкнула.

Да, Яна безусловно, справится. Можно только посочувствовать всем окружающим - это чудовище с них шкуры на просушку сдерет.

А справится ли сама Анна?

Здесь и сейчас, видя сон, она отчетливо понимала, что не сможет.

Она не знает и половины того, что знает Яна. Не умеет. Не справится...

Она даже готовить толком... ну кому тут нужны устрицы?

Или филе ягненка в тесте фило, или фуа-гра, или утка под прессом...

Анна могла руководить кухонными рабочими, она знала эти рецепты, но как готовить на электроплитке?!

Этого она не умела.

А как мыть полы?!

Ладно еще - контролировать горничных, но самой?

Она не умела!!!

И все четче сквозь сон оформлялась мысль.

Яну она заменить не сможет!

Когда Анна проснулась, солнце было уже высоко.

Болело - все.

Голова болела, мышцы ныли, страшновато было...

Вообще, хотелось заползти под кровать, и не вылезать оттуда следующие лет двадцать. Останавливала простая мысль - кушать захочется раньше.

Анна кое-как поднялась - и направилась на исследование новой территории.

М-да.

Много тут исследовать не получилось. Туалет порадовал, душ принес хоть какое-то облегчение, а стоящая в холодильнике банка консервов помогла наесться. Хотя раньше консервированную горбушу княжна не пробовала.

Ничего, страшнее бывает.

Все ощущалось, словно во сне, или в сказке. Вроде бы и с ней это происходит - и не с ней. И это притупляло отчаяние, смягчало горечь одиночества, помогало размышлять. Анна словно через стекло наблюдала за этим миром, а вот себя в нем пока не видела. Не могла определить свое место, не могла разобраться, не могла...

Но если бы она сейчас билась в истерике, было бы лучше?

Вчера ее убили.

Вчера убили всех ее родных.

Вчера она смотрела в глаза смерти. В буквальном смысле слова. Это было вчера.

А сегодня?

Ей подарили год жизни. Пусть странной, пусть непонятной, но...

Неожиданно на Анну волной накатило... облегчение?!

Да, именно так.

Пусть через год она опять пойдет к Хель - ничего страшного в этом нет. А вот здесь и сейчас - она свободна!