Диктатор (СИ) - "Elle D." - Страница 17

— Это не первое подобное покушение, — заверил Морган Джареда, озадаченно глядящего на Пеллегрино. — Большинство удаётся пресечь ещё на этапе подготовки. Но здесь им удалось зайти далеко — благодаря некомпетентности Командора Мюррея и чрезвычайно тщательной организации. Кто-то предупредил их, когда вы бываете в саду, и что вы всегда там один. Ассасин заранее занял позицию, это значит, кто-то впустил его через внутренние покои дворца — вряд ли они рисковали бы делать два захода по воздуху. Необходимо провести тщательное расследование, и я настоятельно прошу повелителя поручить его Командору Пеллегрино немедля.

— Да, конечно, — растерянно отозвался Джаред.

— И ещё, — добавил Пеллегрино, — необходимо арестовать губернатора Розенбаума. Доставить сюда, — продолжил он, когда Джаред согласно кивнул, — пытать и публично казнить.

Джаред снова кивнул, просто на автомате — и замер. Снова казни?

— Может, не стоит так торопиться, Командор? То есть я согласен с вами, арестовать губернатора придётся, если уж пилот сознался. Но, возможно, он предоставит какие-то объяснения…

— Предоставит, не сомневайтесь. Но это не имеет значения. Розенбаум совершил измену. Он должен быть наказан немедленно и жестоко, соразмерно своему преступлению. Учитывая, как далеко он зашёл, и что ему почти удалось задуманное, я бы рекомендовал повелителю сдирание кожи заживо. С непременной всепланетной трансляцией казни по далекогляду.

— Вы что, серьёзно это говорите?

— Вполне.

Джаред потёр лоб рукой. Он понимал, что в предложении — звучавшем скорее как требование — Пеллегрино есть смысл. Но всё равно, он не был готов принимать такие решения, несмотря ни на что. Вот так просто взять и убить человека, убить мучительно и жестоко, просто чтобы показать, кто тут главный. Он так не мог.

— Пусть его арестуют, — наконец проговорил Джаред. — И привезут сюда. Я увижусь с ним, и тогда… тогда посмотрим.

Морган и Пеллегрино обменялись взглядами. На этот раз в них не было неприязни, скорее, неявное взаимопонимание, которое понравилось Джареду ещё меньше.

— Позвольте мне удалиться, — сказал Пеллегрино, а когда Джаред кивнул, отвесил лёгкий, подчёркнуто формальный поклон и вышел.

Джаред с Морганом остались вдвоём.

— Где ваша ручка? — спросил глава Совета.

Джаред моргнул. О чём он…

— Ваше перо, — терпеливо пояснил Морган. — Которым вы подписываете указы.

— А… наверное, в кабинете.

— Идёмте.

Джаред пошёл за ним, как нашкодивший щенок за хозяином. Что за нелепые мысли? Слушать, а не слушаться! Если он не захочет казнить губернатора Коджеса, то никто его не заставит.

В кабинете Морган пошёл прямо к столу, выудил среди разбросанных документов костяное перо с золотым наконечником и вложил Джареду в руку.

— Вы спрашивали, почему её нельзя заменить. Потому что это особый предмет, сделанный по приказу вашего прадеда, Диктатора Александра Пятого. Эта кость, — палец Моргана скользнул по отполированной белой поверхности, — принадлежала Патрику Рикмонду, губернатору Гердании. Тому самому, кто поднял Песочный Мятеж. Ваш учитель истории наверняка рассказывал вам о тех событиях.

Джаред кивнул, пытаясь осмыслить его слова. Конечно, он слышал о Кровавом Рикмонде, о бойне, которой обернулся мятеж, о том, как жестоко он был подавлен… и эта кость принадлежала… принадлежала…

Джаред вскрикнул и бросил ручку на пол.

Морган сказал:

— Поднимите. Поднимите её, Диктатор.

Джаред вскинул на него взгляд, весь дрожа. Да никогда в жизни он больше не прикоснётся к этой вещи. Ни за что. Это просто…

— Это же варварство! — выдохнул он. — Дикость! Вы бы ещё кубок из его черепа сделали!

— Мы живём не в Тёмные Времена, — холодно сказал Морган. — Но, может статься, наше время когда-нибудь назовут Наитемнейшим.

— О чём вы…

— Поднимите перо.

Он так говорил и так смотрел, что Джаред сдался. Наклонился, взял ручку, подрагивая от отвращения. Он столько раз подписывал ею указы, сажал кляксы, а иногда украдкой даже рисовал что-то на особенно скучных советах. И всё это время его пальцы сжимали человеческую кость. Кость человека, умершего давным-давно за то, что пошёл против воли его предка.

— Вы должны помнить всегда, — сказал Морган. — И тогда будут помнить ваши враги. Помнить и опасаться. Они совсем потеряли страх. Отречение Диктатора Александра окончательно их расхолодило, они обнаглели. А вы ещё так неопытны и..

— Слаб? — сказал Джаред. — Вы хотите сказать, я слаб?

Морган ответил не сразу. Потом проговорил:

— Я не знаю. Вы отважны, сегодня все это поняли. И у вас есть своё мнение, которое вы отстаиваете, даже если не понимаете, что происходит на самом деле. Это не самые худшие черты, которых от вас можно было бы ждать.

— И на том спасибо. Джефф… Командор Морган… Это всё из-за саркадасов? Из-за войны? Я просто не понимаю… не верю, что вся эта жестокость может быть оправдана чем-то другим.

— Вся эта жестокость? — Джеффри Дин Морган рассмеялся. — Мой юный повелитель, вы ещё не видели никакой жестокости. Никакой. В этом-то и беда. — Он помолчал немного, потом спросил: — Ваш брат отдал вам ключ?

Джаред вздрогнул. Ключ. Тот странный стержень, который он нёс в руках, в последний раз идя к дому.

— Да. Он сказал, что когда придёт время…

— Я надеялся ещё с этим повременить, — перебил его Морган. — Но, вижу, вам нужно что-то более действенное, чем просто мои слова. Пойдёмте. Я покажу вам.

И Джаред, словно в тумане, последовал за ним.

*

— Смотрите, это же Спутник Дженсен…

— Дженсен…

— Да, тот самый!

Дженсен шёл коридором, с трудом скрывая улыбку. Куда бы он теперь ни направился, шепоток за спиной — любопытный, восторженный, завистливый — преследовал его везде. Ну ещё бы — тот самый Спутник, что спас Диктатора во время памятного нападения в саду. Правда, они не знали, что потом Диктатору пришлось спасать Дженсена, верней, их обоих, когда они кувыркались в облаках, как подхваченное ветром пёрышко. Дженсен до сих пор вздрагивал, вспоминая об этом. И о том, как они приземлились, и Джаред улыбнулся ему, а потом их разделили дула ружей, Дженсена схватили за локти и поволокли куда-то, не дав и слова сказать. В тот момент ему стало жутко — но не могли же они пристрелить его на месте, даже не разобравшись, что именно произошло?

Нет, конечно, не могли. Дженсена притащили в какую-то комнату без окон, заперли, а через час к нему явился Чад Мюррей, Командор дворцовой безопасности. Он был просто-таки взбешён; Дженсен понял, что парень успел получить нешуточный нагоняй и теперь ищет, на ком бы сорвать зло. С Дженсеном этот номер не пройдёт.

— Какого чёрта ты делал в саду? — рявкнул Мюррей с порога. Чёрная форма Командора была ему велика и мешковато обвисала на сутуловатых плечах. Ничего общего с благородной статью Джареда — в том сразу была видна порода. Этот Мюррей происходил из обедневшего и не слишком знатного семейства, его отец настолько отчаялся, что согласился принять должность тюремщика при родственниках правящего Диктатора. При дворе говорили, что Диктатор Тристан и этот Чад в детстве были очень дружны — потому-то Джаред и забрал его во дворец. Вот только не стоило поручать ему должность, к которой он явно не был готов. Хотя, может, Джаред таким образом пытался убедить самого себя, что если очень постараться, то справиться можно с любой ответственностью, которой тебя облекают.

На обвиняющий выпад Чада Дженсен ответил со всей невозмутимостью, на которую был способен:

— Я гулял.

— Вместе с Диктатором? И давно ты ходишь в фаворитах?

Ищет, на кого повесить всех собак. Что по меньшей мере несправедливо, ведь именно присутствие Дженсена в саду помешало заговорщикам осуществить свой замысел. Дженсен выгнул бровь, демонстративно взглянул на часы:

— Ну… полагаю, примерно с час.

Мюррей наконец понял, что стоит сбавить обороты. Скрестил руки на груди — снова ошибка, защитный жест, хотя это он должен был нападать, а Дженсен — доказывать свою невиновность.