Сицилианская защита (СИ) - Савинков Андрей Николаевич - Страница 4

Кроме самой реки, которая в этом месте была не столь уж широкой – порядка двадцати-тридцати метров – проблему из себя представляли бетонированные сооружения на левом берегу Мааса. Эта часть линии Мажино, построенная после 1936 года, была далеко не так основательна, как та, что прикрывала непосредственно Франко-Германскую границу, однако в отсутствии поддержки с воздуха и тяжелой артиллерии могла стать серьезным препятствием.

Бросок через Арденны через южную часть Бельгии прошел ожидаемо тяжело. На узких горнолесных дорогах даже небольшой отряд, имеющий средства противотанковой борьбы, мог значительное время сдерживать превосходящие силы. Постоянные ружейно-пулеметные обстрелы, короткие арт налеты, минирование дорог и даже просто завалы, – все это превратило пятидневный марш в один сплошной кошмар. Не имеющие здесь значительных сил – а большая и наиболее боеспособная часть сил союзников, как и было предопределено планом, завязла в Бельгии – французы предпочитали не вступать с танковыми корпусами вермахта в открытые боестолкновения. Ограничиваясь комариными укусами, порой не наносящими вообще никакого вреда, французы медленно отступали, не давая Вермахту развить темп. Причиной слишком медленного продвижения, докладывая фон Клейсту, Гудериан назвал отсутствие поддержки с воздуха и плохую работу люфтваффе в целом. Особенно раздражали генерала танковых войск самолеты корректировщики Bloch MB.170, постоянно висящие в небе над колоннами его войск. Имея практический потолок в одиннадцать километров, эти самолеты были не досягаемы для основных типов истребителей Люфтваффе и с высоты могли безпрепятственно корректировать огонь артиллерии.

Совещание в штабе 19 корпуса началось рано утром еще до рассвета. Присутствующие командиры дивизий и отдельных частей сначала доложили о состоянии людей, техники и о потерях, понесенных, за первые пять дней боев. Доклады были один мрачнее другого. Почувствовавшие вкус легких побед генералы не были готовы нести хоть, сколько либо значительные потери.

Особенно горячился командир 1-й танковой дивизии генерал Фридрих Кирхнер. Именно его дивизия наступала в авангарде 19 корпуса и понесла соответственно самые тяжелые потери.

– Десять процентов танков, Гейнц, – Гудериан терпеть не мог длинные обращения в моменты, когда нужно было говорить по существу, поэтому с ближайшими подчинёнными предпочитал общаться «без чинов». – За пять дней – десять процентов. По легкой технике еще хуже. Командиры разведывательных частей кричат о том, что скоро будет просто не на чем ездить. Понятное дело, что большую долю этих потерь ремонтные части введут в строй опять, но ведь бои то, по сути, на этом участке еще не начинались.

– Так, все, хватит, – хлопнул Гудериан ладонью по столу. – Боевые здесь собрались генералы или растерянные дети. Поступил приказ завтра форсировать Маас. Поступил от самого фюрера. И так отстаем от графика.

Гудериан наклонился над картой.

– Сегодня нас должна догнать корпусная артиллерия. Она займет позиции тут, тут и тут, – указка заскользила по карте. – Артиллерия займется укреплениями на той стороне. В первую очередь это доты в полосе первой танковой дивизии. Артподготовка начнется сразу после выхода на позиции. Задача минимум – не дать вести прицельный огонь по нашим войскам.

– Далее: французской артиллерией займутся летуны. Согласно плану завтра весь 2-ой воздушный флот работает на нас. После подавления артиллерии ребята Кессельринга, прикроют нас от возможных неприятностей. Теперь что касается собственно наших частей: первая танковая переправляется севернее Доншери, после чего оседлав шоссе, двигается в сторону городка Шевеж. Ваша задача с ходу атаковать возможные подкрепления, перебрасываемые по этой дороге. Правый фланг вам прикроет река Ле Бар. Вопросы есть?

Успокоившийся уже к этому времени Кирхнер кивнул и откашлявшись спросил:

– Насколько свободно можно распоряжаться артиллерией и авиацией?

– Настолько, насколько это вообще возможно. Это направление для нас приоритетное, за вами пойдет 2-ая танковая дивизия. В Шемери-Сюр-Бар 2-ая танковая сворачивает с этого шоссе и перестраивается севернее. Тоже общим направлением движения на Реймс.

– Яволь, – отозвался генерал-лейтенант Файель.

– Твоя дивизия, – Гудериан кивнул командиру 10-й танковой дивизии, – бьет южнее Ваделенкура и далее на юг вдоль Мааса. Задача – отрезать части прикрывающие восточный берег реки от основных сил и дать спокойно переправится пехоте. После этого полным ходом догоняете остальных.

– И наконец, части полка «Великая германия» имитируют переправу в двух-трех местах. Задача – связать боем, не дать французам сманеврировать силами и помешать переправе танков. Сильно не нарывайтесь. Лишние потери нам ни к чему. Вопросы есть?

Вопросы были. На согласование различных мелочей потратили еще больше часа, закончив совещание только к полудню.

Переправа через Маас началась на рассвете 18 мая. Первыми в дело вступили артиллеристы. Посылая снаряд за снарядом, они умело накрывали заранее разведанные цели на левом берегу реки. Стрельба в комфортных условиях продолжалась не долго. Всего пятнадцати минут хватило французам, что бы проснуться и затеять контрбатарейную борьбу. Немцы, в свою очередь, вызвали поддержку с воздуха. Над изготовившимися к броску солдатами пронеслись штурмовики и скрылись за кронами деревьев. Высоко, под самой кромкой облаков их страховали истребители – после потерь первого дня войны ударные самолеты без прикрытия на штурмовку уже не отпускали. Внезапно немецкие истребители стали парами уходить в отвесное пике – проснулись и французские авиаторы.

В установленный час раздались сержантские свистки, пехота бросилась вперед. Оба берега Мааса представляли собой открытые и ровные как стол, покрытые свежей травой луга, поэтому, когда на противоположном берегу ожили пулеметы, фигуры в серой форме стали во множестве падать на землю. Однако наступательный порыв был настолько значительный, что немцы одним махом, не считаясь с потерями – кроме ружейно-пулеметного огня, пехоту то и дело накрывала недобитая французская артиллерия и даже периодически появляющиеся штурмовики – преодолели водную преграду. Зацепившись на другом берегу и уничтожив огневые точки, непосредственно прикрывающие реку, немцы начали энергично строить переправу для танков и другой техники. К полудню французские войска были отброшены от реки сразу в трех местах. 1-ая танковая дивизия, не снижая темпа, овладела городом Шевеж и продолжила движение на юго-восток.

Гудериан как раз возвращался в штаб корпуса с передовой, когда ему доложили, о прибытии командующего танковой группы генерал-полковника фон Рунштеда. Возле наплавного моста через Маас генералы едва обменялись рукопожатиями, когда в воздухе опять показались французские штурмовики. Вверх потянулись трассы малокалиберной зенитной артиллерии – зенитчики попытались отсечь французов от переправы и не дать результативно сбросить свой смертоносный груз. Несмотря на плотный огонь, а переправы в этот день прикрывала вся корпусная зенитная артиллерия, две пары штурмовиков все же смогли продраться сквозь завесу огня и достаточно прицельно сбросить бомбы. К несчастью одна из них таки попала в саму переправу, ударной волной в воду снесло пару танков и еще с десяток солдат выкосило осколками. Но самое худшее, что мощного взрыва крепление понтонов оборвалось, и две половинки понтонного моста течение стало медленно сносить на северо-запад. Из четырех же штурмовиков один, поймав-таки очередь, развалился прямо в воздухе, другой задымил и ушел со снижением на запад, а двое, счастливо избегнув верной, казалось, смерти, смогли уйти целыми.

Рунштедт, ставший свидетелем воздушного налета, снял фуражку, вытер вспотевший лоб платком и сухо произнес:

– Здесь всегда так?

– Всегда, – подтвердил Гудериан, – обычно еще хуже. Сегодня нас плотно прикрывают орлы Кессельринга.

– Ну что ж остается только поблагодарить солдат за храбрость. Как себя показывают новые танки?