Ученица рыцаря (СИ) - Адьяр Мирослава - Страница 50

В последний раз незнакомка окликнула меня у самого выхода, когда я уже собиралась переступить порог.

– Пусть источник одарит тебя как следует. – В медовых глазах на этот раз невозможно было прочитать ничего, кроме глубоко затаенной тоски. – И помолись за это сама, рыцарь. Тебе потребуется вся возможная помощь.

Не желая больше задерживаться ни на секунду, я вылетела в дверь и едва не споткнулась прямо на пороге. Сердце тяжело бухало в груди, горло сдавило болезненным спазмом. Место, которое казалось безопасным еще вчера, уже не выглядело таким.

И я не жалела, что совсем скоро мы оставим его за спиной.

***

Чем ближе мы подбирались к Красной дороге, тем отчетливее в воздухе витали перемены. Изначально никто не обращал на это внимания, но с каждым новым рывком хилтов Эктор за моей спиной становился все напряженнее. Его ответы были резкими и отрывистыми, больше похожими на отговорки, а со временем я даже перестала рот открывать, потому что казалось, что еще хоть одно слово – и Эктор отвесит мне затрещину.

Саму дорогу я увидела задолго до того, как мы к ней приблизились.

Точнее, я ее почувствовала.

Тяжелый цветочный дух ударил в нос не хуже кувалды – будто где-то поблизости перевернулась целая цистерна с какими-то совершенно убойными духами. Голова сразу же закружилась; я повернулась к Эктору, чтобы попросить остановиться хотя бы на пару минут, но не смогла вымолвить ни слова.

Язык отнялся напрочь.

Едва сфокусировав взгляд, я почувствовала теплую ладонь наставника на щеке.

– Дышите, Саша, – его голос звучал будто издалека, сквозь толщу воды. Я откинулась на грудь мужчины и прикрыла глаза. Послушно вдохнула так глубоко, как могла, пропитываясь цветочным приторным ароматом от самых пяток до макушки.

Голова закружилась еще сильнее, к горлу подкатила удушливая тошнота, но я стиснула зубы, сдерживаясь изо всех сил.

Облегчение наступило внезапно. Я точно прорвалась сквозь невидимый барьер, вышибла дверь в запертую комнату – и по лицу прокатилась волна прохлады. Дышать стало легче, и я смогла рассмотреть в вязком, размытом мареве лицо Эктора.

– Что это было?! – прохрипела я и закашлялась, задрожала так сильно, что мужчине пришлось удерживать меня за пояс, чтобы я не навернулась головой вниз с хилта.

– Дорога проверяла нас, – ответил он невозмутимо. – Проверяла, нет ли среди нас пиромантов.

– У вас дороги и такое умеют?

Эктор передернул плечами, и его глаза вспыхнули осколками льда. От мужчины повеяло какой-то совершенно непонятной мне стужей.

– Они умеют намного больше.

Ударив пятками по бокам зверя, наставник чуть наклонился вперед, а я зажмурилась, когда деревья понеслись мимо с такой скоростью, что слились в одну темно-зеленую ленту.

46

Путь в Шайкос оказался хуже, чем сотня тренировок. Даже если бы они все прошли подряд, я бы не устала так сильно, как за эту неделю бесконечной тряски на хилте, ночевок под открытым небом и охоты на всякую мелкую живность в лесу.

Останавливаться на привал приходилось рядом с Красной дорогой, а тошнотворное, дурманящее чувство, давившее на грудь рядом с этой проклятой лентой, усеянной мелкими красными цветами, не проходило даже во сне, подбрасывая мне то кошмары, то видения, о которых я предпочла бы не делиться ни с одной живой душой.

С Эктором мы почти не разговаривали. Вообще, атмосфера первого дня неумолимо развеялась, оставив после себя только тяжелый дух общего напряжения и мысли о том, что меня ждет на втором испытании. Каким будет святыня Единого и как именно будут проверять там веру?

Где-то в глубине души я ожидала чего-то жуткого.

Кошмарного.

Вера – это не сила. Это что-то из области ковыряния в голове, иллюзий и обмана. И это пугало меня еще больше.

Ведь любого человека можно уничтожить, если копнуть достаточно глубоко. У каждого есть тот самый черный бездонный шкаф, куда мы складываем все свои постыдные и жуткие секретики, о которых предпочли бы забыть. И если кто-то до них доберется…

– Что именно проверяют на испытании веры?

Хоть у Красной дороги мне было откровенно не по себе, но ночевки в чистом поле или у кромки темного леса мне даже нравились. Это было так странно для меня, человека, никогда не ходившего в походы, не спавшего в палатках, а уж тем более под небом, без защиты, не евшего ничего приготовленного на костре.

Я даже “на шашлыки” не ездила. Как-то не складывалось у меня с веселыми компаниями, готовыми развлекаться ночи напролет у какого-нибудь крохотного озерка или речки, а самой – не то.

Да и кто вообще спит в лесу в одиночестве?

– Тут стоит понимать, что конкретно имеется в виду под “верой”, – прогудел Ритер, насаживая на заостренную ветку куски сырого мяса. Не было еще ни одного раза, чтобы он вернулся с охоты с пустыми руками. – Это не что-то “религиозное”. Это не вера в Единого или любого другого бога, – мужчина бросил быстрый взгляд на Эктора. – Это, скорее, внутреннее умение отличать правду от вымысла. Вера в собственное чутье, умение включать то самое, внутреннее “я”, которое сможет опознать обман, – Ритер передернул плечами, будто вся эта тема была ему неприятна. – Эктор лучше продемонстрирует.

Я повернула голову, чтобы задать очередной вопрос, но все слова застряли в горле. От неожиданности я даже вскрикнула и отползла назад, пока не почувствовала за спиной ствол тонкого деревца.

Морок! Наваждение…

Передо мной стоял Руслан. Всего в паре шагов! Можно руку протянуть и коснуться рукава идеального костюма.

Руслан точно такой, как в нашу последнюю встречу. Запонки, прическа, взгляд, даже запах, который не смогли перебить костер и жареное мясо.

Глубоко во мне будто кусок льда на части разлетелся, раня внутренности острыми осколками. Я моргнула один раз.

Моргнула второй.

Но морок не проходил!

Я с мольбой посмотрела на Ритера и Эрису, но они упорно делали вид, что вообще не замечали происходящего.

– У тебя же есть вопросы, Саша?

Эктор – или Руслан? – сделал шаг ко мне. Даже голос его был точно такой же, как я помнила.

Под горлом всколыхнулась жгучая обида, из головы напрочь вылетели все мысли об испытании. Я снова сидела на кухне, униженная и раздавленная, отчаянно пытаясь понять, что сделала не так. Окружающий мир поплыл, исказился – и подо мной скрипнула кухонная табуретка, а в руках смялось то самое платье, что я надевала в тот злополучный день.

Вокруг – белый пластик кухни, на полу – знакомая коричневая плитка “под дерево”.

Кап.

Я все время забывала вызвать сантехника, чтобы поменять кран. Руслан себя такими мелочами не утруждал.

Вокруг никаких деревьев и голой земли. Глянув вниз, я уперлась взглядом в простенькие бежевые балетки.

Мои любимые.

Мы с Русланом в тот день должны были идти на свидание. И пошли бы, если бы он не решил все так пошло и резко оборвать.

– Ты пытаешься смотреть на мир, – голос Эктора прозвучал прямо над ухом, заставив меня резко повернуться на табуретке. – А должна чувствовать его.

Никакого Эктора там, конечно, не было.

Только Руслан.

– Хватит копаться в моей голове! – рявкнула я и вскочила на ноги. – Прекратите это!

– Вы даже не представляете, как глубоко вас может утянуть испытание, – Эктор (Руслан?) протянул ладонь, чтобы ухватить меня за запястье. – Вы не знаете, как тяжело иногда бывает пробудить собственное нутро.

– Хватит!

Я не смогла сбежать. Один быстрый рывок – и я оказалась прижата к столу, а мои руки попали в капкан и были отведены за спину.

– Смотрите внимательно. – Резкий приказ чувствовался как пощечина. Вскинув голову, я не смогла отвернуться – от этого взгляда внутренности холодели, а коленки предательски подкашивались.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Противоречия раздирали меня на части.

Я видела врага.

Слышала его голос!

Все вокруг кричало, что это – реальность. Платье цеплялось за капрон чулок, чужие руки давили на запястья с такой силой, что становилось больно, а в горле першило от знакомого запаха парфюма.