Вагон святого Ипатия (СИ) - Аббакумов Игорь Николаевич - Страница 39

Зато Корею я своим вниманием не обижаю. Туда есть на чем быстро добраться. За прошедшие годы, была построена железная дорога Пхеньян – Ханян – Пусан. И от Ханяна ветка на Ичхон. Правда, между Пхеньяном и Владивостоком железной дороги еще нет. Поэтому от Владивостока до Пусана мы путешествовали на крейсере, а в Пусане нас ждал правительственный поезд. И вот как раз на нем мы приехали в столицу Корейской Империи. С удивлением узнал, что никакого города, называемого Сеул, в этом времени не существует. Есть город Ханян, а слово «сеул» – это всего лишь «столица». Хотя, если я этот город буду называть так, как привык в своем времени, то это не будет считаться чем-то неправильным.

Нужно сказать, что в результате моего вмешательства в историю этого мира, судьба Кореи изменилась значительно. Жил местный народ еще небогато, но прежняя безнадега исчезла. Страна стала сильней и более развитой. Во всяком случае, с ней уже начинали считаться. И этому в немалой степени способствовала система двойного протектората. Конечно, называться империей и при этом сохранять статус вассала Империи Северная Цин, вроде бы неуместно для страны с таким названием. А если добавить еще и нахождение под протекторатом Российской Империи? Пусть и неофициальный, но протекторат. Но видимо корейцы к такому положению дел относились философски. Для них больше значило то, что дело сдвинулось с мертвой точки и модернизация страны идет полным ходом.

По прибытии в корейскую столицу, я с Аликс и всей свитой поселился в самой обычной гостинице, построенной совершенно недавно. Дело в том, что мой визит не считался официальным. Корею посетил не русский царь, а полковник Генерального штаба Романов со своей супругой. Так было оговорено заранее. Сделано это было для того, чтобы избежать участия в обременительных и длительных по времени местных церемоний. Я собирался вести важные переговоры и положенные для официальных лиц пышные церемонии только мешали.

Главным предметом переговоров был вопрос о совместной обороне Приморья и Корейского полуострова. Велись переговоры именно в гостинице и с корейской стороны их вели доверенные люди королевы Мин и принцессы Тэн. Вопрос этот весьма непростой и по деньгам затратный. Но решать его нужно.

В первую очередь планировалось строительство Яньбяньского УРа, задачей которого было прикрытие южной части нашего Приморья и одновременно северных районов Кореи от вторжения со стороны Маньчжурии.

Во вторую очередь о строительстве общей системы береговой обороны. Вопрос этот был не такой уж и простой. Восточное побережье Корейского полуострова имеет мало мест, пригодных для высадки десантов. И по идее, прикрывать эти места можно стационарными батареями. Зато на западе и юге полуострова таких мест хватает. Поэтому напрашивается вариант с сочетанием стационарных и железнодорожных батарей. В любом случае, корейцев это слишком дорогое удовольствие, поэтому вкладываться придется совместно. Но тут экономить не стоит, потому что те же самые японцы уже имеют опыт вторжения со стороны моря. Ну а если учесть, что к японцам много кто может присоединиться?

В третью очередь я решал вопрос о базировании кораблей Тихоокеанского флота в корейских портах. Нет, главная база флота по-прежнему будет на нашей территории. Просто я учитываю опыт Русско-японской войны в моем времени. Японцы как раз использовали зимнее время для высадки своих десантов. Сейчас конечно у них подобное выйдет с трудом. Все-таки корейские ВМС хоть и уступают японскому флоту, но их наличием не пренебрежешь. Зато наш флот в зимнее время заперт льдами и прийти вовремя на помощь союзнику не успевает. Наличие ледоколов не сильно облегчает жизнь, потому что выйти из ледового поля под обстрелом сильной эскадры противника, когда ты стеснен в маневре – задача не просто трудная. Поэтому мы готовим договор о зимнем базировании нашего флота в портах союзников.

Но был еще один, можно сказать особый вопрос: торговля с Америкой. Мы нуждаемся в ней. Но сейчас, когда САСШ находятся в состоянии войны, следует ожидать больших проблем. В частности, на «тропу войны» могут выйти британские вспомогательные крейсера. Ну а как умеют британцы гадить, никому объяснять не нужно. Поэтому мы согласовываем свою позицию по этому вопросу. Суть ее такова: Сан-Франциско должен остаться нейтральным портом, открытым для международной торговли. Гарантами нейтралитета выступаем мы совместно с Кореей. Для этого, там находятся наши стационеры. Но вопрос о том, на чьих судах будут перевозиться грузы. Понятно, что торговля эта будет осуществляться под нейтральным флагом. И американцам придется согласиться с тем, что их торговый флот будет ходить под нашими флагами. Или простаивать без всякой пользы в своих портах. В общем, по этому вопросу мы договорились быстро. Оставалось только «уговорить невесту», то бишь американцев. Ради этого, мы назначили встречу со специальным представителем президента САСШ в Гонолулу, куда и отправится морем совместная русско-корейская делегация.

Помня о войне и торговле, мы не забывали и о гуманитарной сфере. Тут уже старалась Аликс. Ну например, вопрос религиозной терпимости был для нас не менее важен, чем получение торговой прибыли. Еще недавно, в Корее были гонения на христиан. Честно говоря, христиане этого заслуживали. Грабить и унижать целый народ и ожидать от него великой приязни? Потому Аликс и провела немало времени в беседах и с королевой Мин, и с принцессой Тэн, убеждая их в том, что христиане бывают разные. И если протестанты и католики славны своей привычкой к причинению зла, то православные ведут себя иначе.

– Вы можете убедиться в этом, посмотрев на то, что творится в Китае. Там, где действуют католики и протестанты, там китайцы терпят всяческий ущерб, – объясняла своим собеседницам моя супруга, – зато на тех землях, где китайцы имеют дело с православными христианами, там положение народа неизбежно меняется к лучшему. Благодаря нам, Северная Цин до сих пор существует как государство и при этом идет по пути процветания.

Тут она нисколько не кривила душой. Что есть, то есть. Северная Цин, несмотря на неразвитость и малонаселенность в сравнении с остальным Китаем, сейчас представляется оазисом спокойствия и процветания. Деятельность «краснозвездных» и «Военторга» привела к резкому увеличению торгового оборота с Россией. У правительства этой империи наконец то появились свои деньги. Правда, государственный долг тоже немалый, но зато кредиторы не пристают с ножом к горлу, требуя немедленной выплаты. Здесь что я, что «неизвестные», исходили из того, что невзирая на инородческое население, Северная Цин по духу своему остается китайским государством. А китайцы, как мы знали из своей истории, всегда платят по долгам. Особенно, если эти долги сделаны ради защиты своей страны. Для них возврат подобного долга, действительно вопрос чести. Вот потому и мы не зверствуем.

– Ники! А как ты отнесешься к тому, если в Ханяне появится свой институт благородных девиц?

– Аликс, а разве нельзя разрешить девушкам учиться в местном университете совместно с парнями? Так будет проще.

– Нет, проще не будет. Подобный шаг будет дурно воспринят местным обществом, которое сочтет это насаждением разврата.

Идея Аликс об учреждении института благородных девиц мне в целом нравилась. Но и тут могли притаиться подводные камни. Корейцы сами по себе являются народом уживчивым и поселившись в иной стране, проблем ни местным властям, ни местному населению не создают. Хорошие поданные, с какой стороны на них не смотри. Но как и каждый народ, они желают «по своему пахнуть». А подобное учебное заведение для дочерей корейской элиты будет способствовать привитию совершенно иных вкусов и убеждений. А это не все воспримут благосклонно. Можно сильно навредить самим себе. Да и кадровый вопрос непростой. Найти хороших учителей и воспитателей в России можно. Но сколько их хоть как то знает корейский язык?