Неожиданная Россия. XX век (СИ) - Волынец Алексей Николаевич - Страница 43

Сербы предлагали включить «особую бригаду» в состав их армии. Однако комбриг Дитерихс довольно высокомерно объяснил сербскому генералу Милошу Васичу, что «неудобно включать войска такой великой державы, как Россия, в состав армии небольшого государства». В итоге русские перешли в подчинение французам. Впрочем, у Дитерихса не было особого выбора – всем «Салоникским фронтом» командовал французский генерал Морис Саррайль.

Из всех фронтов Первой мировой этот был самым пёстрым и многонациональным. С одной стороны – французы, англичане, сербы, итальянцы и позднее вступившие в войну греки. При этом французов преимущественно представляли «туземные части» из Африки: алжирцы, марокканцы, сенегальцы. С другой стороны фронта – немцы, болгары, а так же дивизии многонациональных Австро-Венгерской и Османской империй, то есть от чехов до арабов. Одним словом, «Салоникский фронт», протянувшийся вдоль северных границ Греции от Эгейского до Адриатического моря, от Болгарии до Албании, был настоящим греческим салатом, где перемешали самые разные ингредиенты.

К этому добавлялась этно-религиозная специфика Балкан, которую метко охарактеризовал известный американский корреспондент Джон Рид, тогда побывавший на Салоникском фронте: «Характерной особенностью местных жителей являлась их ненависть к ближайшим соседям других национальностей».

Сербы, греки, болгары и т. д., мягко говоря, не любили друг друга. Македонцы еще просто не определились, кто они. О считавшихся особо «дикими» албанцах и говорить не приходится, а повсюду ещё обитали ненавистные для всех остальных «турки», ведь лишь поколение назад эти земли были частью Османской империи. Одним словом, театр военных действий на Салоникском фронте был тем ещё «греческим салатом».

«Какая-то колониальная экспедиция в Африку…»

Фронт и в чисто тактическом отношении был сложным – всюду невысокие, но многочисленные горные хребты. Притом, по замыслу французского командования, только что прибывшим русским предстояло сразу идти в наступление.

Задуманная генералом Серрайлем операция началась 12 сентября 1916 г. Русские полки, не дожидаясь их окончательного сосредоточения, бросили в атаку на Каймакчаланские высоты, долговременную линию обороны болгарских дивизий в районе современной греко-македонской границы.

Болгарские «братушки» вовсе не собирались сдаваться русским и сопротивлялись отчаянно. Так 24 сентября 1916 г. в бою за одно из македонских сёл 3-й полк русской бригады потерял убитыми и ранеными треть своего состава. Вообще болгары почти до самого конца войны держались упорно, вовсе не смущаясь, что им приходится сражаться против русских. Хотя и были случаи «братаний», и даже один русский солдат как-то привел с собой целый взвод добровольно сдавшихся болгар, но в целом бои с «братьями-славянами» были ничем не легче, чем атаки против австрийцев или турок.

За потери в боях с болгарами русская бригада получила от французов «Военный крест с пальмой ветвью» на знамя. Одновременно генерал Серрайль сформировал «Франко-русскую дивизию», которая вопреки названию, объединяла наших солдат не с французами, а с «колониальными частями» Франции, что много говорит об отношении союзников к русским. Колониальные части «зуавов» и «аннамитов» командование обычно бросало не жалело и бросало в самые мясорубки.

Части 2-й Особой русской пехотной бригады выдвигаются на передовую. Северная Греция, сентябрь 1916 года

В начале октября 1916 г. «Русско-французская дивизия» наткнулась на хорошо подготовленную линию обороны болгар и понесла крупные потери при нескольких безуспешных попытках их прорыва. Генерал Саррайль требовал новых атак, но не предоставил достаточно тяжелой артиллерии. Здесь взбунтовался даже обычно лояльный союзникам генерал Дитерихс. Дошло до того, что он направил свой протест письменно в Петроград и Париж.

Наши части отправились из России без своей артиллерии, из-за пренебрежения французского командования и языкового барьера поддержка наших солдат французской артиллерией союзников была несвоевременной и недостаточной. Случалось, что русские части попадали под «дружественный огонь». Французы обязались оснастить прибывших русских всем необходимым снаряжением и оружием, но в офицеры особой бригады открыто сравнивали полученное оснащение с «какой-то колониальной экспедицией в Африку».

«Посылая наши войска на убой…»

Однако, не смотря на все трудности, русские части сумели 19 октября 1916 г. занять город Манастир (ныне г. Битола на юге независимой Македонии), ранее захваченный болгарами у сербов. В плен помимо болгарских солдат попало и несколько немецких военнослужащих, а русские части в знак благодарности посетил сын сербского царя «королевич Александр».

На начало XXI века в македонской Битоле имеются монументальный памятник в честь павших французов, есть мемориалы погибших сербских солдат, захоронения русских памятниками не отмечены. Лишь в 2015 г. русское консульство в Салониках установило памятник русским солдатам «особых бригад» в греческом городке Флорина в 30 км к югу от Битолы.

Пока русские и болгары убивали друг друга за македонский город, считавшийся частью Сербского королевства, к концу октября 1916 г. на Салоникский фронт прибыла еще одна бригада из России. В отличие от первых частей, 4-я Особая пехотная бригада формировалась в спешке из плохо подготовленных солдат запасных полков.

Всего к концу 1916 г. на Салоникском фронте оказалось почти 20 тыс. русских солдат. С учётом, что к ним и позднее почти всю войну прибывали пополнения, всего в горах между Болгарией и Албанией воевало свыше 30 тыс. людей из России.

Как в декабре 1916 г. писал из окопов Салоникского фронта один из русских офицеров: «Французы, посылая наши войска на убой, сами всегда остаются в стороне и не желают нам помогать; если у них большие потери, то это всегда несчастные сенегальские негры, которых они тоже мало жалеют, как наших и сербов…»

Почти все русские очевидцы не без удивления отмечают, что наши солдаты на Салоникском фронте чаще и благожелательнее общались с «французскими туземцами», темнокожими солдатами колониальных частей. Тогда как с «коренными французами» русские не сошлись. Например, французы, среди которых тогда были сильны радикальные республиканские убеждения, откровенно посмеивались над необходимостью русских солдат «феодально» титуловать своих офицеров («Ваше благородие» и т. п.) Русские же считали французов эгоистами, как в быту, так и на поле боя.

«Обменяли на снаряды…»

До весны 1917 г. на Салоникском фронте шла типичная для Первой мировой «позиционная война». О февральской революции русские солдаты здесь узнали только в начале апреля, и то в виде смутных слухов, что «царь передал престол сыну Алексею под регентство великого князя Михаила».

Тем временем во Франции началась печально «мясорубка Нивеля», наступление, печально знаменитое огромными потерями и ничтожными результатами. Генерал Сарарйль, желая поддержать своих, задумал в апреле общее наступление Салоникского фронта. Из-за погоды и снега в горах оно несколько раз откладывалось и началось лишь 9 мая 1917 г.

Русские вновь наступали на острие удара, в излучине реки Черны. Хотя наши солдаты сумели ворваться в первую линию болгарских окопов, наступление провалилось. Потери 2-й Особой бригады за этот день были огромны – около 1000 человек убитыми и ранеными, что намного превышало потери среди союзников.

К началу лета две русские бригады на Салоникском фронте объединили в «особую дивизию» под командованием генерала Дитерихса. Из уже свергнувшей царя России в новую дивизию отправили артиллерийскую бригаду и сапёрный батальон – но их транспортировка затянулась и подкрепления попали в русскую дивизию только в октябре 1917 г., накануне очередного переворота в Петрограде.