Моя любовь, моё проклятье (СИ) - Шолохова Елена - Страница 18

Но Валера тогда всё это даже слушать не пожелал. Грубо схватил за волосы, вытолкал из комнаты, да ещё таких слов наговорил, что Ольгины оскорбления показались детским лепетом. Орал на весь коридор, крыл матом, и все слушали, даже из комнат своих повылазили. Осуждали, презирали, посмеивались. Хотя некоторые наоборот пытались угомонить Валеру.

После такого потрясения ехать домой не хотелось. Несколько часов Полина бесцельно бродила по городу, как неприкаянная. Лишь бы двигаться, не останавливаться ни на минуту — это почему-то отвлекало и немного притупляло боль. Вернулась домой ближе к ночи. Сестра уже уехала, а родители обиженно молчали.

Наутро всей семьёй собирались поехать на дачу, выкапывать картошку. Полину попросили посидеть с Сашкой. Она вяло отказывалась — какая из неё сейчас нянька? Ей даже с постели вставать не хотелось. Но сестра наседала.

— Я не обязана нянчить твою дочь! — в конце концов, взвилась Полина, — Ты руку на меня вчера подняла, гадостей наговорила, а я теперь с мелкой сиди, сопли ей подтирай? Ну уж нет! Твоя дочь — ты с ней и возись, а я вообще детей терпеть не могу.

Сестра от негодования шла пунцовыми пятнами.

— Поля, зачем ты так? Это же твоя родная племянница, — упрекала мама.

— И что? Её сопли, нытьё и капризы должны мне теперь нравиться? Говорю же — я не выношу детей. Это же у нас Олечка — вся такая идеальная и добропорядочная. Только, думаешь, мама, почему она так рвётся с вами на картошку? Да потому что она сама уже на стены лезет от Сашкиного плача. Вот и готова ухватиться за любой повод, лишь бы отдохнуть от ненаглядной дочечки. Спроси-спроси её, как она из дому убегала, чтобы хоть час свою дочь не слышать. Только правду она всё равно не скажет.

— Что ты несёшь? — взвизгнула Ольга.

— Я всего лишь повторяю слова твоего мужа. Он врёт?

Ольга растерялась, открыла и закрыла рот, как будто ей вдруг стало не хватать воздуха.

— Он не мог такого сказать! Ты всё сочиняешь! Ты так назло говоришь, чтобы мы поссорились. Ты нам просто завидуешь.

— Ага, с ума схожу от зависти. Всю жизнь мечтала о бесхребетном тюфяке-святоше, который не способен собственной жене высказать свои претензии. А только ноет и жалуется за её спиной.

— Он не мог такое сказать. Ты это сейчас сама придумала, — упрямо повторила Ольга. — Какие у него могут быть ко мне претензии?

Полина закатила глаза.

— Да всякие. Кроме того, что ты Сашку бросала, он, например, обижается, что ты не кормила её грудью, а всем врала, что молоко пропало. А то ведь грудь обвиснет! А ей, оказывается, с её-то здоровьем надо было…

— Ты… ты… — побелев, задыхалась от гнева Ольга.

— Да помню я, — невесело усмехнулась Полина. — Я — паршивая овца, никчёмная паразитка и бесстыжая шлюха.

— Зачем ты так, Поля? — грустно спрашивала мама.

— Мама, а как надо? Знаете, что? Меня от вашей показной добропорядочности уже тошнит! Вчера вы с грязью меня смешивали, а сегодня — Поля, Поля, Поля. И никто из вас даже не спросил, а правда ли всё было так, как наговорили? Обвинили и казнили без права слова молвить. А сегодня быстренько переобулись. Вы все делаете и говорите не то, что на самом деле думаете, а то, что вам в данный момент удобно.

Мать ссутулилась и ушла на кухню, наверняка снова пить капли. Полине стало стыдно, маму-то она зря сюда приплела, наговорила ей в сердцах лишнего…

— Хочешь мать в могилу свести? — зашипела сестра.

Полина нахмурилась:

— Ладно, езжайте, посижу я с вашей Сашкой.

Ольгин муж привёз девочку и безразмерную сумку с причиндалами: памперсами, бутылочками, смесью, лекарствами.

— Блин, куда столько? Такое ощущение, что вы не на день уезжаете, а валите на Северный полюс, а Сашку решили мне подкинуть, — неудачно пошутила она тогда.

— Это про запас, на всякий случай, — буркнул Ольгин муж.

И всё. Больше никого из своих близких Полина не видела. Живыми. По дороге в садоводство они столкнулись с фурой, потерявшей управление.

У Полины осталась только Сашка, а у Сашки — только Полина.

Позже Валера, узнав о её беде, проявил человечность, простил, поддержал во время похорон. Но когда дело коснулось Сашки, вдруг взбеленился. Ультиматум поставил: или он, или она.

В институте пришлось доучиваться заочно, потому что неожиданно встал вопрос: на что жить? На что кормить, лечить, одевать больного ребёнка? Вот с того момента и началась вся эта канитель, которой до сих пор конца и края не видно.

Компания «СармаТелеком» воистину забралась дальше некуда, автобус час с лишним тащился до конечной остановки Молодёжного. Офис занимал часть первого этажа высотной жилой новостройки. Да уж, хмыкнула Полина, это вам не шикарный небоскрёб «ЭлТелекома» с собственными аллейками, газонами, парковкой и тренажёрным залом. Даже вон двор облагородить ещё не успели. Кроха-Bobcat, оглушительно тарахтя, кружил перед домом, разравнивая горы грунта.

Полина заранее погуглила — застройщиком здесь значилась компания отца Назаренко. Получается, работали они с сыном в альянсе, этакий семейный подряд: отец возводил новые микрорайоны по окраинам города и за его пределами, а Назар проводил туда интернет. Кончено, ведь в самом городе не пробиться: эту нишу давным-давно поделили меж собой гиганты — «Ростелеком» и «ЭлТелеком». Так что Назару с папой и тут повезло.

На счастье, Назаренко оказался на месте. И даже принял её сразу, хотя и узнал попытки с третьей. Обидно немного, она-то его признала тотчас, как только увидела в новостях, хоть он и подурнел. Ну и ладно. Зато когда наконец вспомнил, то прямо расплылся довольный. Собственно, он, и едва увидев её, выказал радушие, не то что Долматов. Оглаживал сальным взглядом почему-то не таких уж и голубых глаз. Потускнели, что ли? Или ей не так помнится?

По правде говоря, образ из воспоминаний и впрямь сильно отличался от Назара сегодняшнего. Даже недавно в телерепортаже он выглядел получше, не таким грузным и заплывшим. И что так распустился? Веки набрякли, щеки свисли, шея, поросшая рыжеватой щетиной, колыхается. А ведь ему всего двадцать пять! Разве так бывает?

— Ну, рассказывай, Полька, как ты? Как жизнь? Выглядишь — отпад! А давай-ка выпьем винца за встречу? Есть у меня бутылочка французского…

— Спасибо, Даниил, но отложим твоё французское на другой раз, ладно? — Полина подсластила свой отказ многообещающей улыбкой. Вино — это, конечно, хорошо. Но ей затем к Сашке, в больницу ехать, а Сашка не выносит запах алкоголя, ну и просто стыдно в таком виде в больницу заявиться. Да и не выпивала Полина уже сто лет. Как-то всё не с кем было, а в одиночку — только душу травить. Пробовала раньше, чтобы отвлечься, но наоборот — сразу раскисала, себя начинала жалеть, за Сашку пуще прежнего бояться. Это когда на душе легко и беззаботно, от вина порхать охота. А так — даже и поплакаться-то некому.

— Ну хотя бы кофе?

— Кофе — с удовольствием, — согласилась Полина.

Секретарша, пышногрудая и улыбчивая, принесла две чашечки ароматного кофе с круассанами.

«Вот это я понимаю секретарша, — подумалось Полине, — не то что та грымза Алина».

— Надо как-нибудь нам с тобой встретиться в неформальной обстановке, — предложил Даниил. — Может, в ресторан сходим? Или махнём куда-нибудь на выходные, а?

— Ну, можно, — улыбнулась Полина. — Только сейчас я, честно говоря, к тебе по делу.

— У-у, — деланно скуксился он, изображая досаду, — а я-то размечтался. Думал…

— Послушай, я по очень-очень важному делу, и если бы не крайние обстоятельства, я бы никогда тебя не побеспокоила.

— А вот это даже уже обидно.

— Да брось, Назарчик, — игриво засмеялась она. — Ты вон меня даже и не признал. Забыл совсем.

— Нет, ты что?! Помню! Всё помню! Ты же у меня была первая. Мужчины своих первых никогда не забывают.

— Женщины тоже.

Даниил расцвёл, и Полина решила — момент подходящий.

— В общем, Дан, у меня есть маленькая дочь. Ей всего три года. Она родилась с тяжёлым пороком сердца. Недостаточность аортального клапана. Год назад мы ей сделали операцию. Но нужна ещё одна и срочно, иначе… я думать даже не хочу о том, что может случиться. На операцию, как ты понимаешь, нужны деньги. Много денег. Девятьсот тысяч рублей. Взять кредит я пока не могу, я только сегодня на работу устроилась. А операция нужна срочно. Пожалуйста, Назарчик, одолжи мне эту сумму на некоторое время. Месяца на три. Можно под залог квартиры. Оформим всё у нотариуса, как положено… Потом я возьму в банке кредит и тебе отдам, а сама буду выплачивать с зарплаты…